у замка Ризен, другие принялись громоздить камень на камень, отстраивая стены заново. С помощью орудий, привезённых Биггином О’Салли, люди вскапывали и рыхлили землю. Уже к вечеру в борозды легли новые семена, ожидая дождя и воскрешения.
Одной из последних к Кальмару подошла девочка лет девяти и упала к ногам короля:
– Государь! Хранительница камней дала мне имя Нюхло, а ты вывел меня из темницы.
Кальмар взял девочку за руку и помог ей подняться. Она была очень красивая.
– Теперь тебя зовут Галия. Хорошее имя?
Девочка глубоко вдохнула и шёпотом ответила:
– Да, ваше величество.
– Зови меня просто Кальмар, – сказал тот, и девочка зашагала в лагерь вместе с матерью и отцом, которые отыскали друг друга после многих лет, проведённых во мраке.
На закате появилась Сара Кобблер со своими сиротами, а также бард Армулин. Он поцеловал землю Анниеры и пошёл по ней босиком, зачарованно повторяя:
– Легенды сбылись!
Узнав о смерти Джаннера, Сара расплакалась. Артам познакомил девочку с Нией, и та, в полной мере оценив привязанность Сары к Джаннеру, пообещала воспитать её как родную дочь. Лили при этом известии пришла в восторг. Сара рассказала Ветрокрылам про Марали и Гаммона, также известных как Тёмный клинок и Пламенеющий меч, и о том, как они счастливо прыгают в лунном свете с крыши на крышу, защищая скриан от негодяев-Береговиков.
Сара стояла рядом с Ветрокрылами, когда Артам положил тело Джаннера, по-прежнему завёрнутое в чёрный плащ, в склеп во дворе замка Ризен.
Лили сыграла на свистоарфе мелодию, которая навеки поселилась в сердцах анниерцев. Много лет спустя бард Армулин добавил к ней слова, сочинив песню о самоотверженной храбрости, чтобы передать горделивую повесть о подвиге Джаннера будущим Хранителям трона и чтобы все дети Анниеры, лощин и Скри, а также других, более отдалённых земель могли постичь красоту долга, самопожертвования и бескорыстной любви.
– Джаннер Ветрокрыл не покинул брата, – говорили люди. – Он любил его до самого конца.
Эту повесть весь мир – внимай, дитя —
Незримо в себе несёт.
Когда, крылами шелестя,
Стремится фендрил в полёт,
Когда клубится над морем мрак
И молниям нет конца,
Смотри, дитя, – это тоже знак
Присутствия Творца.
Слушай, как речка шумит в жару,
Прозрачна и светла,
Как вереск шепчется на ветру,
Как трезвонят колокола.
В сердце лежит бездонная тьма,
И страх безмерен ночной,
И боль и горе сводят с ума,
Когда нахлынут волной.
Но всё же – всё же – волна уйдёт,
Смолкнет мощный прибой,
И ты увидишь небесный свод
Безоблачно-голубой.
И солнце снова встанет с утра,
И грусть умчится прочь,
И смерти сгинуть придёт пора,
Когда отступит ночь.
Любовь – как ясный весенний свет,
Бег реки меж камней,
Надежда – когда надежды нет,
Но люди помнят о ней.
Зима утихнет, настанет час —
Душа запоёт опять;
Вот повесть, сложенная для нас,
Правдивее не сыскать.
Армулин, придворный бард Анниеры
Эпилог
На рассвете следующего дня Кальмар зажёг факел в подвале замка и окликнул остальных.
– Что случилось? – спросила Ния.
Она села и протёрла глаза, ещё красные от слёз.
Её голос разбудил Лили и Сару. Все сонно посмотрели на улыбающегося Кальмара. Он явно что-то затеял. На нём был чёрный плащ патрульного, на поясе висел подаренный Радриком меч.
– Нам пора, – сказал Кальмар. – Вставайте.
Артам сунул голову в дверь.
– Чем раньше, тем лучше, – сказал он. – Все готовы?
– Они проснулись и ворчат, – ответил Кальмар.
Лили, зевнув, спросила:
– В чём дело?
Брат помог ей встать и подал костыль:
– Нас ждёт большое приключение.
Ния, Лили и Сара, недоумевая, вышли из погреба. Утро было прохладное. Во дворе ждала Гульвен, а с ней ещё двое драконов. Один из них отдувался под тяжестью толстяка в очках.
– Оскар! – воскликнула Лили.
– Как выразился Скеглин Сомнительный: «Наведу порядок в Великой библиотеке, когда вернусь», – Оскар заёрзал, пытаясь усидеть на драконьей спине. – Я неимоверно счастлив вновь оказаться в вашей компании, Ветрокрылы.
Ния первой заметила тело Джаннера: завёрнутое в плотную ткань, оно было привязано к спине зелёного дракона.
– Кальмар, что ты собираешься делать? – спросила женщина.
– Мы с дядей Артамом поговорили, – ответил мальчик, – и вспомнили, что где-то там, в недрах Чёрного леса, есть колодец. Чудесный колодец, про который все давным-давно забыли.
Ния медленно перевела взгляд с Кальмара на мёртвого Джаннера.
– И я знаю, где он, – продолжал Кальмар.
Лили радостно вскрикнула, подковыляла к Гульвен и обняла драконицу за шею.
– Сара, садись со мной!
– Что?! На дракона?! – воскликнула Сара и окончательно проснулась. – Куда мы летим?
– Говорят, эта вода творит чудеса, – сказал Артам, поднял Сару и усадил её позади Лили. – Она исцеляет… а может быть, и воскрешает. Мне давно хотелось её попробовать…
– Почему бы и не рискнуть? – подхватил Кальмар. – В любом случае, будет о чём рассказать.
Он влез на спину дракона и протянул руку матери:
– Ну? Ты с нами?
Вопросы для читателей
1. Кто из героев понравился тебе больше всех? Как он менялся от книги к книге? Как ты думаешь, почему? Нарисуй этого персонажа в той сцене, которая тебе особенно понравилась.
2. Знаешь ли ты людей, чья жизнь доказывает, что добро побеждает зло? Может быть, ты знаешь другие истории о подвигах и о самопожертвовании? Что помогает лично тебе не утратить смелости?
3. Ты бы предпочёл изучить Дагтаун сверху (с крыш) или снизу (через ходы Береговиков)?
4. В чём сила прощения? Какова его цена? Может ли она оказаться слишком высокой? Стоит ли прощать того, кто продолжает вести себя по-прежнему?
5. Есть ли такое место, где тебе всегда хорошо и спокойно? Может быть, у бабушки с дедушкой? Может быть, там, где ты жил в раннем детстве? А может быть, твои родители хотят куда-нибудь переехать и так часто об этом говорят, что ты уже представляешь себя на новом месте? Что в нём особенного?
6. Разыскивая братьев, Лили играет самые разные песни – плясовые, матросские, походные, грустные, весёлые, погребальные, застольные, песни про жареный бекон и подливку, песни о Создателе, песни, обращённые к Создателю, и даже песни, которые, по утверждению стариков, сочинил сам Создатель. Как ты думаешь, на что они могут быть похожи? Сочини одну из
