Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
Все знали историю родителей Мурата, они были коренными тегеранцами. Как большинство семей из бедных кварталов, относились с искренней симпатией к СССР, который покончил у себя с богачами и бедностью. Поэтому они сами вышли на представителей советского полпредства, с предложением услуг в борьбе с нацистскими агентами. С началом Второй мировой войны те слишком уж нагло и беспардонно стали вести себя, устраивая всевозможные провокации в Тегеране.
Родителей Мурата убили поздно ночью. Орудовали ножами. Отец только успел вытолкнуть сына в окно, крикнув: «Беги!» Убийство, совершенное немецкими диверсантами, иранская полиция обставила как уголовщину – драку при попытке ограбления со смертельным исходом. То есть никакой политики.
С бедным Муратом обошлись так же – якобы мальчишку-беспризорника убили свои же, в потасовке, при попытке кражи денег из фруктовой лавки. Абсурд, конечно. «Слушайте, я не поддерживаю эту версию, но меня отстранили от расследования, – сказал тогда Жоре полицейский сержант Бейбутов, который допрашивал его в ларьке, в злополучное утро. – А вы настойчивый парень». Сержант также поведал о несогласии с тем, что слишком быстро отпустили владельца лавки Хабира. «Вот что я вам скажу – у меня бы этот Хабир заговорил как миленький. Слушайте, ему было что рассказать. Но, похоже, это никому не нужно. Начальство руководствуется не служебным долгом, а рекомендациями и инструкциями, оставленными немецкими советниками», – гневно закончил сержант. Как показалось Жоре, он был явно «белой вороной» среди своей же полицейской братии. А если еще добавить, что неприязненно отзывался о порядках и осуждал при посторонних действия своего руководства, то мог вообще сойти за неблагонадежного и даже угодить под суд. Но сержант если и был «белой вороной», то не совсем простой. Дело в том, что по прошествии времени после ввода советских и британских войск в Тегеран, отречения от трона шаха Резы Пехлеви и низвержения правительства прогерманские настроения среди гражданских и военных чиновников становились непопулярными и даже опасными. Так что чем тверже звучал басовитый голос полицейского сержанта, тем больше шансов у него появлялось сыграть на повышение. Вчерашний изгой сегодня мог оказаться в фаворе. В конце концов, он помог Жоре составить заявление, научил, как говорить с начальником, чтобы тот не отказал в выдаче разрешения на похороны мальчика рядом с родными. Конечно, все имело свою цену, за что было уплачено деньгами, позаимствованными у отца.
– Ребята, – обратился ко всем Жора, – завтра в двенадцать встречаемся на кладбище. Тело Мурата привезут в час, думаю, лучше немного подождем.
Ритуальная повозка подкатила к воротам кладбища в полдень и остановилась. Жора, Казанфар, Ашот и Оганес подошли с четырех сторон к небольшому гробу, подняли, опустили его три раза (по обычаю – так умерший прощался с земной жизнью) и понесли к месту захоронения. Жора, заплатив администрации кладбища, отказался от услуг могильщиков. Ребята решили сами проводить своего друга в последний путь. Пришли все. Над телом покойника не было пламенных речей, рыданий с причитаниями. Мурата похоронили тихо. Если и плакали по нему, то молча. Если и вспоминали его, то негромко».
Так было чуть больше месяца назад.
– Да, Оганес прав. Как быстро летит время, – тихо произнес Жора, махнул рукой и добавил: – Теперь последнее. В ближайшие два дня на базаре никому не появляться. Это важно.
– Как же так, у меня завтра утром, в девять, встреча с мисс Люси, – начал было Казанфар, но Жора прервал его:
– Это приказ. Не мой, сверху. Даже не обсуждается. – Он понизил голос. – На прошлой неделе в городе Куме группа экстремистов вырезала две наши семьи. Не пощадили ни пожилых, ни женщин, ни детей. Один из руководителей экстремистов сейчас в Тегеране. Его ликвидируют. Это будет сделано прилюдно, средь бела дня, чтоб понятно было всем – возмездие неотвратимо.
– Жора, – решил пока не сдаваться Казанфар. – Ты же сам сказал, что не против, чтоб я поработал с мисс Люси.
– Повторяю, я – «за». Более того, это важно, чтоб ты с ней встретился и поработал. Но нынешнюю субботу ты пропустишь. Встретишься в следующую. Понял, Казанфар?
– Я понял.
Большой Тегеранский базар – это город в городе. Здесь есть все – улицы, переулки, мечети, магазины, рестораны, харчевни, чайханы, медицинские пункты, кинотеатры, а также крытые и открытые торговые ряды, ряды, ряды и еще многое-многое другое. Здесь можно купить и продать, найти и потерять все, что угодно. Даже собственную жизнь.
Мисс Люси притормозила, не доехав до овощных-фруктовых ларьков метров двести. Решила пройтись пешком. Настроение у нее было хорошее. Этот молоденький парень… Казанфар, интересно, пришел уже или еще нет? Ей думалось о нем легко и приятно, он совсем не походил на тех широкоплечих, с закрученными усиками мужчин-жеребцов, от которых веяло силой, похотью и холодом.
Вот и лавка Хабира, где Люси по субботам покупала экзотические фрукты. В одном из этих фруктов Хабир делал небольшой надрез и вставлял в него ружейную гильзу с зашифрованной бумажкой внутри для Хусейн-хана. Это была еще одна кличка Франца Майера. Так представлялся он завербованным иранцам, так приказал называть себя Люси.
Хабир, как всегда, был с ней угрюм и немногословен. Выйдя от него, Люси осмотрелась по сторонам и решила попить байхового чайку на открытой веранде соседнего ресторанчика. Здесь было пока не так жарко, как днем, правда, довольно людно для утра. Через столик от нее сидели двое молодых парней. Казанфара, которого надеялась встретить Люси, не было. Заказав себе чаю, девушка обратила внимание на подъехавший белый экипаж с запряженной черной лошадью. С коляски сошли двое средних лет мужчин и поднялись на веранду. Они сделали заказ подошедшему официанту, закурив папиросы. Один из них был обладателем густой седеющей шевелюры, другой – лысый, в очках, с выражением значимости на лице. Мисс Люси также обратила внимание, как, встав из-за своего столика, к нему подошли те двое молодых парней. Они, очевидно, представились и что-то еще сказали, на это мужчина довольно громко, с вызовом, ответил:
– Допустим! И что вы этим хотите сказать, господа молокососы!
В этот момент сосед с шевелюрой вытащил из кармана пиджака парабеллум и выстрелил. Пуля ушла в пол, потому что один из парней ударом ребра ладони выбил пистолет из руки и так скрутил тому голову, что у него нехорошо хрустнули шейные косточки. Второй парень громко, чтоб было слышно вокруг, произнес:
– Нацистский палач, за убийство ни в чем не повинных людей ты приговариваешься к смерти! – С этими словами он вытащил из внутреннего кармана пиджака армейский нож и нанес несколько сильных ударов в область сердца сидящему перед ним лысому мужчине. Рубашка на груди моментально намокла от крови. Уронив голову вперед, он грузно упал на стол, с грохотом перевернул его и сполз на пол. Мисс Люси, невольно наблюдавшая все это, вдруг осознала происходящее и так закричала от ужаса, что у многих заложило уши. Посетители повскакивали с мест, женщины завизжали, началось что-то вроде столпотворения. Воспользовавшись этим, двое парней быстро ушли. Лысый мужчина и тот, что с густой седеющей шевелюрой, остались лежать на веранде в луже крови. Оба в неестественных позах. Оба мертвы.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
