И Грэм внезапно увидел — увидел до сих пор витающую в небе Атлана зловещую черную тень. Она хищно щерила зубастую пасть и дышала злотворным пламенем вниз, на стены, на здания, на головы людей Атлана. И вдруг — он с изумлением осознал, что видит не только черного дракона, но и все то, что находилось под ним на земле, а вслед за тем — его зрение мага как бы сменило фокус, и видение Атлана из магического преобразовалось в обычное. Но не совсем. Поле сражения, стены, небо, Вианор справа и отец чуть дальше — все это Грэм увидел отчетливо и привычно, как будто глаза его не были закрыты повязкой. Но он видел уже не только это — а ещё все ту же черную тень, о которой они говорили с Вианором. Он различал её по-прежнему, хотя не столь ясно в свете солнца. И он видел — эта тень кружилась не одна — их было много, этих теней, этих черных пятен, черных драконов Анорины — злоба, ложь, предательство, жадность — да как и перечесть их.
— Ага! — удовлетворенно произнес Вианор. — Не так-то и трудно, правда?
— Вианор, не говори пока никому, — попросил Грэм. — Я хочу ещё освоиться с этим.
— Наконец-то я слышу легкую просьбу, — улыбнулся маг.
А меж тем из тех ворот, что были почти напротив стана Бойтура, на помощь своим войскам из Атлана вышел новый враг — собственной персоной Черный Сэпир.
Глава 15. Исход
— Мне нужен Ольсинг! — говорил вечером на совете Браннбог Трор.
— Без Ольсинга не обойтись, — подтвердили маги.
— А в чем причина? Почему только этот меч годится против Черного? — спросил магистр Аррето.
Причина же была в том, что до конца дня, пока не утомился сам Сэпир, с ним бились поочередно многие из воинов и магов: Сиэль, Горыня, Тикей Йор и сам Трор. Не обладай Грэм теперь особым зрением, он бы не понял даже, с кем они бились — Сэпир вначале выкатился из ворот крепости в обличье пылающего колеса с шипами и лезвиями. Так он врезался в строй анорийцев, раня и калеча воинов — но тут его перехватил Сиэль. Грэм видел, кто скрывался в образе колеса — его старый знакомец, с черным пятном на месте лица, которого он когда-то давно, в другой жизни, встретил в королевском зале Атлана у рулетки Астиаля. Возможно, это различал и Сиэль, но этого было недостаточно: черного колдуна не видело оружие воинов. Поначалу-то дело казалось просто — на то Сиэль и был великим воином, чтобы найти уязвимое место противника и ударить точно по нему. Несколько смертельных ударов — и скрепы колеса распались, оно развалилось на спицы и обод под торжествующие крики анорийской рати. Но рано торжествовали анорийцы — в один миг на место колеса смерти явился какой-то многорукий монстр, и набросился на Сиэля. И вновь враг был сражен — и вновь переменил обличье, уже гигантскому пауку противостоял боец с Увесты. И каждый раз, поверженный в одном своем облике, Сэпир тотчас менял его на другой — пока, наконец, не изнемог даже Сиэль. Так и убрался в свое логово Черный колдун, издевательски хохоча и обещая на следующий день прикончить всех витязей одного за другим.
— А причина в том, — отвечал Вианор, — что наши витязи из раза в раз поражали только личину, но не самого сына Сэрхипа. Обличье — это не сам Сэпир, это его морок, и смерть обличья — тоже не более чем морок.
— Это я понимаю, но что может сделать Ольсинг?
— Это особое оружие, дон Аррето. Оно не лжет — и не принимает никакую ложь. Это истинный меч. Как раз тот, что нужен против Сэпира.
— Теперь понятно! Но как же его достать?
— Может быть, ольски смогут выковать ещё один такой? — спросил кто-то.
Дуанти подтолкнул Грэма в бок. Потихоньку они удалились из большого шатра, где заседал совет.
— Ну? — спросил Дуанти. — Идем? Я высмотрел сегодня нужное место в крепости.
— Идем, но позже, — отвечал Грэм. — Подождем глухого часа.
И вот был такой глухой час, и по счастью, звезды и луну закрывали тучи. Драконом правил Дуанти — днем он все разведал, и теперь они летели к намеченному месту, к башне по соседству с той, где, как сказал Дуанти Тикей Йор, обитал сам Черный Сэпир.
— Поразительно, — негромко заметил Дуанти, — как тихо может лететь Ано. Когда мы летали днем, то крылья так и хлопали.
— Он крадется, — объяснил Грэм. — Ты действительно считаешь, что нам надо вон к той башне?
— А что?
— Там морок вокруг. Так и клубится.
Грэм видел то, что не давалось глазам Дуанти — они-то как раз и мешали ему открыть дверь.
— Так куда же нам причалить?
— Давай рядом, к тому вон шпилю.
Друзья предусмотрительно закрепили за гребень дракона веревку, и теперь они скользнули по ней в оконце башенки.
— Все, Ано, — шепотом произнес Грэм, — спасибо. Поднимайся вверх, как можно выше, и оставайся пока там.
Дуанти фыркнул.
— Мог бы и не шептать, — Ано все равно дышит ещё громче.
— Это не отличить от ветра, — возразил Грэм, — а голос есть голос.
Они осторожно начали спускаться по лестнице и вышли на крышу. По ней они прошли на чердак и двинулись в ту сторону, откуда веяло холодом и чернотой.
— По крайней мере, — Дуанти тоже перешел на шепот, — Сэпира мы всегда отыщем. Где больше жути и стужи, там и он.
— Моя помощница, — Грэм имел в виду свою асителуи, серую птичку, — вся исщебеталась.
— А у меня в ушах звенит от боя часов на ратуше, — отвечал его друг.
— Так, может быть, мы на месте? Может быть, под нами его логово?
— Погоди, — произнес Дуанти. — Я кое-что придумал.
Он снял с шеи какую-то вещь на шнурке и застыл над ней. Минут через пять с пола послышался слабый шорох. Большой пестрый кот, встав на задние лапы, царапал штаны Дуанти и беззвучно разевал рот. Его глаза так и светились в темноте, — уроки Синда и Эниты пригодились как никогда кстати.
— А я-то думал, что мой талисман — кроличья лапа, — тихо сказал Дуанти.
Грэму ужасно захотелось рассмеяться — как на уроках Робура Слыня, и ещё более не ко времени. Он кое-как сдержался.
— Кот лучше, чем кролик, — утешил Грэм друга. — То, что надо!
— Шнурок, — попросил Дуанти. — Шнурок! Сходи и посмотри, что происходит вокруг.
Он нагнулся, погладил коту уши и брови и поцеловал прямо в нос. Кот с послушанием, не слишком свойственным кошкам, отправился на разведку. А Дуанти достал из кармана маленькое серебряное зеркальце и какую-то проволочку с петлей на конце. Прицепив зеркальце за крючок проволочки, он нашарил рукой подходящий выступ и подвесил зеркальце за петлю.
— Я уже делал так, — объяснил Дуанти. — В Ориссе, только посылал вперед Оглоблю или Скелета. Мы все увидим.
— А услышим?
— Да, проволочка передаст звук. Но тихо!
Сначала в зеркальце была темень и слабые отсветы, затем мелькнул огонек, и потянулись какие-то серые полосы — очевидно, Шнурок забрался куда-то в дымоход или слуховую трубу. Потом послышались и голоса — ведь слух кошек острей человеческого, и магическое ухо Дуанти начало передавать все намного раньше, чем сам Шнурок добрался до места.
