Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Закончив с периметром, я залег в кустах смородины и принялся изучать в бинокль окрестности, особое внимание уделяя протянувшемуся неподалеку железнодорожному полотну, вернее, двум покосившимся, сошедшим с рельсов вагонам. В них запросто могли устроить себе лежку упыри. К тому же вдоль полотна любили рыскать стаи панцирных собак. Короче, хищников в округе обычно хватало, только успевай отстреливать. Но сегодня было на удивление тихо, и мне вдруг показалось, что мы — единственные живые существа на несколько километров вокруг.
Это ощущение напрягало, заставляло нервничать. Хотелось уйти отсюда, и побыстрее. Но двигаться ночью по АТРИ равняется самоубийству. Вернее, мы с Потапом вдвоем прошли бы, но со стажерами… Нет, лучше пересидеть в бункере до утра.
Через два часа меня сменил Потап:
— Ну, как тут? Спокойно?
— Даже чересчур, — ответил я. — Ни единой твари вокруг. Словно вымерло все.
Воцарилась пауза. Потап обеспокоенно посмотрел на юго-восток — туда, где возвышался над тайгой и сопками неправдоподобный Останкинский шпиль — одна из неразгаданных загадок АТРИ.
В геологическом смысле Останкинский шпиль — типичный базальтовый голец, ученые не раз брали с него пробы. Ну да, форма необычная и высота чрезмерная, но не это является главной особенностью пика. Начать с того, что его реальную высоту так и не удалось измерить, вернее, измеряли неоднократно, но результат каждый раз получался разным. Грешили на измерительные приборы.
Не знаю… Возможно, так и есть. Приборы в АТРИ вообще работают крайне нестабильно. Но никакими приборами не объяснишь, почему Останкинский шпиль виден практически из любой точки АТРИ, даже за две сотни километров от него. Виден и днем и ночью — как сейчас. В темное время суток Шпиль начинает светиться изнутри неярким мерцающим светом, будто гигантский маяк.
Кстати, в период первого — сталинского — освоения АТРИ, этот пик так и нарекли — Маяк коммунизма, и лишь десятилетия спустя переименовали в Останкинский шпиль. Хотя и сейчас порой используют укороченное старое название — Маяк.
Мы с Потапом внимательно изучали Шпиль. Перед сиянием возле него обычно возникает Двойник. Бывают и другие признаки приближающихся аномальных явлений, но сейчас ничего такого не наблюдалось. Хотя в какой-то миг мне вдруг почудилось…
— Потап, ты видишь? Вокруг Маяка едва заметное странное свечение, будто нимб над головой святого…
— Нимб? Нет, ничего такого не вижу. Маяк как маяк.
У меня внезапно защипало в глазах, наверное, слишком долго и пристально вглядывался вдаль. Я сморгнул, и тотчас нимб исчез. А может, его и не было вовсе…
— Показалось, — пробормотал я.
— Бывает… — откликнулся Потап. — Утром двинем обратно к Ванаваре. Придется прервать маршрут. Летягу нужно срочно доставить в госпиталь.
— Само собой. Кстати, как он там?
— Держится молодцом, но досталось парню крепко.
Мы помолчали.
— Ладно, пойду спать. — Я зевнул и направился к люку.
Проснулся оттого, что кто-то спускался по лестнице. Я открыл глаза, одновременно нащупывая рукоять табельного «Ярыгина», но тут же оставил оружие в покое — в бункер вошел Джигит.
Я посмотрел на часы: начало четвертого, значит, как раз его смена. Джигиту оставалось дежурить чуть меньше часа, а потом его должен сменить Гаяр.
— Что случилось, стажер? — вполголоса спросил я, — Почему оставил пост?
— Да там, наверху, что-то непонятное творится, — шепотом ответил Джигит. — Пойдите гляньте, товарищ капитан.
Прихватив автомат, пошел за стажером к лестнице. На полпути остановился. Почувствовал какое-то смутное беспокойство. Словно что-то забыл сделать или взять…
Я оглянулся и посмотрел на спящих ребят. Гаяр дрых безмятежно, как ребенок, и даже улыбался во сне. Летягу, напротив, явно мучили кошмары. Он морщился, постанывал, ворочался с боку на бок. А Потап даже во сне не терял бдительности. Его рука застыла в сантиметре от приклада автомата «Гроза». И хотя спал он крепко, в случае тревоги ему хватило бы секунды, чтобы проснуться и перейти в боевой режим. Из моего снаряжения в бункере оставался только рюкзак и подсумки-контейнеры для хабара. Взять с собой? Нет, без них сейчас, пожалуй, можно обойтись.
Переборов непонятную тревогу, я отвернулся и пошел по лестнице.
— Бедуин, — позвал сверху Джигит. — Скорее! Оно растет.
Я выбрался на поверхность и сразу заметил на юге беззвучный клубящийся черно-красный «гриб», словно от ядерного взрыва, который вспухал над верхушками сосен примерно в том месте, где находились заброшенные корпуса бывшего завода «Октябренок». Тишина вокруг стояла настолько полная, что если бы не дыхание, мое и Джигита, я решил бы, что я оглох.
— Чего это такое? — прошептал Джигит.
— Не знаю…
Внезапно земля качнулась, ушла из-под ног, словно палуба во время шторма. Я машинально сделал несколько шагов вперед, пытаясь удержать равновесие, а Джигит уцепился за меня, чтобы не упасть.
— Товарищ капитан!.. Бедуин!.. — судя по разинутому рту стажера, он кричал, но мне его слова показались шепотом.
С моим слухом явно творилось что-то не то. Зато зрение вдруг необычайно обострилось. Сейчас я видел далекий лес так, будто смотрел на него ярким солнечным днем в мощный бинокль. Впрочем, вокруг и в самом деле ощутимо посветлело, словно внезапно наступили белые ночи.
Странный «гриб» не развеялся, а, напротив, стал плотнее. Более того, он начал двигаться, причем в нашу сторону и с весьма приличной скоростью! Несся, не разбирая пути — прямиком сквозь тайгу, ломая деревья, оставляя за собой широкую просеку и глубокую борозду перепаханной земли.
— Тревога! Поднимаем всех! Уходим! — Я выпустил короткую очередь в небо, пытаясь подать сигнал Потапу и остальным, а Джигит бросился к люку.
Земля продолжала раскачиваться, будто гигантские качели. Стажер потерял равновесие и упал, попытался подняться на четвереньки, но тут горизонтальная до сих пор поверхность взвилась на дыбы — мы в один миг словно оказались на склоне отвесной горы. Удержаться не было никакой возможности, и мы с Джигитом покатились кубарем прочь от люка, сминая ветки смородины, набивая шишки и синяки на кочках и россыпях камней.
Вначале мы двигались параллельным курсом, но потом меня выкинуло на железнодорожное полотно, а стажера отбросило левее — к домику путевого обходчика, и я потерял его из виду.
Я катился по рельсам со скоростью хорошего курьерского поезда. Бился головой о стыки, молясь, чтобы выдержал шлем. Пересчитывал ребрами шпалы. Слышал, как трещит ткань комбинезона, цепляясь за металлическую сетку, которой укрепляли железнодорожную насыпь. Сейчас сетка кое-где вылезла наружу, перекрутилась, образуя весьма неприятные препятствия. Мне казалось, что я лечу в адскую пропасть, у которой нет дна.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
