Я скольжу по ней глазами дальше. Она одета в простые синие джинсы, черные балетки и белую рубашку. Ее рукава закатаны до локтя, и на запястье правой руки я могу хорошо рассмотреть цветную татуировку какого-то экзотического цветка. Не знаю, что это за цветок. Мне кажется, такого на самом деле не существует. Ярко-розовые лепестки, зеленый стебель с листьями. Чем-то похож на розу, но не роза.
Ее короткие волнистые волосы до плеч мелированы в светлый блонд. Когда-то в Москве было модно мелирование среди девушек, но я уже очень давно никого не встречал с таким окрасом волос. В последние лет пять или даже семь московские телочки помешаны на омбре и всяком там шатуше, когда у корней волосы черные, а на концах белые.
На плече у нее висит маленькая коричневая сумочка на длинной цепочке. Я еще раз хорошо приглядываюсь к одежде. Не брендовая. Обычная Zara и H&M, или какие сейчас популярные марки в масс-маркете. Сумочка так вообще No Name. На свободном стуле между нами лежит ее легкая кожаная куртка. Явно тоже не брендовая.
Девушка из жизни.
Я поднимаю глаза на ее лицо. Она по-прежнему смотрит в одну точку напротив себя, продолжая вертеть бокал за длинную ножку. На ее лице задумчиво-грустное выражение, губы сомкнуты в нитку, глаза слегка прищурены, и из-за этого вокруг них собрались маленькие мимические морщинки. На ней минимум косметики. Глаза слегка накрашены тушью и светлыми бронзовыми тенями. Румян нет, помады тоже. Но весь ее вид говорит одно — «Да пошло оно все в задницу!».
Гордый профиль обиженной женщины.
И как же я ее сейчас понимаю! Мне тоже хочется напиться и послать всех в задницу.
— У меня что-то не так с лицом? — резко ко мне поворачивается и смотрит с вызовом.
У нее глубокие карие глаза. Лицо становится очень строгим и явно выражает негодование тем, что я так внимательно ее рассматривал.
— Наоборот. Очень красивое лицо. Вот сижу любуюсь, — и я слегка улыбаюсь.
Она фыркает и отворачивается от меня.
— Дешевый подкат.
— Я не подкатываю! — меня слегка задели ее слова. Я ведь правда не подкатываю к ней.
Она хмыкает и ничего мне не отвечает. Делает небольшой глоток мартини и ставит стакан на место.
— Меня Егор зовут. — Представляюсь ей, произнося свое имя на франузский лад. Оно звучит как «Йегоо» с проглатыванием последней «р» и растягиванием буквы «о». На самом деле ужасно мое имя звучит на французском.
— Мне плевать, как тебя зовут, — сухо бросает, даже не удостаивая меня взглядом.
А она с характером. Я довольно смеюсь. Давно я не встречал девушек с характером. Честное слово, если бы я сейчас сидел за барной стойкой в Москве, то девушка через стул от меня уже во всю бы строила мне глазки и посильнее спускала платье, чтобы мне лучше было видно декольте. А эта такая простая в джинсах, балетках и рубашке и такая… настоящая что ли. Давно я не видел настоящих девушек.
Я игнорирую ее колкий выпад.
— Позволь поинтересоваться, почему у тебя не задался этот день, раз ты сидишь в одиночестве, глушишь мартини и презираешь весь мир?
— Позволь поинтересоваться, почему у тебя не задался этот день, раз ты сидишь в одиночестве, глушишь виски и презираешь весь мир? — она задает мне аналогичный вопрос и резко ко мне поворачивается, уничтожая взглядом.
— Все очень просто. Я летел в Вену с пересадкой в Париже. Она должна была быть всего лишь один час, но в итоге вылет задерживается до 6 утра следующего дня. Вот вышел погулять по городу. И я правда презираю весь мир, начиная от своей секретарши, которая купила мне билеты с пересадкой, и заканчивая Парижем, который терпеть не могу.
Она снова от меня отворачивается и делает глоток мартини.
— Из Москвы летел? — вдруг спрашивает.
— Да. Как ты узнала?
— Егор — русское имя.
— Знаешь русские имена? — меня это удивляет.
— Немного.
— Откуда?
— Читала русскую литературу.
Надо же, француженка, которая читала русскую литературу. Неожиданно.
— Теперь твоя очередь отвечать, почему ты в одиночестве пьешь мартини и презираешь весь мир.
— У меня должно было быть свидание с парнем с сайта знакомств, но он не пришел.
Что? Я начинаю смеяться. Она ко мне поворачивается и гневно стреляет глазами. И по ее виду я понимаю, что она сейчас не шутила.
— Ладно, извини, — я спешу унять смех и делаю глоток виски. — А почему он не пришел? — осторожно интересуюсь.
— Понятия не имею. Думаю, он умер.
— Эээм. С чего ты взяла, что он умер?
— Мне нравится так думать. Это была бы уважительная причина, чтобы продинамить меня.
— А ты не можешь спросить, почему он не пришел?
— У меня нет его телефона. Мы только переписывались на сайте знакомств. Но в любом случае я не буду ему писать.
Я смотрю на часы на своем запястье. 16:30.
— Ну, сегодня будний день и только половина пятого. Может, он на работе еще.
— Он сам назначил мне свидание в этом месте в четверг в 15:30. Я ради него ехала из Плезира. Это город в пригороде Парижа. Я там живу.
Так интересно. Французы ходят на свидания в будние дни в рабочее время.
— А почему ты сама не на работе?
— Я работаю учительницей в школе. У нас летние каникулы.
Учительница в школе? Серьезно?
Еще раз прохожусь по ней глазами. Стройная худощавая фигура. Грудь не большая, но ей так даже лучше. Большая бы ей не пошла. Она слишком интересная и симпатичная для того, чтобы быть школьной учительницей.
Когда я вообще встречал симпатичных учительниц? Да никогда. В моей школе работали одни тетки и бабки. А тут молодая девушка лет 25–27 и вдруг школьная учительница. Удивительно.
— Что-то не так? — Она замечает, что я снова ее внимательно рассматриваю и поворачивается ко мне. Гневно стреляет своими шоколадными глазами.
— Подумал, что никогда не встречал молодых и симпатичных учительниц. У нас в России эта профессия для взрослых женщин и бабушек. Какой предмет ты преподаешь?
