Дама подхватила бедного, не успевшего должным образом отреагировать (то есть сбежать) Джека под руку и потащила к боковой двери. Покинув большой зал, они оказались в темном коридоре. Здесь пожилая дама пошла на решительные меры: она начала наступать на Кармали с видом какого-нибудь головореза из подворотни, не давая ему ни малейшего шанса ускользнуть и шаг за шагом оттесняя к стене.
– Миледи, что вы… – нерешительно начал агент королевской тайной стражи. Вот было бы сейчас хохоту, приведись кому-нибудь из соратников увидеть его в столь… сложной и запутанной ситуации. – Миледи, я… я вынужден настаивать… – Она не слышала его и начала кокетливо мурлыкать. От ужаса Джек едва не потерял сознание. – Миледи, я вооружен и буду вынужден применить силу…
– О, как это модно сейчас! – Дама раскрыла объятия. – Так чего же вы ждете, маркиз!
– Ну, все… – прошептал Джек Кармали и достал из рукава шелковый белый платок. Он протянул его баронессе со словами: – Миледи, прошу, оботрите ваши сладкие губки от вина, вы ведь не хотите испачкать столь великолепный воротник вашего восхитительного платья!
Купившаяся на обман доверчивая светская львица выхватила протянутую тряпицу и поднесла к губам. Только лишь она это сделала, как взор ее затуманился, глаза закатились, она глубоко вздохнула и обмякла. Кармали успел только подхватить ее и усадить в стоящее у стены кресло.
– Хранн великий, Слух не предупреждал, что будут подобные трудности, – проворчал Джек, аккуратно доставая из пальцев баронессы свой платок. Да, смоченная сонным зельем тряпица выручала его уже не в первый раз.
– Ах, как это мило! – раздался от дверей, ведущих в большой зал, нежный женский голосок.
Кармали дернулся в сторону так, будто у говорившей был в руках направленный на него арбалет.
– Леди совсем утомилась! – Та самая незнакомка, что стояла у камина, медленно и грациозно, словно лань, подошла к Джеку. – Господин маркиз, вы так и не пригласили меня на танец и предпочли сбежать с баронессой Кристиной Хелингемской. Я весьма этим огорчена.
Дама опустила маску, и показалось молоденькое лицо, слегка округленное, светлое и приятное взору. Ее глаза улыбчиво глядели на него из-за длинных ресниц, но тонкие губки были поджаты, выдавая оскорбленность его невниманием.
– Меня утомил этот помпезный, но в то же время весьма скучный бал, – признался Кармали.
– Пойдемте со мной, милорд. – Она взяла Джека под руку, и тот был вынужден поплестись рядом.
Путь их лежал по темному коридору к высокой лестнице. Дама поддерживала длинный подол своего платья, когда они поднялись по ступенькам. Здесь был выход на балкон. Джек и его спутница вышли под открытое небо. Плющ разросся по стене особняка и темно-зелеными прядями обвивал перила ограждения и каменные вазы. На темно-фиолетовом небе холодно мерцали сотни звезд. Кругом лежал ночной лес, но вдалеке можно было разглядеть несколько ярких огоньков – то был Гортен. От деревьев, подступавших к самым стенам герцогского дома, веяло свежестью листьев, ветер стих, не решаясь нарушать покой любовавшихся ночью.
– Красиво, правда, милорд? – спросила девушка.
– Верно, очень красиво, – признал Джек.
После такого вступления она задала вдруг действительно интересующий ее вопрос:
– Вы меня совсем не помните?
– Прошу меня простить, миледи, но…
Дама отвернулась, и Кармали с удивлением застыл, глядя, как вздрагивают ее обнаженные плечи. Она плакала. Что же он такого натворил?!
– Мы с вами танцевали в Асхиитаре на балу в день Весеннего Равноденствия в прошлом году. А не позднее, как три месяца назад, вы посетили нашу родовую башню на севере. У вас был разговор с моим отцом, и вы о чем-то жарко спорили с моей сестрицей. Я вас хорошо помню, маркиз.
– Леди Теа, – мрачно изрек Джек. – Вы дочь графа Бедвина Бохуна из Уэстина.
Как он мог ее забыть! Младшая дочь в семействе обедневшего лорда, во владениях которого осталась лишь одинокая башня Уэстин, являлась созданием непорочным и светлым, в отличие от ее старшей сестры, Кердивены, злой и безжалостной женщины.
– Вы погостили в нашей башне не долее дня, после чего исчезли. После вашего отъезда сестрица совсем обезумела: она заперлась в своей комнате и почти два месяца не выходила оттуда. Что вы ей сказали? Готова поклясться, что вы разбили ей сердце, маркиз, как и… как и всем барышням, кои имели неосторожность попасть в сети вашего очарования. Как вам только не стыдно! Рыцари так не поступают!
Да уж, сердце… Не мог же Джек ей признаться в том, что тайная стража разоблачила леди Кердивену Бохун как ведьму. Мерзавка отравила трех рыцарей и их жен, прежде чем люди сеньора Прево вышли на ее след. Но так как лорд Бедвин Уэстинский являлся личным другом Бриара Каземата, то его дочь пощадили, и она отделалась лишь устным предупреждением (высказанным ей не кем иным, как Джеком Кармали). Еще бы ей не беситься – все ее колдовские инструменты были изъяты, а все подушки принудительно набиты крапивой. Кроме того, несколько месяцев она должна была пребывать под домашним арестом. Дочери друга Прево еще очень сильно повезло, для любой другой дело могло завершиться костром. Но не говорить же обо всем этом ее младшей сестренке.
– Миледи, прошу вас… – Джек снял перчатку и легонько прикоснулся к плечу дамы.
Она вздрогнула и дернулась, будто он приложил ей к коже раскаленный прут.
– Оставьте, маркиз… Не нужно.
– Глядите, миледи.
Она обернулась, на щеках ее блестели слезы, красивые большие глаза покраснели. Из-под плаща мнимого маркиза появились три багровых розы, сплетенных вместе стеблями.
– Оставьте свои штучки, милорд, – гордо вскинула она головку. – Я наслышана о вашем краснобайстве и умениях коварного соблазнителя!
– Просто поглядите…
Он легонько подул на цветы, и они вдруг ожили и зашевелились. Волшебство, не иначе! Багровые лепестки задрожали и покрылись темно-алой росой, будто кровью, выступившей через поры. Три цветочные головки повернулись друг к другу, прижались и зашелестели, смешиваясь. Через какой-то миг на трех переплетенных между собой шипастых стеблях сидела небольшая птичка, сотканная из лепестков роз. Она раскрыла клювик и начала звонко петь. Тут уж девушка позабыла о своих печалях и завороженно заслушалась.
– Я покину вас ненадолго, госпожа, – прошептал Кармали.
– Как? Почему? – Ее округлившиеся глаза были вновь готовы наполниться слезами.
– Я вернусь, не успеет мой жаворонок допеть, – пообещал Джек и протянул стебельки роз девушке.
На мгновение их руки соприкоснулись, и тайный королевский агент вздрогнул. Впервые в жизни он вздрогнул не от страха или отвращения, не от холода или ранения.
Не оборачиваясь, Кармали стремглав бросился вниз по ступеням и скрылся в одной из дверей, выходящих в коридор. Он пробежал еще одну галерею и оказался у основания широкой угловой лестницы, ведущей на второй этаж. Пригнувшись так низко, что плащ распростерся по ступеням, он начал медленно и осторожно подниматься вверх. В его руках были зажаты два метательных ножа. Королевский агент едва успел. Две фигуры, облаченные в черные одеяния, скрытые мраком коридора второго этажа, стояли подле некоей двери – там, должно быть, находилась их жертва. Один застыл с заряженным арбалетом наготове, другой ковырял в замке бесшумной отмычкой.
