— Я не буду просить, — накатили слёзы и горькая ухмылка. — Гоняться, навязываться. Итак, слишком многое себе позволила.
— У тебя есть парень.
— Нет парня. Разве не видно, что я живу одна? — слёзы всё-таки потекли.
Данил отпрянул от меня и быстрым шагом вышел в прихожую. Я голая осталась стоять на кухне, слушая, как хлопнула дверь. Пожалуй, коньяк кофиём я сегодня портить не стану. А потом мою попочку понесёт на приключения, и первым получишь ты, Ося, за всё хорошее.
Профессор появился, напугав меня.
— Дверь закрыл, — сказал он, на ходу снимал свой пиджак и расстёгивал безрукавку.
Подлетел быстро, прижал меня к себе. И поцеловал. Нет, не целовал, а сладкой истомой проник в меня. Язык его мягкий, губы нежные и весь он такой вкусный, что я ослабла в его руках и под шумок, стала помогать расстёгивать пуговки на рубахе.
Такой поцелуй! Это что-то запредельное! И если секс круче поцелуев, то я уже не могла дождаться нашего слияния.
С каждым ударом сердца, я сильнее возбуждалась. Всё меньше становилось посторонних мыслей в голове. Я вся трепетала, становилось трудно дышать. Ладони его на моей спине, кожа к коже, с ума сводили, и я хотела слиться с ним, чувствовать каждой клеточкой своего тела. Я этого мужчину хотела очень сильно!
Неведомая страсть, мы куда-то спешили. Нас было не остановить.
Стянула с широких плеч его рубаху, и с трудом оторвалась от поцелуя. Отпрянула, чтобы взглянуть на его мускулистое, красивое тело. Открыв рот, тяжело дышала и смотрела, как от правого уха по сильному плечу и мощному мускулистому предплечью летит синий дракон. Но без врат, как у меня, зверь был один и смотрел на меня хищной мордой, а глаза у него были разного цвета.
9
Меня не покидало ощущение, что я вляпалась, и вляпалась серьёзно. Надо знать, что ты Страж, и не изучать свой Род. Я ничего не знала. Что означал дракон на моей руке, и почему он влетал во врата? И почему у Данила дракон никуда не влетал? И кто вообще эти драконы?
Пальцы мужчины закопались в мои волосы, и он ухватил меня за затылок. Направил голову вверх. Смотрел на меня с восхищённой одержимостью, и я его не узнавала. Передо мной стоял хищник, а не профессор Казим.
Я впервые в жизни столкнулась с мужским доминированием. На борцовском песке я всегда была на равных с парнями, в семье царило полное равноправие полов, а друзья никогда ничего подобного не позволяли. Поэтому я растерялась, и не могла понять, нравится мне такое отношение или нет.
— Поздно, радость моя, дракон уже распустил крылья, — прошипел его охрипший голос, и Данил прижал меня к себе, показывая, как гордо стоит его член.
Я не успела испугаться. Он вновь целовал меня, дурманя и околдовывая.
«Надо остановиться!» — билось в голове. Но мужские пальцы тронули живот, спустились к волосикам и залезли бесцеремонно между складок.
Мой клитор оказался набухшим и очень чувствительным, но и движения подушечек пальцев было очень нежным. Я застонала в голос от яркого желания. Подогнула ногу, как тогда на пересдаче, но, не смыкая ног, а разводя их, позволяя себя трогать.
Я всё решила! Мне это нравится!
Горячий длинный язык вошёл глубоко мне в рот, и я засосала его. Данил оторвался от поцелуя, и вставил мне в рот вместо языка, свой палец.
— Соси, — приказал он. Тяжело дышал, рычал от возбуждения. Смотрел, как помешенный, на мои губы, на то, как усердно я обсасываю его палец. Безумие в его глазах, и мне казалось, они сияют.
Данил вытащил палец и послюнявил его, вернул между моих ног. Накреняя меня вперёд, он стал зацеловывать мою шею, обводить языком ключицу. И я почувствовала наколку на своей руке. Она горела вместе со мной.
Он так, грамотно что ли, натирал мой клитор, что ноги стали ватными, и я куда-то падала, забывая дышать. Уже не сдерживалась, стонала в голос. Глаза закрыла, и откинулась назад, лёжа на его сильной руке. А Данил умудрился дотянуться до моей груди. Облизывал ареолы, втягивал соски. Как электрошок его посасывания и лёгкие прикусывания. Это было невыносимо томительно. Я сгорала, между ног творилось что-то невообразимое, я потекла от удовольствия.
Мужчина с лёгкостью подкинул меня вверх, и усадил на себя. Вялыми руками, я ухватилась за его стальные плечи. Он нёс меня в гостиную, не отрывая от моего лица зачарованного, пленённого взгляда. С упоением смотрел, и я терялась, слабла. Я не могла сопротивляться этому влечению, этой вспыхнувшей любви.
Он повалил меня на диван, под спиной был мягкий плед, а сильное твёрдое тело примяло меня сверху. Данил хищно кинул взгляд на камин и выкинул руку вперёд. Мелькнул огненная магия и, попав на поленья внутри топки, родила огонь. Пламя осветило комнату, за окном сквозь ветки деревьев темнело ночное, северное небо.
Ещё не поздно всё исправить? Ещё не поздно отказать. Данил был такой весь жаркий, но в то же время опасный. Скрытный и недоступный, а я докопалась до него. Это моё желание, он просто разделил его со мной.
Мужчина с натиском раскинул мои бёдра и лёг между ног. Он укрыл меня полностью, и я почувствовала его настоящий запах. Кисловато-сладкий, дурманящий голову.
Между ног стало больно от большой головки члена. Данил вошёл немного, и я чуть не закричала.
Ося ведь мне всё рассказал, как и что происходит, и что надо делать. Вот Ося бы так не поступил, потому что он знал, что я честная целка.
Член из меня вылез, надо мной навис Данил, распахнув свои страшные, огромные глазища. А я в этот момент увидела насколько он огнеопасный.
— Ты что, девственница? — прохрипел он чуть ли не возмущённо.
Пожалуй, на этом можно было сыграть, отложить свой первый раз на неопределённое время, пока я не почитаю, кто такие драконы и почему одни влетают во врата, а другие нет.
Я дёрнулась, но он пришпилил меня к дивану, вдавив в плед.
— Нет, радость моя, — улыбнулся как всегда, красиво. — Я не отпущу. Мы по-другому сделаем.
Он опять меня целовал. Губы уже опухли от этого жадного лобзания. Данил смещал свои поцелуи ниже, на шею. Язык его проехался между грудей. Каждой из моих титечек было выделено особое внимание. Я невольно запустила пальцы в его густые, жёсткие волосы. А Данил спускался ещё ниже, к пупку, ещё ниже. И я замерла, подкусив губу и глядя в потолок, на котором облупилась лепнина. Трещала смола на поленьях, грело пламя. Раскалённый рот припал к моему лону.
Оська паршивец намекал, чтобы я училась сама себя удовлетворять, мол, это поможет получать удовольствие с мужчиной. А мне всё некогда, то работа, то учёба, то пересдача филосо…
— О! О! — вырвалось у меня. Внизу так всё горело, так томилось и мучило меня. Какое-то необъяснимое терзание, просто кара сладостно-болезненная. Я стала выгибаться, но Данил никуда не отпустил. Играл моим клитором его настойчивый язык, проезжался между складочек, по-животному вылизывая. И я стенала, металась. Весь низ накалился, соски на грудях затвердели. Слёзы хлынули градом, и я уже не видела потолка, осталась один на один со своими чувствами и мужчиной, что настойчиво доводил меня до первого оргазма в жизни.
