Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
Белесое пятнышко на броне. Что это там такое? Жвачку кто-то прилепил или птичка нагадила? Не суть важно – важно лишь то, что оно как раз напротив того места, где, укрывшись за броней, расположился механик-водитель. Как учил прапорщик Онищенко, для прицеливания надо выбирать деталь минимально возможного размера.
Свинка, крутя руль, думает, что сталь его защитит. Ага – щас!
Приклад толкает в плечо, уши сворачиваются в трубочку от энергичного треска выстрела и уже не могут расслышать удара по металлу. А Тохе и не надо слышать: он вновь ловит в прицел то же пятнышко – и опять стреляет.
БТР останавливается, но Тоха не оставляет его в покое – теперь в перекрестье попадает свинка, высовывающаяся из башенного люка. На ней нет прилепленных жевательных резинок или последствий дефекации пернатых, но это не беда – сойдет и стеклянный глаз противогаза. Выстрел, опять поймать машину в прицел… Из люка уже никто не выглядывает, а автоматчики, сидящие на броне, забрызганы чем-то нехорошим.
Смешно – будто из пушки по воробьям бьет. Если не вспоминать о гудящем плече, можно представить, что продолжает заниматься имитацией стрельбы. Для таких дистанций это оружие не предназначено – из него надо работать минимум метров на семьсот. Грамотный, опытный противник засек бы позицию Тохи уже после второго выстрела максимум.
Остатки обоймы Тоха выпустил по пехоте и в район двигателя. И все это время продолжал мысленно отсчитывать секунды. На сорок шестой винтовка перестала стрелять. С начала боя прошло около минуты, враг потерял несколько машин и, судя по нескончаемому грохоту танкового пулемета, пехоты тоже немало пострадало. Но сами свинки до сих пор не удосужились дать серьезный отпор. В ступор впали, что ли? Не ожидали встречи с сильным противником? Привыкайте, твари: это вам не детей по подъездам жечь.
Правее Тохи громыхнуло, следом вспыхнуло в поле зрения – снаряд взорвался на углу укрытия Никитина, обрушив часть стены. Тоха обернулся – так и есть: второй отряд свинок уже метрах в трехстах. Палить начали прямо с ходу. Их побольше, чем в первом, и танков там целых два. Ничего – в Никитина и его мужиков Тоха верил.
Никитин пока оправдывал его ожидания – не стал дожидаться клизмы на засвеченной позиции. Да и удобства ее теперь сомнительны – это как, играя в прятки, часами сидеть в одном и том же, давно засвеченном месте. Многотонный монстр покинул цех красиво – вынес ворота, сокрушил на пути остатки какой-то будки, не переставая поливать из пулеметов все впереди себя, выскочил на дорогу, резво развернулся, замер, выстрелил. Передний вражеский танк будто на стену напоролся – его вроде бы даже назад немного отбросило после удара о лобовую броню. Машина Никитина, плюнув на прощанье дымовой шашкой, влетела в лабиринт гаражей, напоследок успев полоснуть по новоприбывшим из пулеметов, как бы приглашая всех за собой. Идите-идите – там мы вас и похороним.
Все эти события произошли за какие-то считаные секунды – Тоха, поглядывая туда одним глазом, уже перетаскивал винтовку на угол крыши: отсюда бить по второму отряду будет гораздо удобнее. Игнорируя грузовики, начал лупить по бронетехнике. Танки не трогал – трезво оценивал свои скромные возможности, но вот бронетранспортерам и самоходной гаубице доставалось неслабо. Машины врагов ломали строй – те, что покруче, рвались за Никитиным; те, что послабее, пытались выйти из-под обстрела.
Танкисты, укрывшись среди гаражей, усиливали сумятицу, обстреливая всю округу дымовыми шашками. Вдобавок непонятно почему рванули емкости с горючкой, превратив автозаправку в исполинский костер, – даже вода в озерце горела у берегов. Артиллеристы свинок, не понимая, где враг и что здесь вообще происходит, молотили снарядами во все, что видят. Кругом дым, огонь, взрывы, рокот обрушивающихся промышленных построек. В этом концерте треск крупнокалиберной винтовки засечь было трудно – Тоха поспешно тратил патроны, но его до сих пор никто не попытался обстрелять в ответ.
Над бортиком показалась голова Лысого – через миг он был рядом с Тохой, протягивая ему пластиковую бутылку с какой-то жидкостью. Пришлось отвлечься от стрельбы и вставить ему пистон:
– Придурок! Чего мне ее суешь?! Поджигай гудрон, или что там у тебя!
Лысого будто гестапо забрало – был человек и вдруг пропал. Видимо, голос у Тохи был сейчас таким, что хотелось выполнять его желания как можно оперативнее. Сколько времени прошло?! Кажется, что уже много, но почему тогда Рощин до сих пор не распылил институт на атомы? И рация молчит… Или Тоха ее не слышит уже?!
Последняя обойма опустела. Уже сорок патронов успел израсходовать! Быстро расстегнул рюкзачок, вытащил четыре новых. Одну – в винтовку, остальные рассовал по разгрузке. Мгновенно потяжелела – это тебе не для пневматики пульки. Поднял голову. Красота – вокруг дороги горит все, что может и не может гореть. Дым всех цветов и разных вариаций плотности – от непроницаемого до едва заметного. И куда ни плюнь, замерли разбитые машины свинок. Пока Тоха возился с боеприпасами, Никитин успел расковырять второй танк, а первый, получивший по лбу в самом начале, вел себя неадекватно – зачем-то уехал далеко вперед и рухнул боком в бетонированную канаву, в которой по идее народ должен был пережидать атомный взрыв.
В проходе между гаражами показался ствол пушки, следом высунулся танк Никитина, выстрелил куда-то во мрак, проворно откатился назад. В тот же миг в место, где он только что стоял, ударил плотный сгусток пламени – будто осколок кометы рухнул. Тоха засек направление, откуда принеслось это непонятно что, вгляделся туда, но в плотном дыму не различил ничего. Только какое-то движение померещилось – будто таракан через ряд гаражей перебирается. Явный глюк – не бывает тараканов с грузовик размером.
На глазах Тохи в борт бронетранспортера, который он обстреливал, ударила реактивная граната. Юлька, забив огромный болт на прикрытие своего снайпера, вовсю резвилась в дыму и пламени. Для нее эта заварушка – такая же радость, как для некрофила посещение морга. Вот у кого не осталось инстинкта самосохранения – нечего было на Тоху наговаривать.
Очередная обойма опустела. Еще немного, и надо будет раскулачивать Лысого – у него еще шесть. А где он сам?
Обернувшись, Тоха чуть на асфальт не спрыгнул – инстинктивный поступок человека, неожиданно обнаружившего, что находится на краю бушующего пожара. По центру крыши, скрывая чердачную будку, к небу тянулся столб черного дыма, а под ним разгоралось яркое, жирное пламя. На лице мгновенно выступил пот, а волосы вроде бы приготовились затрещать от жара. Лысый! Мать его! Да там смолы тонны три, похоже! Ну ничего нельзя дураку доверить – все испортит! И спрятался куда-то – не видать его в этом дыму. Неверное, специально с глаз убрался: опасается возмездия за поджог.
Еще минут пять – десять, и на крыше находиться станет некомфортно – все это добро разгорится вовсю. Да где же Рощин?! Когда же!!!
Над лестницей показалась белобрысая голова с блестящими перепуганными глазами. Пацан, перевалившись через бортик, неловко присел, скинул с плеча винтовку, обхватил руками колени, затрясся. Тохе хотелось узнать, где это отмороженное создание потеряло Юльку, но толку-то спрашивать – все равно ни слова не скажет. Но тут вдруг понял – подросток натурально рыдает. Бьется в истерике. Забрался к Тохе в поисках защиты – он даже не пытается продолжать бой: его винтовка отброшена в сторону.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
