Гэллоу, блестя глазами, указал на Твиспа пальцем.
— У вас есть Карин Алэ, рыбак Твисп! А у Вашона есть Ваата. И я получу обеих!
— Интересно, — заметил Киль, взглянув на Твиспа. — Карин и в самом деле у вас?
— Она на судне за периметром келпа, куда Гэллоу и его люди не могут добраться.
— Я думаю, туда отправится Накано, — сказал Гэллоу. — Накано?
— Возможно, — ответил Накано.
— Келп пропустил его сюда невредимым, — сказал Гэллоу и улыбнулся Твиспу. — Вам не кажется возможным, что Накано против келпа иммунен?
Твисп взглянул на Накано, который вновь бездеятельно стоял, прислушиваясь к разговору, но не глядя ни на одного из собеседников.
Твиспу пришло в голову, что Накано и в самом деле принадлежит келпу. Огромный морянин заключил что-то вроде соглашения с этим морским чудовищем! Для Твиспа Накано был живым воплощением морянской убийственной порочности, сокрытой под внешне разумной маской доброжелательности. В чем заключалась ценность Накано для келпа? В голосе Накано, когда он говорил о келпе, звучали нотки фанатизма, которые ни с чем нельзя было перепутать.
«В келпе мое бессмертие». Вот что говорил Накано.
— В самом деле, нет никакой надобности во всех этих убийствах и насилии, — заявил Гэллоу. — Мы же все разумные люди. Вы получаете то, что нужно вам. Я получаю то, что нужно мне. Есть ведь какая-то нейтральная почва, на которой мы можем договориться.
Мысли Твиспа метнулись к странной встрече наверху с тем плотником, Ноем. «Если это и в самом деле келп запихнул мне в голову такую галлюцинацию, то с какой целью? В чем заключается его сообщение?»
Убивать дурно. Даже по приказу Корабля убивать дурно. Твисп это сильно ощутил и в поведении Ноя, и в его словах.
«Ковчег причалил к суше, которая уже не будет проклята Кораблем». Твисп смутно припоминал предание о ковчеге… было ли это послание от Корабля, переданное через келп?
С другой стороны, Гэллоу был воплощением предательства, человеком, который пойдет на все, чтобы добиться своего. Неужели КП на самом деле работает на него? Если так, проклятое соглашение всего лишь обман.
«А что, если Ной — это просто галлюцинация? Может быть, Накано прав, и я просто окосел.»
— Почему тебя не тошнит? — внезапно спросил Накано у Твиспа.
Это был такой неожиданный вопрос, предполагающий, что Накано известны мысли Твиспа, что Твисп на мгновение замер от изобилия возможных выводов.
— Вы тоже больны? — спросил Киль, щурясь на Твиспа.
— Я здоров, — ответил Твисп. Он оторвал взгляд от Накано и попристальней посмотрел на Гэллоу, на признаки потворства себе на его лице, на хитроватый изгиб его улыбки, на морщины, перерезавшие лоб и на складки в уголках рта.
Теперь Твисп знал, что ему делать.
— Помышления сердца вашего — зло от юности вашей, — сказал он Гэллоу, медленно и отчетливо выговаривая каждое слово.
Слова Корабля, высказанные Ноем, легко слетели с уст Твиспа и, когда он произнес их, он сам ощутил их правильность.
— Скверный же вы дипломат! — нахмурился Гэллоу.
— Я простой рыбак, — возразил Твисп.
— Рыбак, но не простой, — поправил Киль. Его смешок превратился в сухой слабый кашель.
— Вы думаете, Накано иммунен против келпа, — сказал Твисп. — Но это я был его пропуском. Без меня он разделил бы судьбу остальных. Он ведь рассказывал вам об остальных, которых келп утопил, правда?
— Я же говорю, что келп вышел из-под контроля! — заявил Гэллоу. — Мы выпустили чудовище на Пандору. Наши предки были правы, когда уничтожили его!
— Может, и были, — согласился Твисп. — Но второй раз этого не удастся проделать.
— Яды и горелки! — сказал Гэллоу.
— Нет! — вырвалось у Накано, и он посмотрел на Гэллоу.
— Мы просто доведем его до управляемой величины, — утешительно произнес Гэллоу. — Слишком маленькой для полного осознания, но достаточной, чтобы келп сохранял память наших покойников навеки.
Накано коротко кивнул, но не расслабился.
— Скажи ему, Накано, — потребовал Твисп. — Ты действительно мог бы вернуться на грузовоз без меня?
— Даже если келп меня не тронет, команда наверняка не пустит меня на борт, — сказал Накано.
— Не понимаю, как вы собираетесь потопить Вашон, когда он и без того на мели, — заметил Киль, и болезненная усмешка изогнула уголок его рта.
— Так вы считаете меня беспомощным, — сказал Гэллоу.
Твисп посмотрел через открытый люк в коридор, где стражники толпились, делая вид, что они ну совсем не подслушивают.
— Разве ваши люди не знают, что вы завели их в ловушку? — спросил Твисп голосом громким и звучным. — Пока вы живы, они остаются пленниками!
Кровь бросилась Гэллоу в лицо.
— Но Вашон…
— Вашон окружен периметром келпа, через который вам не пробраться! — сказал Твисп. — Никто из тех, кого вы отрядили против Вашона, не пробрался! — он взглянул на Киля. — Господин судья, я не…
— Нет, нет, — просипел Киль. — Продолжайте. Вы отлично справляетесь.
Гэллоу сделал явную попытку совладать со своим гневом, сделав несколько глубоких вдохов и расправив плечи.
— Аэростаты могут… — начал было он.
— Аэростаты тоже не все могут, — вставил Накано. — Вы же знаете, что случилось с тем аэростатом, на котором я был. Они уязвимы.
Гэллоу посмотрел на Накано так, словно увидел его впервые.
— Правильно ли я расслышал своего верного Накано?
— Ты не понимаешь? — спросил Накано мягким проникновенным голосом. — Это же неважно, что с нами станется. Пойдем, я уйду в келп вместе с тобой. Пусть он возьмет нас.
Гэллоу отступил от Накано шага на два.
— Пойдем! — настаивал Накано. — Верховный судья явно умирает. Мы втроем уйдем вместе. Мы не умрем. Мы будем вечно жить в келпе.
— Дурак! — выпалил Гэллоу. — Келп может умереть! Он уже был однажды убит, и это может случиться снова.
— Келп с этим не согласен, — возразил Накано. — Аваата живет вечно! — его голос на последних словах ушел вверх, в глазах зажегся диковатый огонек.
— Накано, Накано, мой самый доверенный сотоварищ, — сказал Гэллоу, принуждая свой голос к самому убедительному звучанию. — Не позволим горячности момента поколебать нас. — Гэллоу послал понимающий взгляд охранникам в коридоре. — Конечно, келп будет жить вечно… но не в таком же количестве, чтобы угрожать нашему собственному существованию.
Выражение лица Накано не изменилось.
