хозяйка, - шмыгнула она носом. – Надо знать. Я ещё не понимала, зачем, когда отец говорил, что это надо. А вышло – что и вправду надо…
- К дьяволу нечистоты, книги и господина Мару. Я вернулся домой, я не видел тебя месяц. Ты мне снилась, и под конец пути я уже и не верил, что ты есть, и что я увижу тебя воочию. Обещаю, буду извещать тебя, обязательно. Да, меня успокаивало только то, что ты в столице, и в безопасности. И я не мог дождаться встречи. Госпожа моя и супруга, радость моя, Росинка, - он целовал её меж словами, и снимал воротник и расшнуровал лиф платья, а юбку придётся просто поднять, да и ладно, сейчас – радость встречи, всё остальное потом.
- Но нас сейчас позовут обедать, - пролепетала она.
- Подождут, - усмехнулся он. – Дураки, что ли, не понимают, что я месяц жену не видел?
И тут в дверь застучались, да как – громко и настойчиво.
- Ваша милость! Ваша милость!
- Да что ж там такое-то, - Рыжий пошёл к двери с намерением дать по башке любому, кто там встретится, а там стоял оруженосец Готье.
- Королевский гонец, ваша милость! Говорит – срочно!
Тьфу, подумал Рыжий. Не успел вернуться, называется.
- Давай его сюда.
Переживёт гонец герцога в рубахе, не преставится.
- Ваша милость, - парень всё понял верно, и был краток. – Его величество ждёт вас завтра поутру. С супругой.
Твою ж мать, с супругой. Конечно, Катрин нужно представить ко двору в новом качестве, но Рыжему-то хотелось запереть её от всех, чтоб никто не смел даже глаз поднять на его сокровище! Но…
- Передай – буду. С супругой, - ответил он гонцу, и пошёл обратно.
- Что там, Годфри? – супруга была встревожена.
- Его величество желает с тобой познакомиться, - буркнул Рыжий.
- Дядюшка? Но он со мной знаком давно и хорошо, - пожала плечами Катрин.
- Это раньше он был тебе дядюшка, а теперь – сеньор твоего супруга, - Рыжий всё ещё был недоволен, что помешали.
- Кровь – не водица, как говорят, - Катрин глянула на него, подошла и завязала сорочку.
Как на озере тогда. Он обнял её, а за дверью снова завозились.
- Ваша милость, обед готов! Велите подавать?
- Может, ну его, тот обед, пусть сюда несут? – спросил он у Катрин.
Она выскользнула из его рук и повернулась к нему спиной.
- Зашнуровывай теперь! Люди должны видеть своего сеньора. Если он дома и здоров – он должен быть на виду, - обернулась, улыбнулась и добавила: - Но вечером мы запрём за собой дверь, и нам никто не помешает.
- Точно не помешает? – глянул он на неё и ещё разок поцеловал.
Потому что это был добрый знак - она сама желает запереть за ними дверь, и чтоб не мешали!
За обедом Рыжий сидел довольный – как же, вернулся с победой, как и положено, а дома у него – красавица и умница жена, которая что-то делает с этим домом, что он становится похож на волшебный дворец! Такую жену нужно радовать и благодарить. Подарок он ещё придумает, а вот всякое другое пусть забирает уже сейчас.
Она и впрямь сама заперла за ними двери в спальню, и строго сказала – его милость велел не беспокоить. И зажгла десяток осветительных шариков.
- Вот, возьми, это забрали у разбойников, - он выгрузил на столик в спальне три мешочка с монетами. – Ты, думаю, найдёшь применение.
- А людям раздал? - деловито уточнила она.
Принцесса, настоящая принцесса.
- Конечно, - кивнул он, и вспомнил – вот, дядюшка Шарль говорил, что надо, что сеньор в первую голову должен заботиться о своих людях, а оказывается – не только он считает, что так надо.
- Тогда возьму, конечно, - она набросила на мешочки защиту какого-то сложного плетения. – У меня в кабинете есть сундучок, там деньги. Он тоже заклят, никто, кроме меня, не заберётся. Завтра унесу.
- Ещё я привёз девчонку, она из семьи еретиков, но уродилась магом, и её чуть не утопили в мешке живьём, Онориной зовут, завтра увидишь. Умеет чистить плащи от грязи и варить еду, но у её отца была аптекарская лавка с какими-то снадобьями и притираниями. В общем, посмотришь, куда её применить.
- Да, спасибо, маги нужны. А почему у тебя в доме так мало магов?
- Так их вообще мало, радость моя. Мужчины – служат, а кто из женщин маги – я и не знал.
- Я нашла двоих. Но мне бы ещё.
- Бери на службу, кого сочтёшь нужным, - с каждым ее словом он понимал, что господь, не иначе, надоумил Шарля ехать свататься в Лимей.
Потому что женился бы он на ком другом – и что бы тогда ждало его сейчас дома? А так – его Росинка восхитительна. Он обнял её, усадил на колени, коснулся губами нежных губ.
- Как хорошо, оказывается, когда дома тебя ждёт любимая жена.
Жена улыбалась, и сама целовала его – надо же, научилась, смогла! И хваталась за него, и не отводила глаз, и шептала его имя – никто в целом свете не умеет выговорить его так нежно и так сладко…
И это была самая настоящая полная победа.
- Скажи, ты так сурово встретила меня на пороге, потому что обижалась? – спросил он, обняв супругу и перебирая её золотистые пряди волос.
- На пороге? Сурово? – встрепенулась она. – А… надо как-то иначе? Моя матушка всегда так встречает отца.
- Ах, всё дело в твоей матушке, - рассмеялся он. – Я даже и не знаю. Если супруга герцога обнимет его при встрече, мир устоит?
- Я надеюсь на это, - кивнула она, прикрыв глаза, но в тех глазах плясали смешинки. – Я очень скучала, Годфри. Я привыкла, что ты… ты есть. Ты приучил.
- Я буду, Росинка моя, по возможности – буду. Сколько смогу – буду с тобой и для тебя. Всегда, пока я есть.
- И я буду с тобой и для тебя. Всегда. Пока я есть.
Глава сорок третья, в которой в жизнь героев вмешиваются
В понедельник утром Катрин бодро вошла в свой отдел и поздоровалась – как ни
