Гвидион Наварн, стоя у высокого окна, наблюдал за подъезжающим экипажем. Огонь отражался в оконном стекле, согревая давно не топленную комнату. Юноша потерял счет времени, каждый день со все возрастающим волнением ожидая возвращения короля намерьенов, и теперь только усилием воли заставлял себя стоять на месте. А возница как назло не торопился, стараясь подъехать поближе к заснеженным ступенькам парадной лестницы.
Мелисанда же не испытывала подобных проблем, — набросив на плечи шаль, она нетерпеливо приплясывала на месте, ей ужасно хотелось увидеть ребенка.
— Почему они медлят? — сердито спросила она, встав перед братом.
Гвидион ласково положил руки ей на плечи.
— Они не хотят, чтобы он замерз, — ответил он, размышляя об увиденном в Ганте и их теперь таком неопределенном будущем.
Его руки сильнее сжали плечи Мелисанды, словно он хотел удержать ее подле себя. Так всегда поступают с маленькими детьми — и младшими сестрами. А еще он постарался улыбнуться, чтобы подбодрить Мелисанду, которая с недовольным лицом смотрела на него через плечо.
Они продолжали стоять у окна и смотреть. Наконец из кареты вышел Эши, за ним последовал высокий король болгов, закутанный в длинный плащ. Затем карета покачнулась, и, к радости молодого герцога, наружу выбрался Грунтор.
— Они…
Он не закончил фразы, потому что Мелли вырвалась из его рук и выскочила из комнаты.
Он слышал, как она стремительно сбегает вниз по главной лестнице. Гвидион, тренируя силу воли, не торопясь последовал за ней.
Когда он спустился в холл, Эши уже успел занести новорожденного внутрь и со смущенной улыбкой передал малыша служанке, открывшей дверь. Та сразу же отошла в сторону, подальше от сквозняка, а король намерьенов помог Рапсодии перешагнуть через порог. Их тут же окружили слуги, забирая плащи, шляпы и одеяла, в которые они кутались.
Гвидион не выдержал и бросился к Рапсодии, заключив ее в объятия и успев заметить улыбку на ее бледном измученном лице. Молодой герцог радостно повернулся к своему крестному отцу, но тот рассеянно смотрел на служанку, ворковавшую над ребенком. По спине Гвидиона пробежал необъяснимый холодок.
Мелисанда обняла Эши, не обратив внимания на его задумчивый вид.
— Могу я его подержать? Ну, пожалуйста, пожалуйста!
— Конечно, — моментально откликнулся Эши. — Порция, передай ребенка леди Мелисанде.
Служанка почтительно кивнула, убедилась в том, что дверь за спиной короля болгов закрылась, и положила ребенка в протянутые руки Мелисанды.
— Мне не хочется портить вам возвращение домой, — негромко сказал Гвидион, обращаясь к Эши, — но, как только Рапсодия и ребенок будут устроены, я должен обсудить тобой дела чрезвычайной важности. Сожалею, но…
Его прервал громкий металлический стук, донесшийся из коридора.
Два фирболга, король и королева намерьенов, Гвидион и Мелисанда и все слуги повернулись и увидели Анборна, который стоял прямо и без костылей в центре удивительной серебристой машины, которую ему прислал с Гематрии его брат, морской маг.
— О Единый Бог! — воскликнул Эши. — Я думал, что никогда не доживу до этого дня.
— Пусть таких дней будет как можно больше, — без тени насмешки пожелал ему Анборн.
— Что заставило тебя изменить свое решение, дядя?
Анборн глубоко вздохнул, и его взгляд обратился к Мелисанде, неловко державшей на руках тихонько похныкивающего ребенка.
— Необходимость приготовиться к тому, что нам предстоит, — спокойно ответил Анборн. — Нам с тобой нужно поговорить, Эши. Твой крестник, наверное, успел рассказать тебе о том, чему мы с ним стали свидетелями. Я могу добавить, что ситуация крайне серьезная.
Лорд-маршал заморгал, когда Эши, забрав сына у Мелли, подошел к нему и протянул малыша.
— Подожди немного, дядя, — мягко попросил Эши, — познакомься со своим внучатым племянником.
Суровое лицо Анборна чуть заметно разгладилось. Он некоторое время молча смотрел на ребенка, а потом без особого энтузиазма взял его на руки. К ним подошла совершенно счастливая Рапсодия.
На лице Анборна промелькнула быстрая улыбка, обращенная к ребенку, который умудрился обхватить крошечными пальцами его мизинец. Лорд-маршал перевел взгляд с Рапсодии на Эши и заговорил заметно смягчившимся голосом:
— Отличная работа, моя дорогая, и тебе поздравления, племянник. Чтобы отпраздновать это замечательное событие, я намерен еще немного постоять здесь, восхищаясь ребенком, и подарить всем нам несколько последних мгновений покоя, после чего я расскажу о том, что видел в Сорболде.
Эши глубоко вздохнул.
— А я позволю тебе спокойно посмотреть на ребенка, после чего расскажу о том, что произошло с Ллауроном.
Фирболги переглянулись и дружно направились к двери.
— Не завидую Рапсодии, — проворчал Акмед, поплотнее запахивая плащ перед тем, как выйти на мороз.
Грунтор откашлялся и открыл дверь.
— Честно говоря, сэр, Ой не завидует и тебе.
Глаза короля болгов сузились, и он оглянулся на своего сержанта.
— Что теперь?
— Ну, если ты считаешь, что после «вечеринки», которая у нас состоялась во время твоего прошлого отсутствия, остался некоторый беспорядок, то подожди, пока не увидишь, что тебя ждет на этот раз, сэр.
Акмед вздохнул и покачал головой.
— Хрекин.
— Честно говоря, сэр, так и есть. И его видимо-невидимо.
