Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
— Входи! — пригласила Элисабет. — Уж ты извини, что у меня тут небольшой беспорядок. Если бы я знала, что ты придешь, то прибралась бы.
Войдя в прихожую, Агнес огляделась в поисках беспорядка, о котором говорила хозяйка, и убедилась, что ничего не разбросано и каждая вещь лежит на своем месте. Для нее это было лишним подтверждением того, что Элисабет — законченная, убогая домашняя клуша.
— Садись, пожалуйста, я сейчас накрою стол для кофе, — вежливо предложила Элисабет и убежала на кухню, прежде чем Агнес успела ее остановить.
Она вовсе не собиралась мирно распивать кофе с женой Пера-Эрика, а хотела как можно быстрей управиться с делом, ради которого пришла, однако с неохотой сняла шубку и села в гостиной на диван. Не успела она там как следует расположиться, как Элисабет уже принесла поднос с кофейными чашками и толсто нарезанными кусками кекса и поставила его на столик темного дерева, отполированный до зеркального блеска. Кофе у нее, вероятно, был сварен заранее, так как она отсутствовала всего несколько минут.
Элисабет села в кресло напротив дивана, на котором устроилась Агнес.
— Вот, прошу, угощайся кексом, сегодня испекла.
Агнес недовольно взглянула на сдобное, напичканное маслом и сахаром изделие и сказала:
— Спасибо, но я, наверное, ограничусь одним кофе.
Протянув руку, она взяла с подноса чашку и пригубила напиток — он оказался крепким и вкусным.
— Конечно, у тебя фигурка, за которой надо следить, — засмеялась Элисабет и взяла кусок кекса. — Я-то проиграла эту борьбу, рожая детей. — Она кивнула на фотографии всех троих, которые родились у них с Пером-Эриком, а теперь уже выросли и разлетелись кто куда.
Агнес на минутку задумалась: как-то дети воспримут известие о разводе родителей и появлении новой мачехи? — но не усомнилась, что очень скоро сумеет их переманить на свою сторону. Не могут же они в таком возрасте не понять, насколько больше по сравнению с Элисабет она способна дать Перу-Эрику!
У нее на глазах хозяйка расправилась с одним куском кекса и потянулась за следующим. Этим безудержным обжорством она напомнила Агнес ее собственную дочь Мэри, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержаться и не выхватить толстый кусок кекса из руки хозяйки дома, как она привыкла делать с дочерью. Вместо этого она со светской улыбкой сказала:
— Как я догадываюсь, ты очень удивилась моему нежданному приходу, но, к сожалению, я пришла, чтобы сообщить тебе нечто неприятное.
— Нечто неприятное? И что же это такое?
Тон Элисабет мог бы насторожить Агнес, если бы та не была совершенно поглощена тем, что собиралась сказать.
— Да-да, это так. Понимаешь ли, — начала Агнес, спокойно ставя чашку на столик, — мы с Пером-Эриком, так уж случилось, полюбили друг друга. Притом уже очень давно.
— И теперь вы решили строить совместную жизнь, — докончила за нее Элисабет, и Агнес почувствовала большое облегчение оттого, что все прошло гораздо легче, чем она предполагала.
Но тут она взглянула на собеседницу и поняла, что здесь кроется какой-то подвох. Очень большой подвох. Жена Пера-Эрика глядела на нее с сардонической усмешкой, а в ее глазах появился холодный, пронзительный блеск, которого Агнес никогда за ней не замечала.
— Я понимаю, что для тебя это удар, — пробормотала Агнес, потерявшая уверенность в том, что ее тщательно продуманный спектакль пройдет по сценарию.
— Милая моя, я же знала о вашем романчике, в принципе, с самого начала. У нас с Пером-Эриком есть определенное соглашение, и оно проверено временем. Неужели ты думала, что ты у него первая… или последняя? — сказала Элисабет таким ехидным тоном, что Агнес захотелось размахнуться и дать ей пощечину.
— Не понимаю, о чем это ты! — отчаянно попыталась отбиться Агнес, чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног.
— Не говори мне, что ты не замечала, как Пер-Эрик начал к тебе охладевать. Он уже не так часто звонит, тебе с трудом удается его отыскать, когда он нужен, во время ваших свиданий он кажется рассеянным. Уж я-то, слава богу, достаточно изучила своего мужа за сорок лет совместной жизни и знаю, как он поведет себя в такой ситуации. А кроме того, мне также стало известно, что у него появился новый объект страстного увлечения — некая брюнетка тридцати лет, секретарша в его фирме.
— Ты лжешь! — воскликнула Агнес, глядя на одутловатое лицо Элисабет, которое вдруг подернулось в ее глазах мутной дымкой.
— Думай что хочешь. Можешь сама спросить Пера-Эрика. А теперь, мне кажется, тебе пора уходить.
Элисабет поднялась, вышла в переднюю и демонстративно протянула гостье ее серебристо-серую шубку.
Еще не до конца осознав услышанное, Агнес молча последовала за ней и, не успев опомниться, очутилась на крыльце; она стояла, пошатываясь под порывами ветра. Постепенно в ней начала подниматься такая знакомая злость. Она сама все проморгала, хотя могла бы и догадаться! Как только ей взбрело в голову поверить мужчине! За это она теперь и наказана тем, что во второй раз стала жертвой предательства.
Словно бредя через воду, она медленно двинулась к машине, которую оставила рядом на улице, и, опустившись на водительское место, долго сидела в неподвижности. Мысли копошились в голове, как растревоженные муравьи, прокладывая все новые ходы непримиримой злобы и ненависти. Все былое, задвинутое в темные закоулки сознания, выползло оттуда и нахлынуло на нее. Пальцы, стискивающие руль, побелели. Она откинулась на подголовник и прикрыла веки. Картины жутких лет в бараке каменотесов всплывали перед ее внутренним взором, она чуяла вонь навозной кучи и запах пота, исходивший от возвращающихся с работы мужчин. Она вспомнила страшную боль, испытанную при родах, от которой то и дело погружалась в беспамятство. Запах дыма от пожара во Фьельбаке, в котором сгорел дом; бриз, дувший на корабле, который вез ее в Америку; шипение и хлопанье пробок от шампанского; любовные стоны безымянных мужчин, с которыми она лежала в постели. Безутешный плач потерявшейся на пристани Мэри; постепенно слабеющее, а затем смолкшее дыхание Оке; голос Пера-Эрика, снова и снова дающий ей обещания. Обещания, которых он даже не собирался сдержать. Все это и много чего еще промелькнуло перед закрытыми глазами Агнес, и ничто из увиденного не гасило ее ярости, а только раздувало все сильней и сильней. Она делала все, чтобы устроить себе такую жизнь, какой заслуживала, создать те условия, для которых была рождена. Но жизнь, или, если угодно, судьба, все время подставляла ей ножку. Все были против нее и всеми силами мешали ей получить причитавшееся по праву: отец, Андерс, американские кавалеры, Оке, а теперь вот Пер-Эрик. Длинная цепочка мужчин с одним общим знаменателем: все они сначала использовали, а потом предавали ее.
Когда наконец спустились сумерки, все воображаемые и настоящие обиды сфокусировались в ее мозгу в одну нестерпимо жгучую точку. Пустым взглядом она неподвижно смотрела перед собой на дорожку, ведущую к дому Пера-Эрика. И тут на нее снизошло спокойствие. Однажды в жизни она это спокойствие уже испытала и знала: оно рождается из уверенности, что остается один-единственный выход.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
