Глава 3. В окружении агентов позитивного влияния
* * *
В феврале 2014 года моя жена Мишель была на восьмом месяце беременности. Она пожаловалась, что я слишком много бываю в разъездах, и «попросила», чтобы до рождения Лео я не принимал ни одного приглашения. Добавила: «Ну, если это не приглашение от Опры [Уинфри], конечно». Через три дня мне позвонили от Опры. И месяц спустя я уже нервничал в кресле на заднем дворе ее дома в Монтесито, штат Калифорния.
Меня позвали на часовое интервью для шоу Опры Уинфри Super Soul Sunday. Я уверен, что это лучшее шоу на телевидении: в течение часа обсуждаются невероятно важные вопросы с такими талантливыми учеными, как Брене Браун или Роб Белл. Когда я приехал, съемочная группа устанавливала камеры в начале извилистой дорожки вдоль секвой. (Да-да, в собственности у Опры секвойный лес, как и у соседей.)
Там камеры запечатлевают прекрасный и естественный момент, когда гость, в данном случае я, встречает Опру. Момент нашей встречи не был ни прекрасным, ни естественным. Как только я ее увидел, мой мозг отключился. Попытаюсь выудить из памяти, что произошло дальше.
Своим фирменным голосом нараспев Опра позвала меня: «Шон, Шон, Шон!» И тут я понял, что абсолютно не знаю протокол. Как мне надо ответить? «Опра, Опра, Опра!»? Поэтому я блестяще ответил… — никак. Она приветствовала меня поднятыми руками, а я инстинктивно схватил их и начал судорожно соображать, то ли это «Дай пять», то ли объятия, или мы будем танцевать. В результате получился жуткий гибрид всех трех действий. С поднятыми руками, прижав ладони, мы начали медленно и нелепо вращаться, и мои глаза в панике встретились с ее растерянным взглядом. Через несколько секунд, когда мы уже повернулись почти на 360 градусов, камеры, к счастью, выключили.
Один из талантов Опры — дать гостям почувствовать себя максимально комфортно и полностью раскрыться в беседе. Я не был исключением, несмотря на мое фиаско при встрече. Вот почему было и продолжение. После записи часового шоу ее команда уже начала разбирать аппаратуру, когда я поделился своими впечатлениями. Я повернулся к Опре и сказал ей, что разочарован. Беседа понравилась, но мне бы очень хотелось еще кое о чем поговорить — о моем собственном опыте переживания депрессии. Легко сказать: «Конечно, он счастливчик. Он изучает счастье. Он женат на исследовательнице счастья. Его сестра — единорог». Так же просто подумать: «Опра, конечно же, счастлива. Посмотрите, какие у нее возможности, ресурсы, благосостояние, друзья. Легко быть счастливой, если ты Опра».
Я был очень удивлен тем, что произошло дальше. Опра призналась: «Шон, я была в депрессии два года, на самом пике своей карьеры, когда зарабатывала как никогда много денег, из-за того, что фильм “Любимая” (Beloved 1998) не пошел так, как мне хотелось: я сломалась». Я ответил: «Я пережил два года депрессии, когда преподавал в Гарварде, как избегать депрессии». Тут она дала сигнал операторам снова включить камеры, и мы еще час проговорили о том, что делать, если ты растерял радость где-то на пути к своему потенциалу.
Я рассказал вам эту историю, потому что то знание, которое я обрел, борясь с депрессией, стало ядром стратегии, первым СЕМЕНЕМ Большого потенциала. В Гарварде мне казалось: то, что я делаю, работает. Мне удалось поступить в университет Лиги плюща после государственной школы в Уэйко. Я получал полную военную стипендию. Окончил университет с отличием. Я ставил галочки напротив каждого пункта, демонстрирующего мой личный успех, однако не переставал ощущать одиночество. Я полагал, что смогу все сделать сам. И какое-то время думал, что должен все делать сам. Пока не понял, что в такой ментальной установке корень моей депрессии, более того, она устанавливает незримый барьер для моих будущих успехов.
Для меня поворотным моментом стало изменение моей ментальной картины: вместо «Я все могу сделать сам» пришло осознание «Без других я не справлюсь». Депрессия научила меня: чтобы достичь своего Большого потенциала, необходимо создать сильную систему связей. И чтобы у меня появились друзья, я должен сначала сам стать другом. Тогда я взял телефон и начал восстанавливать утраченное. Я связывался с людьми, которые были мне дороги, и изо всех сил старался слушать про их проблемы, даже когда самому мне было плохо.
Мне пришлось открыто рассказать о своих трудностях. Прежде я старался соответствовать образу успешного человека, слишком боялся и стыдился признать, что мне нужна помощь. Но осознал, что настоящее общение — это улица с двусторонним движением. «Дружба в одни ворота» ослабляет и дестабилизирует систему. Я прекратил делать вид, что у меня все прекрасно, и излил душу моим двенадцати близким друзьям и членам семьи. Я признался, что страдаю от депрессии и нуждаюсь в них. Я оставил попытки быть идеальным и справляться со всем сам.
Эффект был невероятным. Близкие не только сплотились вокруг меня, они рассказали о темных сторонах своей жизни — проблемах, с которыми сталкивались, — от одиночества до зависимостей. Они не делились со мной, потому что чувствовали, что не могут позволить себе быть неидеальными рядом с тем, так стремится к совершенству. Я узнал их гораздо лучше прежнего. Так в моей жизни возникла система социальной поддержки, о которой я мог только мечтать. Депрессия прошла, с тех пор моя жизнь стала осмысленнее, и я наслаждаюсь успехом, которого вряд ли достиг бы без этой системы поддержки.
