— Борись с ней, Трейси, ты же можешь, — приговаривала Касс, готовая в любую минуту получить удар под ребра.
— Так много боли, — снова повторила Трейси, и внезапно ее правая рука освободилась и взметнулась вверх.
Касс ошалело уставилась на окровавленную сталь. У нее замерло сердце. В мозгу проносились обрывки мыслей. Она проиграла. Изабель добилась своего. Она сейчас умрет.
То, что произошло потом, запомнилось Касс, словно замедленное кино. Трейси смотрела ей в глаза, а она старалась следить за тем, как опускается нож.
Но он поразил не Касс. Он поразил Трейси — прямо в грудь.
Глава 28
Касс не смогла даже закричать. Она могла лишь смотреть на сестру, застыв от ужаса.
— Мама… — наконец вырвалось у нее.
Она повернулась и увидела Антонио, прижимавшего к себе детей. Алиса вырвалась и кинулась к ней. Бледное, испуганное лицо девочки было мокрым от слез.
Еще раз кинув взгляд на Трейси, Касс схватила племянницу и прижала к себе. Посмотрела на Антонио и прочла в его глазах все, в чем больше всего нуждалась в эти минуты, — сочувствие, поддержку и любовь.
— Она мертва? — спросил он.
Касс считала, что да. Однако Антонио уже подошел к Трейси, предупреждая мысль Касс, что в гибели сестры следует убедиться. Она принялась успокаивать Алису.
Хотела бы Касс знать, где сейчас Изабель…
— Я ничего не понимаю, — прошептала Алиса. — Эта тетя, что ли, ушла?
— Я тебе все объясню, только потом, — отвечала Касс и тревожно переглянулась с Антонио, стоявшим на коленях возле ее сестры. Неужели Изабель просто взяла и ушла? Разве такое возможно?
Вслед за этим Касс посетила мрачная уверенность, что Изабель никуда не делась и все еще бродит где-то рядом.
— Она жива, но ей немедленно нужен врач, — заявил Антонио.
В Касс все обмякло от облегчения, но радость была недолгой. У них нет возможности вызвать «скорую помощь». Касс тревожно оглянулась. Она чувствовала, что Изабель затаилась где-то среди ночной тьмы, затопившей холл. Воздух внезапно стал душным и спертым, и в то же время Касс ощущала какое-то странное давление у себя внутри.
Она поняла, что самое жуткое еще впереди.
— У нас нет электричества, телефона, транспорта… — забормотала она, двигаясь в сторону Антонио.
В его взгляде вспыхнула тревога.
— Кассандра?..
— И врача у нас тоже нет, — заключила она. Встретившись с Антонио глазами и вслушиваясь в собственные слова, Касс удивилась, отчего он вдруг уставился на нее и почему ее голос звучит так странно.
— Нам надо перевязать ее рану. Я боюсь вынимать нож. — Он не сводил с Касс глаз. — Грегори тоже нужен врач. Я отправлюсь в город за помощью.
Касс долго смотрела на сестру, лежавшую в луже крови. Ей было больно видеть Трейси в таком состоянии, но вместе с тем с ней случилось нечто такое, благодаря чему некая часть ее души вовсе не испытывала ни горя, ни жалости. Напротив, Касс была очень даже довольна. «Покой — это смерть!»
— Я вытащу нож, — вдруг заявила Касс и оказалась возле Трейси прежде, чем успела осознать, что собирается делать. Ее рука потянулась к рукоятке ножа.
— Нет! — Антонио перехватил ее руку.
Касс отмахнулась от него, как от мошки, и увидела, как он ударился об пол. Как странно! Она никогда не считала себя особенно сильной. Но ведь он ранен, а значит, совсем ослаб, и этим все объясняется. Но в любом случае она не хотела быть с ним жестокой. Она хотела окликнуть Антонио и извиниться, но не смогла даже открыть рот.
«Покой — это смерть! Положись на меня!»
Касс замерла, собираясь вытащить нож и едва различая голос Антонио, бубнивший откуда-то издалека, что этого делать нельзя, что она может сделать только хуже. Он звал и звал ее по имени, но при этом оставался так далеко…
Касс вдруг подумала, что сцена в холле выглядит нереальной. Разве это происходит с ней наяву?
«Покой — это смерть! Возьми нож! Сделай то, что ты должна сделать, дабы обрести покой!»
Бледное, безжизненное лицо сестры расплылось перед глазами, пока Касс пыталась удержать в голове скользкие, неясные мысли: «Изабель… Это вернулась Изабель…» Теперь она решила воспользоваться Касс.
Касс словно вознеслась к потолку и теперь смотрела на сцену сверху. Антонио напряженно следит за каждым ее движением, дети испуганно скорчились у стены, ее сестра умирает в луже собственной крови. А Касс просто стоит и собирается выдернуть нож из груди Трейси. Сзади на нее налетел Антонио.
— Кассандра! — кричал он, пытаясь поймать ее за руки.
Даже не подумав, что делает, Касс вырвалась и наблюдала за тем, как он отлетел в сторону. Вот так дела! Почему-то ей захотелось плакать. Рыдания звучали глухо, отдаленно, словно плакала не она, а кто-то на другом краю земли.
«Покой — это смерть!» Этот голос у нее в голове был завораживающим, ласковым. Он приносил такое утешение…
Но дети почему-то плакали.
Растерянно хлопая глазами, Касс уставилась на Алису и Эдуардо.
«Дети! — подумала она. — Я должна спасти детей!»
— Кассандра! Не смей поддаваться! Кассандра! Посмотри на меня! Кассандра! Ты слышишь? Посмотри на меня! — взывал Антонио, снова пытаясь взять ее за руку.
Его лицо оказалось совсем близко, и Касс завороженно уставилась в его глаза, хотя ее тело напряглось, готовое избавиться от этого проклятого надоеды.
«Убей его!»
Жестокая, кровожадная ярость молнией прошила ее мозг, и на мгновение ей захотелось схватить нож и всадить в грудь Антонио по самую рукоятку. Но ее снова привлек свет его глаз.
«Я люблю тебя! Ты должна мне верить!»
«Покой — это смерть! Положись на меня!».
В ее оцепенелом мозгу проплывали видения прошлого. Вот Антонио читает лекции за кафедрой, а она замерла среди других студентов, ловя каждое его слово. Вот они стоят рядом, обсуждая рубиновое колье. Вот он любуется ее обнаженным телом и ласкает ее, он над ней, он внутри ее… «Я люблю его, — думала Касс, не отрывая от Антонио взгляда, — Я люблю его. Я люблю детей. Я люблю их всех».
— Кассандра, — с силой повторил он. — Ты сильнее Трейси. Борись с ней. Пожалуйста, выгони ее! — Его крик был похож на рыдание.
«Покой — это смерть!» — без конца кричала у нее в мозгу Изабель.
И Касс почувствовала, что ее голова вот-вот взорвется от боли, от того черного вихря, что стремился лишить ее остатков разума.
Но ведь она любит Антонио. Как же она убьет его?
— Я люблю тебя, черт побери! — выкрикивал он, больно тряся ее за плечи.
И Касс уцепилась за эту физическую боль в надежде заглушить ту боль, что терзала рассудок и душу. Но в ответ перед ее мысленным взором замаячило злорадное, холодное лицо Изабель. Касс оттолкнула Антонио и крикнула:
