Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
— Хрен его знает, он нам не докладывает. У тебя что, с машиной вопрос или к нему лично по какой надобности?
— К нему… У него телефон-то есть, чтобы напрасно не ехать снова?
Один из мужчин кивнул на дверь:
— Вон, на бумажке написан…
— У меня тут еще вопрос: у моего родственника проблемы с «жигуленком» восьмой модели, так он просил узнать, как запчасти новые можно достать? Говорят, у вас бывают…
— Не-а… В Таллин пусть едет, — флегматично отозвался тот, что помоложе.
— А может в Ивангороде есть?
— Нет, в Кингисеппе еще можно что-то достать, а в Ивангороде — нет…
— А сами вы часто туда ездите, в Кингисепп?
Мужчины бросили на Аллана такой взгляд, словно перед ними стоял душевнобольной, сморозивший несусветную глупость:
— Зачем? За запчастями?! Ну ты даешь, парень! Прикинь, во что они тебе выльются… Дешевле в Таллин смотаться.
— Н-да?… А я слышал, что ваш хозяин посылает вас в Россию?
Мужики переглянудись и захохотали:
— Да ты охренел! Анекдот, да и только. Наш Колян удавится от жадности! Он и в Таллин-то ездит раз в месяц, да и то, если клиент богатый, оплатит поездку и срочность работ, а так — все по каталогам. Но чтобы в Россию! Сам прикинь, на кой ему? Если кому надо, пусть сам везет себе новье… Невыгодно из России возить жигулевские запчасти про запас, а под заказ — дорого. «Жигули»-то нынче только у бедной публики, а кто побогаче, те давно пересели на машины покруче. Так что, парень, передай своему родственнику: пущай поищет другую фирму.
Записав номер мобильника Коляна, Аллан отправился в отделение полиции, чтобы навести справки о владельце мастерской. Им оказался Николай Чекан, мелкий предприниматель. Информация из налоговой службы подтвердила впечатление Аллана о том, что дела у Чекана шли ни шатко ни валко: на хлеб с маслом хватало, но о миллионах не могло быть и речи.
При личной встрече это впечатление еще более усилилось. Чекан оказался невысоким худосочным мужичонкой, одетым неопрятно, но с претензией на моду. На коротком безымянном пальце левой руки красовалась крупная печатка с какой-то монограммой и большим прозрачным камнем под бриллиант. Сальные редкие темные волосенки, прилипшие к слегка приплюснутому сверху черепу, и грязная обувь еще более подчеркивали неряшливость Коляна.
— Какая проблема? — чуть высокомерно, намеренно растягивая слова, спросил Чекун, явно пытаясь представить себя перед незнакомцем влиятельным человеком.
— Да есть один вопросик, — улыбаясь, ответил Аллан и вынул из кармана служебное удостоверение ЦеКриПо.
Маленькие глазки Коляна при виде удостоверения забегали:
— Чо? Этот мудак нажаловался? Говорил же я ему, что у меня тут охраны нет, так нет же, оставил в багажнике…
— Меня не интересует, кто и что оставил в багажнике, — перебил его Аллан. — У меня другой вопрос: у вас работал Эдвард Метс. Надеюсь, помните такого? Ну так вот: меня интересует все, что вы можете рассказать об этом человеке.
Колян немного успокоился, попытался напустить на себя важный вид и, пожав плечами, ответил:
— Исполнительный был… — Старательно наморщив лоб, он сделал вид, что пытается припомнить подробности. — Не выпендривался. Работал недолго, вот и все…
— Как часто вы посылали его по делам в Россию и куда, если не секрет?
Аллан уловил, что вопрос привел владельца авторемонтной мастерской в замешательство, которое тот попытался скрыть, сделав озабоченное лицо и заморгав бегающими по сторонам глазенками, словно пытаясь вспомнить что-то. Потом Чекан многозначительно выпятил вперед слюнявую нижнюю губу и небрежно бросил:
— Да может, раз или два посылал, не помню точно… — и слишком быстро затараторил: — Наше дело такое: клиент требует — вынь да положь, и его не интересует — откуда. Вот и приходилось иногда…
— Не надо! — резко оборвал его оперативник. — Мне доподлинно известно, что Эдвард Метс бывал в России почти каждую неделю на протяжении нескольких месяцев, и что вы к его поездкам никакого отношения не имели. — Аллан блефовал, используя растерянность владельца мастерской и рассчитывая на то, что тот второпях ляпнет что-нибудь лишнее. Но не тут-то было. Чекан одарил Аллана взглядом, в котором сквозил страх, смешанный с плохо скрытой ненавистью, но распространяться по поводу поездок своего бывшего автомеханика в Россию явно не собирался:
— Вот и спросите у того, кто вам об этом говорил…
— Я у тебя спрашиваю, а твое дело отвечать, — в голосе Риста зазвучал металл, — а если не хочешь отвечать по-доброму, то придется побеседовать в другом месте!
— Да я не при делах, — загундосил мужичонка, явно испуганный перспективой оказаться в «другом месте». — Он ездил от братанов Родиона. А зачем, клянусь, — не знаю. Я в чужие дела нос не сую.
— А почему числился у тебя?
— Кто числился? — встрепенулся Колян.
— Кто-кто… Конь в пальто! Метс, разумеется. Работал на Родиона, а числился в твоей шарашке. Почему?
— Велели так. Сказали, чтобы не выгонял и не дергался… ну это… чтоб не возмущался…
— Стоп! А деньги ты Метсу платил?
— Конечно!
— Что-то ты крутишь, Колян! Хочешь сказать, что был добрым и щедрым, альтруизмом страдал?
— Чем-чем страдал? — не понял Чекан. — Да точно говорю! Минималку платил, остальное, что давали ему братаны, меня не касалось! — в сердцах воскликнул Колян и, опустив глаза, добавил: — Попробуй рыпнуться у Родиона, в порошок сотрет!
Аллан понял, что Колян говорит ему правду. Конечно, не всю, но что касается того, что Метс продолжал числиться в авторемонтной мастерской, несомненно заслуга всесильного Родиона Александровича Шелковникова, имя которого было широко известно в криминальной среде, в том числе и за пределами Нарвы. Вероятнее всего, Чекан не просто боялся перечить Родиону, но и в чем-то зависел от него. Возможно, ему подгоняли клиентов и периодически подбрасывали темную работенку, например, давали задание перебить номера на двигателе угнанной машины и отстегивали какой-то процент после продажи такого автомобиля. В общем, способов расплатиться за сговорчивость и привязать к себе такого скользкого типа, как Николай Чекан, было множество, но все это мало интересовало Аллана.
Ему нужно было узнать, как долго работал Метс в автомастерской и что Чекану известно о его поездках в Россию. Если на первый вопрос Аллан получил исчерпывающий ответ, то на второй — ровным счетом никакого. Видно было, что, во-первых, Колян действительно был не в курсе цели поездок, а во-вторых, панически боялся проронить о Родионе и его делах лишнее слово. Под самый конец разговора он откровенно заканючил:
— Что вы ко мне привязались. Не знаю я ничего… Вы у пацанов Родиона поспрошайте, они в теме…
Всю остальную информацию относительно поездок Эдварда в Питер Аллан получил из своих нарвских, проверенных источников информации, которые он берег как зеницу ока. Таким образом ему стало известно — не в деталях, а в общем, — как Метса приобщили к наркобизнесу после армии, о его роли в группировке, об отношении к нему босса и о странной, загадочной смерти Эдварда Метса. Этот факт больше всего поразил оперативника: парень якобы погиб после исчезновения крупной суммы денег, которую Метс должен был передать Родиону. В криминальном мире поговаривали, что якобы смерть Эдварда на совести Родиона, что Шелковников рассчитался с ним за пропажу денег. Но преступный мир выдает ровно столько информации, сколько ему надо. Если требуется в назидание другим показательно казнить члена группировки, его подвергают жестокой смерти. Для родных и близких этот человек становится без вести пропавшим, и сколько бы они не его ни искали, это бесполезно. Криминальный мир умеет хранить свои тайны. Было время, когда члены различных преступных группировок пропадали десятками — кого-то устранили свои же, кого-то убили в ходе раздела сфер влияния за «жирный кусок». И лишь спустя годы случайно находились захоронения: то из песчаного карьера при отгрузке песка покажется чья-то нога в полусгнившем ботинке, то в заброшенном глубоком колодце найдут человеческие останки.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
