Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
Тут инспектор и принял решение, до абсурдного импульсивное, внезапное, как стремительный летний закат: янтарное небо за секунду утонуло в свинцовой мгле. Или это неосознанный выбор, давным-давно предопределенный незыблемыми законами, согласно которым день сменяется ночью?
Вилли Коль и его семья покинут Германию.
В качестве причины вполне хватало предательства Конрада Янссена и Вальдхаймского исследования, ярких символов сути нацистского правительства и его политического курса. Однако в первую очередь на Коля повлиял тот американец, Пол Шуман.
Когда Коль вместе с эсэсовцами стоял у пятого учебного здания, в кармане у него лежали подлинный паспорт Шумана и фальшивый Таггерта, а в душе царило смятение, вызванное чувством долга. В конце концов он поступил определенным образом. Жаль только, что пришлось действовать против своей родины.
Как эмигрировать, Коль тоже решил. Он не покажет, что осведомлен о планах Янссена (хотя необдуманные реплики в адрес молодого человека прекратятся), он скажет то, что пожелает главный инспектор Хорхер, он больше не спустится в подвал штаб-квартиры крипо, где работают счетно-сортировочные «Дехомаги»; убийства вроде гатовского он станет расследовать, как угодно начальству, то есть никак. Он станет образцовым нацистским полицейским.
В феврале Коль отправится на конференцию Международной комиссии уголовной полиции и возьмет с собой всю семью. Из Лондона они переберутся в Нью-Йорк, где пару лет назад обосновались два двоюродных брата Коля.
Коль – старший инспектор крипо, в Лондон поедет по служебным делам, следовательно, без проблем оформит нужные документы и разрешение на вывоз из страны крупной суммы. Разумеется, без хитрых маневров в подготовке не обойтись, только кто в Германии не умеет интриговать?
Хайди, конечно, обрадуется переменам и шансу найти убежище для детей. Гюнтер ускользнет от школьного гитлерюгенда. Хильда продолжит учебу и, возможно, станет-таки университетским преподавателем, как мечтает.
У старшей дочери имелась сложность в лице Генриха Захса, ее жениха. Однако инспектор решил, что уговорит юношу отправиться с ними. Захс – ярый противник национал-социалистов, близких родственников не имеет, а в Шарлотту влюблен так, что последует за ней хоть на край света. Молодой Генрих – способный госслужащий, бегло говорит по-английски и, вопреки приступам артрита, неутомимый работник. Коль подозревал, что работу в Америке он найдет куда быстрее его самого.
А вот Коль начнет все сначала, в его-то возрасте! Задача архисложная! Как ни странно, Коль подумал о «Майн кампф», нелепом опусе фюрера. «Моя борьба»… Да, борьба предстоит нешуточная – усталому главе семейства придется начинать с нуля в возрасте, когда полагается передавать дела молодым инспекторам, а самому брать отгулы и водить детей в бассейн с волнами при луна-парке. Только отнюдь не из-за будущих проблем и неизвестности Коль глотал слезы и прятал глаза от молодых эсэсовцев.
Нет, Коль оплакивал то, что встало перед глазами после поворота на Берлин – по равнинам Пруссии. Пыльные и тусклые сухим летним вечером, они тем не менее источали величие и ощутимую значимость. Эти равнины Коль считал своей Германией, великой страной, законы и идеалы которой, как ни прискорбно, украли воры.
Коль вытащил из кармана пенковую трубку, набил ее, а вот спичек в пиджаке не нашлось. Раздался скрежет: это эсэсовец чиркнул спичкой и протянул ее Колю.
– Спасибо! – поблагодарил инспектор и приложился к черенку, чтобы табак занялся.
Коль откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь пикантным вишневым ароматом, наполнившим салон, и стал смотреть на лобовое стекло, за которым показались огни Берлина.
Глава 42
Машина кружилась, как танцовщица, петляя по дороге в Шарлоттенбург. Рейнхард Эрнст сидел сзади и, откинув голову на роскошный кожаный подголовник, стойко сопротивлялся тряске. Вез полковника другой водитель. Клауса, лейтенанта СС, который охранял его в Вальдхайме, ранило стеклом, вылетевшим из «мерседеса». Клауса отправили к хирургу, а сейчас за машиной Эрнста следовала еще одна, с эсэсовцами в черных касках.
Эрнст снял очки и потер глаза. Погиб Кейтель, погиб солдат – участник исследования. Эрнст называл его испытуемым Д, потому что не знал по имени… Не день выдался, а катастрофа!
Однако особенно сильно Эрнста поразил выбор, который диверсант сделал у пятого учебного здания.
«Пожелай он убить меня – в этом ведь заключалось его задание, – убил бы с легкостью, но он спас тех юношей», – размышлял полковник, ужасаясь собственным деяниям.
Да, это исследование отвратительно! Эрнст смотрел в глаза парням, обещал: «Год службы в армии, и у вас чистое досье», – а сам понимал, что лжет. Сказки он рассказывал, чтобы они не нервничали и ничего не подозревали, пока солдат знакомится с ними, прежде чем убить.
Да, Эрнст солгал братьям Фишер, так же как польским работникам, которым посулил двойную плату, если к Олимпиаде они посадят деревья возле Шарлоттенбурга. Он солгал евреям из Гатова, велев собраться у реки. Мол, в округе есть мятежные штурмовики, а Эрнст и его люди защитят их.
Неприязни к евреям Эрнст не испытывал. Бок о бок с некоторыми он сражался на войне, и в отваге они не уступали никому. Да и в целом, судя по знакомым евреям, полковник не видел различий между ними и арийцами. Что касается поляков, исторические исследования, которые прочел Эрнст, доказывали, что они мало отличаются от прусских соседей, да еще наделены благородством, которое сыщешь не у каждого национал-социалиста.
Исследование отвратительно… Чудовищно… Стыд причинял резкую мучительную боль, почти как горячая шрапнель, на войне вспоровшая ему плечо.
Дорога больше не петляла: они приближались к району, где жил Эрнст. Полковник подался вперед, чтобы объяснить водителю, как подъехать к дому.
Да, чудовищно…
Только… Эрнст смотрел на знакомые здания, кафе и парки в этой части Шарлоттенбурга, и ужас понемногу стал притупляться, почти как на поле боя, когда стихали последние выстрелы энфилдов и маузеров, пушечные залпы и стоны раненых. Эрнст вспомнил, как наблюдал за «инструктором новобранцев», испытуемым Д, который легко и непринужденно подсоединил смертоносный шланг к учебному зданию, хотя чуть раньше играл в футбол с теми парнями. Другой на его месте мог заартачиться. Если бы Испытуемый Г не погиб, анкета, которую он заполнил для профессора, оказалась бы очень полезна в разработке критериев для определения солдат на различные виды службы.
Слабость, накатившая минуту назад, раскаяние, вызванное решением диверсанта пожертвовать собственным долгом, внезапно исчезли. Эрнст заново уверовал в правильность своих действий. Пусть Гитлер продолжает свои безумные забавы. Да, пока буря не уляжется, погибнут невинные, но рано или поздно фюрера не станет, а армия, которую создает Эрнст, переживет его и ляжет в основу новой славы Германии, а в итоге и нового мира в Европе.
Завтра Эрнст начнет искать другого психолога или профессора, который поможет вести проект. На сей раз нужно подобрать кого-то, лучше соответствующего духу национал-социализма, и, ради бога, без еврейских бабушек. Эрнсту нужно быть умнее. В этот исторический момент жизненно необходимо быть умным.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
