– Неплохо-неплохо, – одобрительно сказал святой Танофер. – Но с обоих фронтов все едино останется немало врагов, ибо восточному воинству нет числа. Как же быть с ними, о Карема?
– С этими управился бы и фараон с остатками своих сил, выдвинувшись через северные и южные ворота Амады, иначе они там станут подобны раненым львам, оказавшимся меж двух разъяренных буйволов, которые забодают их и затопчут, – словом, сокрушат всех подчистую. Единственное, я не знаю, как это передать фараону и когда.
– Хорошо-хорошо, – снова согласился святой Танофер, – очень хорошо! Что до фараона, я сам скоро ему все передам. Странно, моя треснувшая Чаша, которую я едва не выбросил за ненадобностью, хоть ты и со сколами, однако ж мудрость свою не растеряла. Знай же, как это ни удивительно, все эти планы, которые ты нам тут изложила, пришли в голову и мне, просто я хотел убедиться, сочтешь ли ты их мудрыми или нет.
С этими словами он рассмеялся, а Карема простерла вперед руки, будто очнувшись от сна, потерла глаза и спросила, не желает ли он еще откушать.
Но Танофер уже говорил о другом – быстро и четко.
– Бэс, о царь, – сказал он, – ты, конечно, готов исполнить волю своей жены. А посему пора воинам пробудиться и взяться за оружие. Волею случая там снаружи ждут четверо моих верных людей. Двое из них проведут пять тысяч ваших воинов через брод и дальше к кораблям. А двое других поведут Шабаку с лучниками по дороге, которую Карема знает как свои пять пальцев, наверно, потому, что бродила по ней в детстве. Я же вернусь в Амаду, дабы удостовериться, что фараон сделает свое дело, и своевременно. И еще, если за ночь не управимся, завтра Амада падет, кое-кто из жриц умрет и ты, Бэс, и воины твои больше никогда не увидят Эфиопию. Договорились?
Я кивнул, потому что не хотел тратить время на разговоры, а Бэс завел глаза и ответил:
– Ежели кому отказывает разум, тому не худо прислушаться к добрым советам других, да и охотником быть куда лучше, чем дичью. И особливо стоит прислушиваться к тому, что говорит святой Танофер или его разбитая Чаша. Командиры, вы все слышали. Поднимайте же воинов, призовите всех к оружию и построению!
Командиры мигом выскочили из шатра, метнувшись во тьму, точно стрелы из лука, и следом за тем мы услыхали шум: воины строились в боевые порядки.
– Где же твои проводники, святой Танофер?
Танофер глянул через плечо, подав знак, и прямо из темноты один за другим возникли четверо и прошли в шатер. То были до странности спокойные люди – больше ничего о них сказать не могу, поскольку их лица были скрыты под покрывалами, да и после битвы мне не было суждено увидеть никого из них: наверное, они погибли… А может, когда еще и объявятся, кто знает.
– Вы все слышали, – обратился к ним Танофер, на что они ответили, склонив свои таинственным образом покрытые головы.
– А ну-ка, брат, – шепнул мне на ухо Бэс, – скажи мне, сделай милость, как эти четверо, находясь снаружи, могли слышать, о чем говорилось в шатре, и как они умудрились пройти через посты, которым было приказано убивать на месте всякого, кто не знает пароль, тем более что головы у них закутаны в покрывала?
– Ума не приложу, – ответил я, на что Бэс только простонал, а Карема едва заметно улыбнулась, словно про себя.
– Ну, а раз слышали, выполняйте! – велел святой Танофер, на что те четверо опять же ответили поклоном.
– Но разве ты не скажешь им, что они должны делать, о высокочтимый? – нерешительно полюбопытствовал Бэс.
– Думаю, это ни к чему, – сухо ответил Танофер. – Зачем учить ученых?
– А почему ты не предложила им поесть, ведь они, наверное, тоже голодны? – спросил я Карему.
– Молчи, глупец! – с презрением ответила она. – Разве… друзья… Танофера нуждаются в пище?
– Думаю, да, и еще как, тем более что после месячной осады города немудрено оголодать. И если их господин хочет есть, почему бы их тоже не накормить? – пробурчал я.
Тут меня осенило – и я прикусил язык.
Вслед за тем один из командиров вернулся доложить, что все приказы выполнены и воины, все как один, построены.
– Хорошо, – сказал Бэс. – Тогда бери пять тысяч человек, выдвигайся к Нилу и сожги эти корабли, чтобы все было по плану, предложенному царицей Каремой, да ты и сам все слыхал, – он перечислил отряды, которые ему надлежало взять с собой, те самые, что находились в непосредственном подчинении его, Бэса, а после прибавил: – Впрочем, несколько кораблей все же оставь – потом переправишься на них вместе с людьми обратно и присоединишься ко мне или к отряду благородного Шабаки, опять же все по плану. И да поможет тебе Саранча добыть победу и не потерять мудрость!
Командир отдал честь и спросил:
– Кто же поведет нас вброд через великую реку?
Двое с покрывалами на лицах выступили вперед, и при виде их командир шепнул мне на ухо:
– Не нравится мне их личина. Молю Саранчу, чтоб они не заманили нас в реку смерти.
– Не бойся, командир, – молвил святой Танофер из дальнего конца шатра. – Если ты и люди твои справятся с порученным делом и проводники не подкачают, корабли уж точно сгорят заодно со всеми людьми. Только не забудьте взять с собой огонь.
После такого напутствия командир с напуганным видом отбыл в сопровождении двух проводников – и вскоре выдвинулся к Нилу во главе пяти тысяч меченосцев.
Тут Бэс посмотрел на меня и сказал:
– Думаю, и тебе пора выдвигаться с лучниками, брат. Надеюсь, святой Танофер покажет вам дорогу.
– Нет-нет, – ответил Танофер, – дорогу ему покажут мои проводники. Не сомневайся, Шабака. Или я оставил тебя там, на Востоке, когда ты угодил в лапы Царя царей и когда смерть ходила по пятам не только за тобой, но и за Бэсом?
– Не знаю, – ответил я.
– Не знаешь, зато я знаю, да и Бэс с Каремой тоже знают, ибо кто-то отправляет послания, а кто-то получает. И уж коль я не оставил тебя тогда, неужто оставлю сейчас, когда Египет в страшной беде? Ступай за проводниками, которых я тебе даю, и… – тут он потянулся к колчану со стрелами, лежавшему на земле около меня, достал с несвойственной слепцу ловкостью одну, с двумя черными перьями и одним белым на конце, и продолжал: – …попомни мои слова, когда пустишь эту стрелу из своего большого лука и увидишь, куда она попадет.
– Ступай за проводниками, которых я тебе даю
Тогда я повернулся к Бэсу и спросил:
– Где же мы снова встретимся?
– Не могу сказать, брат, – ответил он. – Может, в Амаде. А если нет, то у престола Осириса или на полях Саранчи, или же во мраке, что поглощает все и вся, даже богов заодно с людьми.
