– А ты не переоцениваешь этого Калабанова? – сказал я. – Что он может заподозрить? С чего это Сашке приводить «хвоста»? По-моему, всё выглядит естественно: Сашка как бы сам опасается, что сейчас подъедут какие-нибудь мордовороты и заберут у него чертежи.
– По легенде у него пока нет чертежей, – отрезал Мишка. – А Калабанова я не переоцениваю. Если бы он был вообще человеком с улицы – тогда, конечно, о чём он может догадаться? Но он видел действие моей системы, несколько раньше, чем его увидел ты – там, знаешь, ещё прорывались всякие глюки типа, допустим, ты кого-то подстрелил, а в поле зрения у тебя надпись «Поражение – 100%». – Мишка хихикнул. – Но этого вполне достаточно – ощущение реальности уже было практически полное. Потому он так и за это взялся, причём, судя по всему, сам соблюдает конспирацию и не «светит» ничего своим знакомым и подчинённым. Если бы не это, с ним сейчас была бы ещё машина охранников.
Тем временем Саша подошёл к джипу и сел внутрь через заднюю дверь.
Стёкла в «чероки» были тонированы «напрочь», так что даже в солнечный день, стоя вплотную, увидеть ничего было бы невозможно, и как Мишка на вертел подзорную трубу, ничего особенного он не видел. По-моему, я и без трубы видел не меньше. Хорошо хоть тело попалось – не очкарик, какой-нибудь. Впрочем, мы же так их и подбирали: физически крепких, без недостатков.
Саши сидел в джипе минут пять, затем он вылез, вернулся к «восьмёрке» и что-то сказал Свете, приоткрыв дверь. Света вышла из машины, и вдвоём они вернулись в джип.
Буквально через пару минут Саша вылез, отошёл к своей машине и закурил.
– Клюнул, ублюдок! – с радостной уверенностью констатировал Мишка. – А Светка ещё и почти без юбки, правильно оделась. Я же говорил, что, хоть Калабанова и нельзя недооценивать, но есть у него слабина: покажи ему кругленькую попку и пару ножек – всё, готов, кабанчик!
– Циник ты, – шутливо и, как бы, между прочим, сказал я.
– Да не циник, а факт отмечаю. – Мишка оторвал от окуляра бесполезной подзорки. – Я же говорил, что он немного без тормозов в этом смысле. Знаешь, у всех людей всегда есть какая-то слабина, и чем выше человек залезает, тем сильнее эта слабина выпирает – он начинает думать, что всё позволено. Многих это губит. Вот был бы Калабанов простым слесарем с такой же сексуальной озабоченностью, ну, трахал бы разных уборщиц и диспетчеров ЖЭУ, и ничего бы ему не грозило, кроме пьяной драки с мужем очередной пассии. А на подобных местах рано или поздно такие типы пролетают. Вот, как сейчас, хотя бы.
– Несколько нестандартный, даже для такого типа, эпизод, ты не находишь? – Я искоса посмотрел на Мишку.
– Нестандартный, но у него и стандартных могло бы быть много. Не знаю, как он ещё не пропёрся в своей Думе, но обязательно пропрётся. Вот он как уж Машку обхаживал, чуть ли при мне заваливал. Один раз она ему даже по морде съездила и сказала, чтобы больше не брал её на совместные встречи.
– Да ты что!? Неужели съездила? – удивился я. – Он же был, вроде, как твой работодатель?
– Эт' точно, – согласился Мишка, – работодатель. Денег через него я срубил немало. Но, надо отдать должное, он совершенно нормально относился к таким вещам.
– К каким?
– Ну, вот хочет он трахнуть жену человека, который на него работает. Хотя я, типа как, не его наймит был, а свободный художник, так сказать, но, тем не менее, львиную долю дорогих заказов я через него получал. А жена этого человека даёт ему по морде за то, что он к ней под юбку полез. Вроде как, можно рассвирепеть, верно? Но нет, ему было почти по барабану, по крайней мере – внешне. Спокойный, как ни в чём ни бывало, хихоньки, хахоньки. Только дышит тяжело и видно, что всё равно хочет.
– Что значит – по барабану? – не понял я.
– А и со мной общается всё так же, почти по дружески, и с Машкой при встречах – как ни в чём ни бывало! И всё так же чуть ли не при мне мог снова начать её тискать, похотливый ублюдок. Идиотом считать, конечно, по жизни нельзя, поскольку круглые идиоты не взлетают туда, куда он взлетел, но по части женской задницы – провал, теряет контроль. Но, надо отдать должное, не обижается, если ему съездят по морде. Пока не оттрахал – будет продолжать с шутками и прибаутками пытаться залезть на эту бабу вновь. Знаешь, вот вроде, как Бобик: его сучка отталкивает, а он дышит, язычок высунув, и лезет снова и снова!
– Ничего себе – не обижается! – воскликнул я. – Разве не он тебя подставил в своё время?!
Мишка покачал головой:
– Это не тот случай, не путай! Меня он «кинул» не из-за жены, а когда понял, что может завладеть небывалой штукой. Штука-то, действительно, получилась небывалая, не смотря на свою, вроде бы, простоту. Всё-таки не могу понять, почему этого никто не сделал давным-давно?
– Какая скромность автора изобретения! – съязвил я.
– Не надо сарказма! Мне, серьёзно, не понятно. Всё, и уже не первый год, вроде бы, на поверхности – и никому в голову не пришло.
В этот момент задняя дверь джипа распахнулась и оттуда выбралась Света.
– Нормально, – сообщил Мишка, пялясь в подзорную трубу. – Я бы удивился, если бы было не так.
– Ну-ка, дай взглянуть, – потребовал я, отнимая у него оптический прибор.
Света выглядела немного взъерошенной. Когда дверь джипа захлопнулась, она на секунду остановилась, машинально одёрнула то, что с большой натяжкой можно было назвать юбкой, и направилась к Сашиной машине. Джип отъехал, протяжно и с завыванием бибикнув, так, что даже мы на таком расстоянии явно это поняли.
– Готов, п……страдатель, – злорадно сказал Мишка.
Я искоса посмотрел на него. Возможно, Маша была права: у Мишки была цель явно прижать Калабанова к ногтю и тем, самым, очевидно, поквитаться за всё хорошее, что Мишка от него получил. Я тоже не имел ничего против, чтобы сильно окунуть Калабанова мордой в дерьмо, я даже не возражал, если бы по ходу дела его удалось пристукнуть, но считал, что самоцелью это не должно быть. Во всяком случае, пока мы сами висим, в общем-то, на волоске.
«Надо будет, действительно, присматривать за ним», подумал я о просьбе Маши.
Мишка тем временем достал телефон, который нам одолжил Саша, и набрал номер Светы. Мы так и условились, чтобы не «светиться» на случай, если у Калабанова кто-то остался наблюдал за Сашкой.
– Ну, как прошло? – поинтересовался Миша:
– Слушай, – раздалось в трубке: Мишка нарочно держал её, чуть отставив от уха, что и я мог послушать, наклонившись к нему, – так, как ты и говорил: этот козёл начал к ней приставать!
– Ты только при нём его козлом не обзови, – усмехнулся Мишка, – а то он живёт по понятиям, имей в виду. Всё нам раньше времени сорвёшь. Но, в общем, он клюнул?
– Ещё как клюнул, – пропищал искажённый, но явно неспокойный голос Александра. – Я даже опасаюсь за Светку, ей богу. Урод и наглец редкостный. Вот такие суки ещё и в Думе сидят!
