Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
— За ужином.
— Он пришёл один?
— Нет, с Рубцовым.
— После этого вы его видели ещё?
— Нет, они с Ларичевым заперлись в комнате и работали.
— Вы сказали «работали»?
— Да, именно.
— Над чем работали?
— Не знаю. Спросите лучше у Рубцова.
— Тогда почему же вы утверждаете, что они работали? А может, разгадывали кроссворды, играли в карты, в шахматы, в кости или просто разговаривали?..
— Признаюсь, я не точно выразился. Как юрист, я понимаю, что значит точность в выражениях, извините. Но я не могу вообразить себе, чтобы играть в шахматы можно было десять часов кряду.
— И над чем же они работали, по-вашему?
— Думаю, над чем-то, связанным с ревизией, проводимой в нашей фирме. Может, Ларичев приехал посоветоваться с Рубцовым по каким-нибудь трудным вопросам.
— Вы юрист, говорите?
— Да, юрист.
— В таком случае прошу вас быть как можно объективнее и отвечать предельно точно.
— Постараюсь.
— Когда началась ревизия?
— Несколько дней назад.
— До ухода Рубцова в отпуск?
— А?! Вот почему вы спрашиваете… Ну, через два дня после ухода. Значит, вы всё-таки Рубцовым интересуетесь? Я же вам сказал, что этот на всё способен. Замкнутый тип. А его отсидка…
— Как выяснилось, это была судебная ошибка.
— Ошибка! Хо-хо! Дыма без огня не бывает!
— Он свободный гражданин, с такими же правами…
— Ничего себе! Бывший заключённый имеет равные права со мной! Ха-ха! Со мной — человеком, который никогда никаких дел с… органами не имел и вообще знает о суде понаслышке.
— А я вам повторяю, что вы не вправе подменять правосудие страны своим собственным и превращать отбытое наказание в пожизненное.
— Не знаю, во что я его превращаю, но только Рубцов не может иметь одинаковые права со мной, честным, незапятнанным гражданином! Я вправе рассчитывать на большее доверие, большее…
— Минуточку!
— В чём дело?
— Я хочу поблагодарить вас за оказанное содействие и сказать, что вы свободны.
— То есть как?
— К сожалению, я вынужден повторить то, что сказал вашей жене: поразмыслите ещё и тогда приходите, поговорим. Большего я ждал от вас…
* * *
— Ну вот! Показания Жарковича тоже не принесли ничего особо нового. Единственное, что можно почерпнуть из его самовлюблённой болтовни, — это что на фирме «Донатор» после отъезда Рубцова началась ревизия. Вопрос: не связан ли приезд Ларичева в пансионат с этой ревизией? Вопрос законный, независимо от того, какое это имеет отношение к Рубцову.
Лера пометила что-то в блокноте. Буров продолжил:
— Но тогда вот ещё что нужно выяснить: зачем ревизору понадобился Рубцов? Может, была обнаружена недостача и Ларичев приехал поставить его об этом в известность?
Он задумчиво посмотрел на девушку. Та, словно пытаясь угадать его мысли, произнесла:
— Ну почему обязательно должен быть виновный? И почему опять вопросы вокруг Рубцова?
— Это единственное лицо, близкое к Ларичеву, — неуверенно произнёс Буров. — И потом, существует какая-то общность профессиональных интересов. Вскрытая недостача наверняка могла интересовать бухгалтера Рубцова, в качестве консультанта он мог помочь советом или… Чего бы это вам ни стоило, нужно признать, что покамест для следователя — это единственная ниточка, за которую можно ухватиться.
— Так, наверное, думал и следователь, о чём свидетельствует его запрос в главк, которому подчиняется «Донатор».
— Ну и что в этом странного? Я бы действовал точно так же…
Глаза девушки метнули молнии, но Буров уже нажимал кнопку следующей записи.
— А вот и наша барышня Вера Прохина!
— Она появилась в пансионате в субботу, примерно к полудню, — сказала Лера, — я уже находилась там в это время.
— И как же она себя вела? — поинтересовался Буров. — Волновалась?
— Волновалась — это не то слово. Была как в воду опущенная. Места себе не находила, плакала, руки дрожали… В общем… выглядела совершенно убитой.
— Чем вы это объясняли?
— Тем, что она приехала в пансионат без разрешения, отпуска ей никто не давал. Боялась скандала…
Показания Веры Прохиной
— Когда вы прибыли в пансионат?
— В пятницу, поездом в одиннадцать тридцать.
— У вас отгул, отпуск?
— Нет… Я отпросилась… на работе…
— Вам дали путёвку в «Опушку»?
— Да, я очень просила… мне дали на два дня… Потому что пансионат пустует в это время… Я хотела провести здесь выходные.
— Вы приехали вместе с Ларичевым?
— Каким Ларичевым? Что вы?
— Как с каким? С ревизором!
— Ах да. Мы ехали вместе… то есть… не совсем вместе… когда я сошла с поезда, то встретила его на перроне…
— А в поезде вы его разве не встречали?
— Нет… в поезде нет…
— Вы приехали и сразу куда-то исчезли?
— Да… я отправилась с приятелями на излучину реки, на катере…
— С кем это?
— С приятелями… В общем-то я их даже толком не знаю, познакомились в поезде… Знаете, как это бывает на отдыхе…
— Когда вы добрались до излучины?
— К часу дня…
— А где вы заночевали?
— Где ночевала? Да там же… на реке… на турбазе…
— На турбазе или нет?
— Ну конечно, на турбазе… Не понимаю вашего вопроса.
— Когда вы узнали о смерти Ларичева?
— Полчаса назад, когда вернулась в пансионат… это ужасно… так внезапно умереть…
— Вы хорошо его знали?
— Кто не знает Ларичева в главке? Его все любили, хотя никто не хотел бы иметь с ним дела.
— Почему?
— Я хочу сказать, по службе… Он был очень строг во время проверок… и придирчив. Но справедлив.
— Вы сказали, что встретились с ним на перроне. По дороге в пансионат вы о чём-нибудь беседовали?
— Да нет… ни о чём… Он был чем-то озабочен…
— Вы работаете в финансовом отделе. Вам известно что-нибудь о ходе ревизии, которую проводил в эти дни Ларичев?
— Ну так… в общих чертах. Во всяком случае, все очень взбудоражены.
— Вам приходилось смотреть какие-либо документы в этой связи?
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
