Люсианна посмотрела на часы. Джейк должен вернуться сегодня вечером. Он на несколько дней уезжал по делам, но сегодня утром позвонил ей из отеля и приказал быть к вечеру у него в офисе, чтобы они смогли начать работу над следующим этапом генерального плана.
Краем глаза она заметила, как ее брат положил руку на живот Джени.
Для нее не было секретом, что они с Джени собираются завести ребенка. Не значит ли этот жест, что она уже беременна?
Люсианна задумчиво наблюдала, как он, обнял ее за плечи, когда они направились к дому. Он стал как-то особенно внимателен к жене в последние дни… Или он всегда был таким, а Люсианна просто этого не замечала?
— Джейк все еще не свозил тебя за покупками? — насмешливо спросил Дэвид, когда Люсианна зашла на кухню, и потрепал ее по волосам. — Интересно, что же он подберет для тебя? Скорее всего, это будет что-то черное: на нем не так заметны пятна от машинного масла.
— Все в порядке, Джени. Этим меня не обидишь.
Еще совсем недавно Люсианна ни за что бы не оставила эту колкость без ответа, но теперь она решила, что не стоит тратить силы на словесные перебранки. Ведь сейчас ей известно, какие большие возможности таит в себе умелое использование языка телодвижений, особенно при общении с мужчинами. У себя в комнате она уже попробовала изобразить несколько жестов, которые не могут не привлечь их внимание. И для этого совсем не обязательно вызывающе одеваться.
Глава пятая
Прервав свои расспросы по поводу прочитанного, Джейк извинился и сказал, что ему нужно в библиотеку — позвонить по важному делу. С того момента как Люсианна переступила порог его дома, ее не покидало чувство раздражения оттого, что он опять разговаривал с ней как со школьницей. Она сидела, тупо уставившись в телевизор, пока на экране не появилась целующаяся парочка. Поцелуй обещал быть долгим и страстным, и, когда их лица показывали крупным планом, Люсианна уже смотрела на экран не отрываясь, затаив дыхание.
Мужчина на экране трогал лицо женщины и прямо впивался "в нее губами, а она то извивалась в его объятиях, то припадала к нему, как будто боялась, что их могут разнять. Подобной страсти в отношениях Люсианны и Джона никогда не было. Джон никогда ее так не целовал. Она и не заметила возвращения Джейка, зачарованная зрелищем на экране.
— Что с тобой, Люсианна? Неужели Джон не целовал тебя так?
Люсианна резко обернулась на звук его голоса. Ей было стыдно, как будто ее уличили в чем-то неприличном.
— Конечно… ц-целовал, — возмутилась она, запинаясь от гнева, не рискуя смотреть ему в глаза.
— Что-то не верится, — сказал он. — А может, ты вообще не умеешь целоваться?
— Умею, — с готовностью ответила Люсианна.
— Да? Тогда докажи, — приказал Джейк. — Докажи это мне, Люсианна. Поцелуй меня!
Сначала Люсианна подумала, что он сошел с ума либо ей послышалось, но, заглянув ему в глаза, поняла, что он не шутит. Она разозлилась и в то же время испугалась.
— Ведь не можешь? — соблазнял ласковый голос. — Ты не можешь этого сделать.
— Могу, — не отступала Люсианна.
— Так докажи…
Она не заметила, как он очутился рядом и обнял ее. Пути к отступлению были отрезаны. Его губы почти касались ее губ. Она нервно облизала их и услышала:
— Интересное начало, но чего ты ждешь? Когда я тебя поцелую? Не искушай меня, Люсианна!
Такого искусишь! Страх и гнев боролись в ней. Собрав остатки решимости, Люсианна придвинулась ближе и напряженно сжатыми губами ткнулась ему в рот.
Его губы показались ей прохладными и приятными. У Джона же они всегда были какими-то влажными и…
— И ты называешь это поцелуем? Если это все, на что ты способна, то странно, что у тебя вообще кто-то есть, — проговорил он.
Люсианна собралась разразиться гневной тирадой, но Джейк заткнул ей рот поцелуем…
Она широко открыла глаза, внезапно ослабев под этим натиском. Столь страстно ее прежде никто никогда не целовал. Казалось, еще немного — и сердце выскочит из груди. Почему ее губы так дрожат? Почему так неудержимо тянет крепче прижаться к нему? Она чуть не застонала в сладострастном порыве.
— Джейк…
Она стояла с открытым ртом, будучи не в силах произнести ни звука, а Джейк тем временем, взяв ее за подбородок, начал водить кончиком языка между ее губами. Нарастающий ритм его движений завораживал ее. Она была близка к обмороку. Надо остановить его, но на самом деле, на самом деле…
Перед глазами пронеслось видение парочки, целовавшейся в телевизоре. И Джейк, словно читая ее мысли, начал целовать ее так же: то короткими резкими прикосновениями губ, то очень нежно и мягко, и ей волей-неволей пришлось покориться его власти.
Чувствуя себя затерянной в стремительном потоке новых, неведомых ощущений, разом нахлынувших на нее, она не стала сопротивляться подхватившему ее бурному течению. Тело Люсианны живо реагировало на близость Джейка, как никогда не отзывалось оно на близость Джона или кого бы то ни было. Джейк ласкал ей шею, целовал в губы, его язык медленно и чувственно вторгался к ней в рот.
Его язык!..
Люсианна с трудом нашла в себе силы оторваться от его губ.
— Не надо было тебе этого делать, — произнесла она в сильном волнении, досадуя на свое горящее лицо и хрипловатый голос.
— Да, — мрачно согласился Джейк, — не надо. Джейк признался в своей неправоте? В это было так же трудно поверить, как и в ее реакцию на его поцелуй.
Люсианна с опаской посмотрела на Джейка, который уже стоял у окна к ней спиной.
— Завтра днем отправляемся за покупками, — вдруг заявил он. — А в этот раз… — На секунду он замолк. — Если хочешь, чтобы тебя считали женщиной, научись одеваться как женщина.
Люсианна была настолько обрадована тем, что он ничего не сказал по поводу злополучного поцелуя, что не стала возражать насчет его планов на завтрашний день и замечаний по поводу ее манеры одеваться.
Прилежно наблюдая за людьми, Люсианна сделала много неожиданных открытий. Она стала замечать, что не одежда красит женщину, а наоборот.
Как-то ее внимание привлекла яркая незнакомка. На ней были великолепные джинсы, словно специально для нее сшитые, безукоризненно белая рубашка и яркий блейзер из мягкой ткани. Наблюдая за ней, Люсианна, к своему удивлению, обнаружила, что думает о том, как бы она чувствовала себя в такой одежде и при такой уверенности в собственной неотразимости.
Тс же уверенность и спокойствие демонстрировали женщины, рискнувшие облачиться в облегающие лосины или короткие узкие юбочки из лайкры, которые она ни за что в жизни не надела бы. Глядя на них, Люсианна решила, что ей никогда не обрести такой легкости и естественности. Пора было признаться самой себе, что свой стиль одежды она выбрала не только из соображений практичности и удобства, но и потому, что могла спрятаться за ней, защитить себя. Она как будто сама хотела, чтобы ее считали неженственной.
