Лестер внезапно вскинул руку, в которой оказался зажат простенький медальон с символом Медноликого, и громко воскликнул:
– Именем Праведного Судьи, да вернется прах к праху!
Ближайшие к жрецу призраки остановились, как будто налетели на невидимую стену, а в следующий миг ослепительный огонь вспыхнул на их невещественной плоти, пожирая одного за другим. Некромант повернул голову в сторону жреца. На его бесстрастном лице не отражались эмоции, но Фабулу показалось, что элара заинтересовал неведомый человек, одним движением обративший в прах часть его армии. Впрочем, судя по всему, это его не сильно озаботило. Он остался неподвижным, наблюдая, как на место уничтоженных призраков встают новые и зеленая волна вновь двинулась вперед. Жрец снова поднял свой святой символ с теми же самыми словами, и очередная порция нежити была уничтожена силой Медноликого Владыки, однако число неупокоенных было слишком велико и, несмотря на усилие бойцов Центра, поливающих пространство перед собой белесыми струями, кольцо призраков сжималось вокруг людей. Олдер, до этого спокойно взиравший на разворачивающуюся битву, вдруг, ударив посохом о землю, крикнул:
– Я взываю к тебе, Отцу подгорного племени! Пришел час вернуть долг, обещанный мне среди руин Алказара!
Вокруг обороняющихся бойцов Центра разлился гул, как от множества колоколов. Над головами у людей воздух сгустился, и оттуда шеренга за шеренгой шагнули вперед закованные с ног до головы в железную броню гномы. Сделав несколько шагов по воздуху, они мягко касались земли и, смыкая ряды, занимали позиции вокруг оторопевших людей. Воины подгорного народа несли в своих руках переливающиеся пламенем топоры, чеканы, молоты и короткие мечи. Их лиц не было видно за опущенными забралами. Гномы сомкнули свои щиты, моментально отгородив людей от наседающих призраков. Бесплотный голос из уже смыкающегося портала ответил застывшему неподвижно магу:
– Долг уплачен, сын поднебесного народа. Бессмертные будут сражаться за тебя.
Все так же невозмутимый Лайморр поднял над своей головой посох и махнул им в сторону людей. Неупокоенные, до этого момента вяло двигавшиеся вперед без единого звука, вдруг разразились чудовищным воем, от которого в жилах стыла кровь, и ринулись вперед, подстегиваемые безжалостной волей некроманта. Гномы, чье число оказалось не столь велико – не более пяти десятков, не сдвинулись с места, а лишь выбросили вперед копья и спокойно встретили своих врагов. Лишенные плоти руки бессильно скользнули по зачарованной броне подгорных воинов, а сверкающее неугасимым огнем оружие гномов начало собирать свою обильную жатву. Несмотря на колоссальное численное превосходство нежити, гномы легко сдерживали натиск, отражая атаки одну за другой.
Фабул слегка опустил свой меч. Он слышал легенду о стражах подземных чертогов. Старина Трир, будучи в состоянии глубокой меланхолии, любил петь балладу о последних защитниках первого подгорного Царства. Горстка воинов, числом несколько десятков, обороняла в течение семи суток проход в сердце Потаенных Чертогов от целой армии темных эльфов и их демонических слуг, которые, воспользовавшись тем, что войско подгорного племени вышло в поход против троллей, вероломно напали на беззащитных женщин и детей. Никто из защитников не выжил, все полегли в страшной сечи, но пришедшая на подмогу дружина сумела вытеснить захватчиков, нанеся им чудовищные потери. Недаром темные эльфы Чигирранизала до сих пор называют ту битву «матерью вдов». Впрочем, история погибших защитников на этом не закончилась. Согласно балладе, Отец Подгорного Племени даровал им посмертие последних защитников своего народа. В трудные минуты погибшие души героев по воле Подгорного Владыки обретали плоть и приходили на помощь доблестно сражающимся гномам, чья участь, казалось, была уже предрешена. Воины, получившие название Бессмертных, были неудержимы в бою, и, хотя их можно было убить в схватке, всегда возвращались в строй к следующей битве во славу Подгорного Племени. Их видели и в сече у Малахитовой горы, и во время обороны Гремящего перевала, и во время вторжения Армии Последнего Дня. Каким образом Олдер получил помощь от Подгорного Владыки, генерал мог только догадываться. В свое время они в самом деле сделали немало для снятия блокады Алказара, но вот какую награду выбрал себе Олдер, спасший тогда их всех, Фабул уже припомнить не мог. Да это было и не важно! Появление Бессмертных делало до этого безнадежную ситуацию вполне приемлемой. Фабул заметил, что поток фантомов не был уж настолько бесконечным и вновь подходящие волны были чуть менее плотными, чем предыдущие.
Элар наконец не выдержал. Он раскинул руки и приподнялся в воздух на несколько футов, как бы паря над своими слугами, чья безбрежная зеленая река стекалась водоворотом к горстке людей, сгрудившихся за сомкнутыми щитами гномов, и разбивалась о блистающее оружие подгорных воителей. Лайморр протянул свой змееподобный палец в сторону Олдера:
– Ты совершил глупость, чужеземец. Тебе не стоило вмешиваться не в свою битву. Ты показал мне дорогу в свой мир, и теперь он будет следующим на пути моего народа! А я, да будет тебе известно, – верховный маг Эларии, не уступающий в магическом искусстве никому, кроме Государя, да продлится его правление вечно.
Лайморр резко хлопнул в ладоши, и от него потек поток черного пламени. Энергия чистой некромантии, догадался генерал. Абсолютно безвредная для нежити и смертельная всему, что дышит.
Олдер, казалось, ожидал эту атаку, и его собственное заклятие накрыло гномов полупрозрачным покрывалом. Черный поток обволок оборонявшихся и безо всякого вреда рассеялся в пространстве. Бессмертные с прежней сосредоточенностью и эффективностью продолжали рубить налегающих мертвецов, а Олдер вдруг сделался как будто старше, внушительнее, и от него повеяло чудовищной мощью. Маг тоже взмыл слегка выше своих товарищей, остановившись на уровне своего визави, и произнес:
– Твоя самоуверенность погубит тебя. Напав на нас всеми силами еще на Земле, у вас был бы шанс, но здесь, в искусственном мире-портале, у меня открываются совсем другие возможности. С тобой, верховный маг народа эларов, буду сражаться я, Олдер, глава конклава и верховный маг Империи людей. Ты вызвал меня на бой, и я его принимаю.
Элар не удосужился ответом и зашипел в ответ. Вокруг него сгустился воздух, и оттуда ринулись мириады полупрозрачных игл. Олдер в ответ воздвиг из пустоты барьер, переливающийся всеми цветами радуги, который моментально поглотил заклинание Лайморра. Фабул бросил взгляд на гномов, слаженно рубящих катящийся на них зеленый вал нежити. Несмотря на то что призраки умудрились поразить пару Бессмертных, которые тут же истаяли в воздухе, их место заняли воины второго ряда, не дав неупокоенным ни малейшего шанса пробиться к сгрудившимся в центре боевого порядка людям. Макар попробовал зацепить из своего чудо-оружия парящего над ними элара, но белесый луч не сумел дотянуться до врага, отраженный переливающимся коконом магической энергии, которым окружил себя некромант. Примеру охотника на экзов последовали и израильтяне, и Густав, но с тем же отрицательным результатом. Тем временем темп магической дуэли ускорился. Генерал едва успевал следить за заклинаниями и контрзаклинаниями магов. Олдер больше оборонялся, прикрывая заодно своих товарищей, тогда как Лайморр пытался пробить брешь в безупречной обороне архимага, не обращая внимания на своих собственных спутников. Дуэль грозилась затянуться. Маги обменивались выпадами, вокруг них расцветали огненные шары, рвались молнии, возникали из ниоткуда жуткие твари, тут же уничтожаемые последующими взрывами. Лицо до этого невозмутимого Лайморра исказила чудовищная гримаса, сделав его похожим на одного из мертвецов. Фабулу в голову закралась сильное подозрение – а жив ли их противник, или он уже давно мертв, поддерживающий подобие жизни своим магическим искусством?
