– Ну, Горди, как идут дела в вашем банке?
Улыбка Горди приувяла.
– Держимся. Но вы едва ли готовы к лекции об инфляции. Послушайте, а вы не могли бы удрать на выходные? Сводили бы скаутов в поход. По снегу.
– Ух ты, звучит здорово!
Чистый снег. С трудом верилось, что от силы в часе пути от них в лесах Лос-Анджелесских гор навалило сугробы и среди сосен и елей свистит пронзительный холодный ветер, пока они сейчас стоят в темноте, в одних рубашках с короткими рукавами.
– К сожалению, нет, Горди. Намечается работенка. – «Господи, надеюсь, что это действительно так!» – Лучше не рассчитывайте на меня.
– А как насчет Энди? Я бы назначил его начальником патруля.
– Рановато ему еще.
– Не совсем. Опыт у него есть. А я беру в первый поход новеньких. В общем Энди не помешал бы.
– Он наверняка по уши в учебе. А куда вы собираетесь?
– На Клаудбёрст-Саммит.
Харви рассмеялся. Неподалеку от этого места расположена лаборатория Хамнера, хотя сам Рэндолл ее и не видел. Он, пожалуй, проходил мимо сотню раз.
Последовало обсуждение деталей. Поскольку дует Санта-Ана, то снег растаял везде, кроме вершин. Но на северных склонах он, конечно, остался. Горди и дюжина скаутов. Звучало забавно. Да, затея неплохая…
– Знаете, Горди, – Харви уныло покачал головой, – в моем детстве пеший поход на Клаудбёрст занимал целую неделю. Дороги не было. А теперь туда можно доехать за час. Прогресс.
– Точно. Я хочу сказать, теперь можно сходить туда и не потерять работу.
– Согласен. И мне бы очень хотелось присоединиться к вам.
А ведь к тому времени, когда туда доедешь – за час – да еще пройдешься пешком, достанешь из рюкзака снаряжение, разобьешь лагерь, заставишь гореть сырое дерево… короче говоря, к тому самому моменту, консервы и прочая незатейливая еда покажутся тебе настоящей амброзией. И полуночный кофе, и ветер, и ты в укрытии слушаешь, как он свистит в деревьях. Но поход бледнел рядом с кометой.
– Жаль, но я не смогу.
– Ладно. Я поговорю с Энди. Проверьте только его снаряжение.
– Конечно.
На самом деле Горди имел в виду вот что: «Не позволяйте Лоретте снаряжать сына. По горам на такой высоте тяжело ходить и без того барахла, которое она ему навяжет. Грелки. Запасное одеяло. И даже будильник».
Харви вернулся в гараж за галстуком и пиджаком. Выйдя на улицу, он пошел в другую сторону – на задний двор.
Подумал, не спросить ли у соседа: «Как вам нравится название «Банк и кофейня Горди»?» Но, судя по его физиономии, Вэнсу было не до шуток. У него какие-то трудности. Возможно, личного характера.
На заднем дворе, за бассейном, Энди играл в баскетбол. Рэндолл молча наблюдал за ним. В мгновение ока – прошел, должно быть, год, а казалось, будто за неделю – сын превратился из мальчика в… скажем так, куклу из палочек. Парень теперь – сплошь руки и ноги, длинные кости.
Подросток с изящной расчетливостью бросил мяч. Пританцовывая, поймал его, прискакавшего назад, и переменил позицию. Постукивая мячом о землю, снова выполнил великолепный бросок. Но не улыбнулся, а лишь удовлетворенно кивнул.
«Мальчишка неплох», – подумал Харви.
Штаны на Энди были новые, но уже не прикрывали щиколотки. В будущем сентябре ему исполнится пятнадцать, он станет старшеклассником. Надо отправить его в Гарвардскую школу для мальчиков – лучшую в Лос-Анджелесе. Но на то, чтобы получить там место, уйдет целое состояние. А стоматолог и сейчас обходится в тысячи баксов, а ведь цены взлетят вверх. Да и насос в бассейне издает странные звуки. А клуб электронной музыки, в который вступил Энди? Скоро парню захочется собственный компьютер, и как его упрекнуть в этом? А…
Рэндолл тихо вошел в дом, довольный, что сын не заметил его.
«Подросток прежде считался ценным активом. Он работал в поле – руководил бригадой, водил трактор. Груз забот можно было разделить, переложить часть на юные плечи. Мужчина мог передохнуть».
В мусорном ведре на кухне валялась оберточная бумага. Значит, Лоретта опять затоваривалась. К Рождеству она закупалась в кредит, и на письменный стол Харви ложились свежие счета. А по радио он слышал отчет фондовой биржи. Акции падали.
Лоретта куда-то запропастилась. В просторной гардеробной возле ванной Харви разделся и принял душ. Бившая сверху горячая вода смывала напряжение. Мозг отключился. Ему представлялось, что он – кусок мяса, омываемый струями воды. И только. «Эх, если бы мозг и впрямь мог отключиться».
Совесть у Энди есть.
«Бог свидетель, я никогда не заставлял его чувствовать себя виноватым. Ну, дисциплина – само собой. Наказывал, ставил в угол, иногда шлепал… Но позже – все, забыли. Однако, что такое вина, он знает. Если бы Энди сообразил, во что он мне обходится – в долларах и центах… и годах моей жизни. Если бы он понял, что именно из-за него я живу так, как есть, – сижу в дерьме, чтобы удержаться на проклятой работе, и гоняюсь за премиями, которые позволяют нам держаться на плаву… Как поступил бы мой сын? Сбежал бы? Подметал бы улицы Сан-Франциско, пытаясь отдать мне долги? Нет уж, пусть остается в неведении».
Сквозь шум воды пробился женский голос. Рэндолл вынырнул из мира своих размышлений и за стеклянной дверцей душа увидел улыбающуюся жену.
– Эй, как дела? – спросила она.
Он помахал ей. Лоретта сочла его жест приглашением. Харви смотрел, как она медленно, сладострастно раздевается и быстро, чтобы вода не брызгала наружу, проскальзывает за дверь душа… Притом сегодня не среда. Он обнял ее. Они целовались под тугими струями.
И была не среда.
– Как дела? – повторила она.
Он прочел ее фразу по ее губам, но она не могла догадаться об этом. Надо отвечать…
– Думаю, они согласятся, – произнес Рэндолл.
– Почему бы и нет? Отказ был бы неразумен. Если они будут медлить, тему перехватит Си-би-эс.
– Верно. – Магия душа и секса исчезла, улетучилась.
– Разве нельзя объяснить им, что они поступают глупо?
– Нет. – Харви повернул вентиль, и струи превратились в мелкие брызги.
– Почему нет?
– Они секут фишку. Но играют не в ту игру, что мы.
– Все зависит от тебя. Если бы ты хоть однажды настоял на своем…
Волосы Лоретты намокли и потемнели. Она обнимала Харви и снизу вверх смотрела ему в лицо: пыталась упрочить результат, то есть убедить мужа, что он должен отстоять свои принципы и заставить начальство осознать последствия допущенных ими, большими боссами, ошибок.
– Да. И потому, если что-то пойдет не так, именно на меня повалятся шишки. Повернись, потру тебе спину.
Она послушалась. Он потянулся за мылом. Лицевые мышцы расслабились – он перестал следить за ними. Мыльные руки Харви ласково, медленно скользили по коже Лоретты…
