Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
Хоть бы помог Кротов! Хоть бы помог… Но зачем, собственно, ему вмешиваться в чужие и очень непонятные дела? Вряд ли ему Ийка скажет правду, если даже он найдет способ поговорить с ней. Он же не адвокат, а просто оперуполномоченный из совершенно другого округа… Зачем ей откровенничать с какимто чужим полицейским? Господи, ну что, что же делать?…
Даже сознание, что я теперь почти богатая женщина, никак меня не утешало. Скорей всего, оттого, что денег я тех в руках не держала и надпись на экране уличного аппарата, когда я справлялась о состоянии своего счета, казалась мне чемто совсем нереальным. Еще неизвестно, что будет написано на экране, когда я вернусь домой. Может, там напишут: «Ваш счет закрыт. Пришли итальянцы и все деньги забрали. Передумали». Или: «Вам все это почудилось, до свиданья». Или гораздо проще: «В России счет недействителен. Езжайте обратно на Мальту и снимайте там свои деньги…»
Хуже неопределенности нет ничего, это всем известно. К ночи я измучила себя настолько, что о сне не могло быть и речи. Полежав, погоняв в голове одни и те же мысли туда и обратно, я решительно встала, оделась и спустилась вниз. У стойки опять сидел Лео, бессменно дежуривший уже, кажется, пятый день подряд. Интересно, когда же он спит? Сейчас он читал какуюто книжку на немецком языке.
Увидев меня, Лео разулыбался и книжку отложил.
– А я как раз думал о вас, – сообщил он мне опять, как и в прошлый раз.
– Как называется книга? – в ответ спросила я, глядя на сумрачнозеленую обложку.
– «Теософы средневековой Германии», – улыбнулся Лео. – Увлекательнейшее чтение, если все абстрактные формулы и категории сразу переводить в жизненные ситуации.
– Поэтому вы и думали обо мне, – уточнила я, имея в виду пошутить, но Лео абсолютно серьезно кивнул:
– Да. Кстати! Вот вам подарок.
Он достал из внутреннего ящика довольно большой лист бежевого картона, на котором темнорозовой пастелью был нарисован замечательный портрет. Поверить, что на нем изображена я, было просто невозможно. Но не просто же некую милую особу изобразил Лео и теперь дарит мне?
– О, нет! – так и сказала я, пользуясь тем, что в английском языке короткое восклицание «Оу!» заменяет наши обычные «Да ладно!», «Ну, прямо!», «Не может быть!».
– О, да! – сказал явно польщенный моей реакцией Лео. – Это вы. Вы догадываетесь, что вы такая? Нежная и доверчивая. И очень… ммм… глубокомысленная.
Я засмеялась. Комплимент, даже если сделать скидку на иностранный язык, прямо скажем, сомнительный. Мне лично симпатичны женщины быстрые, легкие и веселые, предпочитающие смеяться, а не размышлять.
На портрете была еще надпись. Как на японской картине, Лео написал сбоку черной тушью изящными готическими буквами вот такие строчки:
«Вражда важней для обихода, чем свет любви, – о, жрицы меда,
Вселитесь в прежний дом скворца»[10].
Я несколько раз перечитала их и все же уточнила несколько слов. Но я все поняла правильно, даже слово «скворец» удивительным образом всплыло из памяти, из какогото детского стишка, которое я учила лет двадцать пять назад.
– Красиво? – улыбнувшись, спросил Лео.
– Да, завораживает… Не буду спрашивать, почему вы мне это написали…
– Можете спросить, – засмеялся Лео. – Только я сам не знаю.
– Спасибо, Лео. За все. Я увижу вас завтра утром?
– А как же! Вот улетите, и я пойду отдыхать. У меня набралось выходных! Решил вот до вашего отъезда поработать…
Мне даже и в голову не приходило, что Лео мог работать пять дней подряд изза меня, я была уверена, что он пошутил. Я, наверно, так устроена. Если мужчина смотрит на меня пристально, я начинаю думать, что у меня гдето расстегнута молния или чемто испачкано лицо. И сколько бы мне ни говорили, что я милая и симпатичная или даже красивая, принимаю это за жалостливые комплименты. Может быть, оттого, что я так и не встретила того, чья любовь убедила бы меня в обратном?
Перед сном я не удержалась и позвонила Кротову. И лишь услышав его голос, спохватилась – в Москве ведь на два часа позже! То есть – половина второго ночи. Но голос у Кротова был не сонный, а скорее энергичный.
– Да! – както встревоженно произнес он.
– Андрей… Алексеич, это Александра, Саша…
– Да, я понял. Не могу говорить.
– Я на одно слово. Я прилетаю завтра, днем. Есть какието новости?
– Есть, – ответил Кротов и отключился.
Вот и получила. Как я могла рассчитывать на его помощь? И как я могла позвонить ему так поздно? У человека личная жизнь, он энергичен и напряжен во втором часу ночи, а я тут «это Саша…». Хорошо еще, что не спросил – какая Саша… Ладно. Я привыкла решать всё сама и разводить все свои проблемы и немногочисленные беды своими руками. Вот ведь стоит только на когото понадеяться… Все началось с того, что я взяла у него в долг эту несчастную тысячу рублей на прокорм чужих детей. С чего вдруг я тогда это сделала? И зачем ему позвонила сейчас?
Через пятнадцать часов я буду в Москве. Попробую еще раз позвонить Кротову. Если результат будет тот же, пойду, не раздумывая, в банк, сниму нужную сумму и при свидетелях отдам Хисейкину деньги, чтобы он выпустил Ийку… То есть нет, в обратном порядке… И кто будет моими свидетелями? Любая моя подружка, например, Ксюша, плохо разбирающаяся в мужчинах, но кристально честная и порядочная. И пусть Вадик подавится моими деньгами, свалившимися на меня нежданнонегаданно, словно для того, чтобы я могла с чистым сердцем послать Хисейкина к чертям собачьим и еще дальше. Чтобы я могла освободить Ийку из тюрьмы, даже если она оказалась там не просто так… Даже если…
Почемуто я с трудом могла себе представить Ийку, тайком прячущую гдето Маринино кольцо. Но что я, собственно, знала о своей дочке? Кроме того, что ее очень легко обмануть и обидеть…
Главное, холодно и правильно вести себя с Хисейкиным. Чтобы он удовольствовался деньгами, оставил сумасшедшую идею о квартире моих родителей. Стариков моих нельзя не только трогать, их нужно до последнего оберегать от таких новостей. А как сделать так, чтобы он отвязался? Может быть, надо, чтобы он думал, будто я действительно продаю или закладываю квартиру, только свою, не родительскую – заложить проще и быстрее, кстати… А не принести ли ему какуюнибудь поддельную закладную? Пойти в компанию, где можно заложить квартиру, взять там бланк… Идея эта увлекла меня настолько, что к пяти часам утра я составила отличный план. Теперь очень важно – не отвлекаться на глупости, не расслабляться и не надеяться на помощь посторонних мужчин.
Я уснула очень ненадолго, часа на два, и проснулась с полным ощущением того, что опоздала на самолет. Это было не просто ощущение – перед тем, как проснуться, я видела во сне свой самолет, взлетающий в небо, и в том самолете отчаянно кричала и плакала Ийка, пытаясь всеми силами мне чтото сказать через иллюминатор.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
