Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Не рви горло, отче! – Муромец благодушно усмехнулся и положил руку на плечо священника. Сам, видимо, того не желая, святой отец рухнул на то место, с которого недавно встал Володимир Ильич. В толпе раздался хохот.
– Ну, че лыбитесь? – крикнул Муромец. – Может, из вас кто длань мою выдюжит? – Народ на площади затих, вовсе не горя желанием проводить эксперименты на себе. – То-то. Вот ты, преподобный, говоришь – всяка власть от Бога. И мы говорим – всяка власть от Бога. А вот от Бога ли лить кровушку братскую? От Бога ли деток сиротить да на той покраже жировать? Молчишь! – В тоне богатыря слышался плохо скрываемый гнев, отчего голос его рокотал как иерихонская труба, и я уже начал опасаться за новгородские стены.
Онемевший игумен, вжавшись в каменную лавку, опасливо глядел на богатыря, словно ожидая расправы.
– Но спасибо тебе, отче, молвил ты слово верное. Братья и дружина! – Муромец вновь обратился к заполнявшим площадь витязям. – Всех тех, кто стоит за власть, что от Бога положена, зову с собой. Пишитесь в дружину мою. И да поможет нам Бог!
– Пиши меня, отец родной! Я, Чурило свет Олегович, витязь киевский, да со мной два десятка гридней[10].
– Знамо! Знамо Чурилу! – зашумела толпа. – Славный витязь! Из первых под Луческом был.
– И я с тобой, Ильич! Ждан Светозарович из псковской земли, да со мной два брата и пять воев.
– Любо, псковитянин! По Стекольне[11]знамо!
– И меня пиши, – раздалось где-то рядом. – Ропша Хват, да повольников со мной три дюжины.
– Доброе имя! Ту год свесь на Двине бил!
– Ну что, я пошел, – наклонился я к Лису.
– Удачи, Капитан, – прошептал он.
– С тобой хочу идти, Володимир Ильич! Я, Вальдар Ингварсен, сын камваронского ярла. Да со мной Лис Венедин и шесть десятков кнехтов и лучников.
– Знамо! – крикнул кто-то.
– Не знамо!!! – раздалось совсем близко. – Кто таков?
Я увидел, как Муромец устремил взгляд в нашу сторону, однако, похоже, искал он не меня. По-видимому, он нашел то, что искал, поскольку стоявший чуть поодаль Штолль едва заметно кивнул, и вслед за этим Муромец прогудел:
– Ну-тка, расступись, честной народ. Покажись нам, витязь заморский.
Толпа расступилась, давая узкий коридор, и я, поправив свой пурпурный плащ, зашагал к каменному помосту.
– Так вот ты каков, витязь Воледар. Слыхивал о тебе слово доброе. И про то, как ты в чужестранных землях с разбойниками бился, и про то, как вы с Венедином на острове чудо-юдо заморили. Да вот беда, все это невесть где было, а здесь ваши имена мало кому ведомы. Так что если поверит народ слову моему…
– Медведем его испытать! – донесся из толпы тот самый голос, который первым выкрикнул, что я неведом.
– Медведем! Медведем! – радостно донеслось над заполнившей площадь толпой.
– Ну что, витязь, сам слышишь, что народ решил. Согласиться иль отказаться – сам думай.
– «Капитан», – раздался в голове предостерегающий голос Лиса, – «по-моему, самое время обидеться и послать их самих к медведям. Тем более что начальство вряд ли оценит твое рвение».
Лис, несомненно, был прав, и мысль попасть в лапы медведю ради десяти – пятнадцати страничек текста, который, возможно, никто никогда не прочтет, меня вовсе не грела. Но опозориться перед таким количеством витязей – нет, уж лучше медведь.
– Ну, – дожидаясь ответа, заторопил меня Муромец.
– А! Была не была! – Я сорвал с головы шапку и бросил ее оземь. – Давайте бурого!
– «Ну вот. Ты опять сошел с ума», – с безысходным оптимизмом констатировал Лис. – «Капитан, ты думаешь, тебе щас приведут олимпийского мишку и он улетит в свой сказочный лес? Вынужден тебя расстроить: скорее всего это будет особь кило под триста, да еще и кормленная последний раз невесть когда».
– «Лис, не мельтеши. Все равно уже ничего не изменишь. Постарайся лучше вспомнить, что нам известно о борьбе с медведями».
– «Медведя лучше всего бить в степи с вертолета», – хмуро отозвался Лис. – «Ну а если серьезно, брюхо у него слабое, ноздри, задница… Но что это нам дает? Ты представляешь, с какой скоростью эта зверюга машет лапами? Майк Тайсон рядом не угадывается! А на лапах у этой твари, между прочим, не мягкие перчатки».
– «Ладно, не пугай. Можно подумать, я не представляю, что такое медведь».
Если бы я даже и не знал ничего о животном, с которым мне сейчас должно было сойтись в поединке, то в эту минуту у меня появился вполне реальный шанс узнать о нем побольше. Словно повинуясь волшебной палочке, толпа раздалась, очищая круг для будущей схватки и огораживая его высокими строевыми щитами, из-за которых торчали широкие наконечники копий. Следом за этим два дюжих молодца вывели на поле битвы косолапого великана, недобро оглядывающего людское морс вокруг.
– Ну что, люди добрые, простите, если что не так, – крикнул я, склонившись в поясном поклоне. Скинув плащ, я передал его Муромцу. – Ежели не вернусь, отдай кому пожелаешь, – и, неожиданно размашисто перекрестившись, шагнул в круг.
– Подожди себя хоронить, – донеслось мне вслед.
Наверное, самое худшее у медведей – это выражение морды. Точнее, полное его отсутствие. Замысел любого хищника можно предугадать, глядя ему в глаза. Но только не медведя. Осознав, что сдерживающие его цепи сняты, бурый хозяин леса осмотрелся кругом и, заметив меня, вздыбился, оскаливая пасть и угрожающе рыча. В таком положении он был на полторы головы выше противника и, стало быть, чувствовал себя хозяином положения. Вспоминая выступления на боксерском ринге в Кембридже, я начал враскачку приближаться к косолапому, выбирая удачный момент для атаки.
– «Капитан, ну шо ты пляшешь». – раздалось в голове. – «Ты его только злишь».
Очевидно, Лис был прав, поскольку в ту же секунду мохнатый исполин ринулся на меня со скоростью, вовсе неожиданной для столь мощной туши. Я едва успел вжать голову в плечи и опустить ее как можно ниже, когда передние лапы чудовища сомкнулись на моей спине и длиннющие когти заскрипели по кольчуге.
– Держись, Капитан! – заорал Лис, расшвыривая ограждавших круг гридней.
Мир перед моими глазами погас. Через мгновение он появился вновь, но отчего-то лишенный привычных красок. Над головой быстро и оглушительно щелкали медвежьи челюсти, и жуткая вонь из пасти сводила меня с ума. Я зарычал, впиваясь пальцами в мохнатую шкуру зверюги, и она с невероятной легкостью поддалась под моей хваткой. Разъяренная тварь оглушительно взревела и, еще более сжимая объятия, начала наваливаться на меня всем весом.
Что было дальше, я помню с трудом. Возбужденный мозг вспышками выхватывал то колено, раз за разом бьющее в мягкое медвежье подбрюшье, то бросок, когда наваливающийся на меня медведь вдруг, потеряв опору, со всего размаху уселся на хвост и от боли взвыл совсем не по-медвежьи. Я не помню, каким образом мои пальцы оказались в ноздрях лесного чудовища, раздирая их до крови. Я пришел в себя лишь тогда, когда бурая туша, в который раз награждаемая мною тяжеленными ударами в височную впадину, рухнула наземь, увлекая за собой и меня.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
