Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Девочка шла по двору вальяжно, как королева. Остановившись посередине площадки, она пинком ноги отшвырнула куда подальше видавший виды портфель, а сама уселась на лавочку, оглядывая хозяйским взглядом весь двор. С пятого этажа было не так хорошо видно ее лицо, но Диана все же смогла рассмотреть вихры на голове, еле скрепленные заколкой, колготки гармошкой и бесформенное школьное платье. В довершение всего, девчонка ковыряла в носу, как, разумеется, не поступают приличные дети на улице. От глаз Дианы не укрылось, что паршивец Андрейка поспешно укрылся в подъезде, а старушки на лавочке неодобрительно покачали головами, адресуя свое осуждение, разумеется, этой нахальной девице. Правда, ей до этого не было никакого дела. Она даже не вытащила палец из носа. Зрелище было неприятным, и Диана пообещала себе, что постарается обходить дворовую хулиганку стороной. Если, конечно, это получится.
В школу она пришла со справкой о болезни, пропустив с начала учебного года две недели. Класс ее встретил не особенно дружелюбно. Впрочем, она к такому отношению уже привыкла. Лишь только вихрастый одноклассник Толик, увидев ее, присвистнул.
– Там тебя ждет такое! – произнес он, описывая руками что-то устрашающе огромное. – Скоро сама все увидишь.
Девчонки шушукались за ее спиной, а она шла к своей парте, недоумевая, что ее ждет впереди. Или кто? Слон или бегемот? Прозвенел звонок, и она застыла на месте. На последней парте, на камчатке, сидела та самая девчонка, которую она видела в своем дворе. Этого не могло быть! Класс смотрел на них с интересом.
– Ну, что рот разинула? – спросила ее новая соседка. – Садись уже.
– Добрый день, – вежливо произнесла Диана, выгружая из портфеля учебники.
В класс уже зашла учительница. Ребята нехотя потянулись по своим местам. Урок начался.
Вопреки ожиданиям одноклассников, новая девчонка не поколотила Диану и даже не обозвала ее крепким словом. Вместо этого Ольга сидела и смотрела, как круглая отличница заполняет строчки тетради красивым почерком, аккуратно чертит фигуры, используя при этом такие школьные принадлежности, каких она раньше вообще не видела. В ее распоряжении были лишь старая деревянная линейка, доставшаяся ей не то от отца, не то от матери, в общем, ненужная в хозяйстве вещь, которой ее часто колотили по затылку, да еще резинка, такая жесткая, что после ее использования в тетради оставались черные полосы и дыры. Ольга насупилась, пораженная до глубины души классовой несправедливостью. Но чистюля вдруг, словно почувствовав настроение соседки, открыла пенал и выложила перед ней красивый новенький ластик.
– Держи. У меня есть запасной. Мне их тетя привозит из ГДР.
Ольга проглотила слюну, но подарок взяла. Так установился между ними хрупкий мир, странное сосуществование двух непохожих друг на друга девочек.
Всем же остальным вокруг Ольга спуску не давала. Она вела себя, как самый настоящий пацан, дерясь и кусаясь, как злая дворовая собачонка. Ее обходили стороной, понимая, что связываться с ней – себе дороже. И вот как-то раз, став свидетельницей того, как кто-то из одноклассников решил в очередной раз задрать тихоню Диану, Ольга коршуном налетела на обидчика. Через минуту тот удирал прочь, размазывая по лицу слезы и сопли.
– Если еще обидит, скажи мне. Шкуру с него спущу, – проговорила она, потирая ушибленный кулак.
Диана знала, что никогда не обратится к ней за помощью.
– Я… Спасибо, – проговорила она, запинаясь.
С тех пор никто из одноклассников и дворовых ребят не смел больше обижать Диану, словно отсвет боевых подвигов странной подруги падал и на нее тоже. Жить стало намного комфортнее, и книги можно было читать теперь не на дереве, а на самой лучшей лавочке под кленом. Но сидеть в ветвях стало уже привычкой, милой причудой, от которой Данилевская отказаться не могла. Однажды она пригласила к себе Ольгу. Удивительно, но та не стала смеяться над ней, а в два прыжка, как дикая кошка, преодолела расстояние от земли до средних веток, где и располагалось прибежище новой подруги. Странно, но только сейчас Диана обратила внимание, что, по некой прихоти природы, в кроне разместилось два удобных сиденья, одно из которых словно предназначалось для Ольги.
– Здорово здесь, – проговорила она, удобнее устраиваясь в ветвях. – Только как-то смешно, по-детски.
Диана улыбнулась, пожимая плечами. Ей давно хотелось задать подруге вопрос, но каждый раз она не решалась.
– Ты защищаешь меня, – сказала она наконец. – Почему?
Ольга удивилась:
– Черт возьми! Ты что, жалуешься?
– Нет, конечно. Но со всеми другими ты не так любезна. Можешь ударить, назвать как-нибудь нехорошо. Получается, мне везет?
– Хорошая ты девчонка, – проговорила Ольга. – Жаль только, размазня. Но это не страшно. Знаешь, ты похожа на… как их? Из книжек? Дай-ка посмотрю…
Она взяла из рук Дианы книгу Герберта Уэллса. Увидев иллюстрацию к «Войне миров», она только покачала головой.
– Не-е, я такое не читаю. Мне нравится про принцесс. Ты похожа на одну из них. Такая же красивая и добрая, – голос ее звучал почти застенчиво. – А принцесс – их всегда кто-нибудь защищает…
Детство Ольги протекало по типичному сценарию, написанному для всех семей, для которых и в будни, и в праздники есть один гость – бутылка. Вернее будет заметить, что пил только отец. Мать же не брала в рот и капли. Но разве это имело значение, когда поддатый папенька вливал в себя столько, сколько обычной семье хватит для того, чтобы встретить и проводить друзей. Впрочем, эти подсчеты Крапивина-старшего интересовали мало. Он именовал себя гордо – кормилец семьи, и поэтому считал, что имеет право тратить на водку столько, сколько пожелает. Он давно уже не обращал внимания на то, что все его трудовые гроши уходят в водочный магазин, а живут они, еле-еле сводя концы с концами, проедая зарплату жены. Та безропотно мыла полы в подъездах, стирала и готовила нехитрую еду, убирала блевотину, ходила в магазин – в общем, выполняла всю «легкую» женскую работу.
Еще будучи ребенком, Ольга, как зверек, забивалась под стол, едва заслышав тяжелые шаги отца на лестнице. Он долго возился у двери, пытаясь попасть ключом в замочную скважину, а потом бил ногой в дверь и орал на весь подъезд так, что у бедного ребенка кровь стыла в жилах. Ольга не возражала бы, чтобы ее отец в один прекрасный вечер вообще не вернулся домой, замерзнув в снегу, как дядя Паша из соседнего подъезда. Но мать и в пургу, и в дождь шла на улицу – разыскивать непутевого родителя. Она вытаскивала его из канав и подворотен, тащила на своем горбу, преодолевая ступени в подъезде, разувала и раздевала, укладывая его в постель, а утром бежала в магазин «за лекарством». Тем не менее супруг не был доволен ей. Все она делала не так, медленно и плохо, да и вообще, на его взгляд, она была дура.
– Ма! – спрашивала дочь. – Почему ты не бросишь его?
– Как же можно, это ж твой отец! – дивилась женщина.
– Не нужен мне такой отец, да и тебе он не нужен тоже.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
