Глядя на себя в зеркало, я вижу себя не таким, какой я на самом деле. Во-первых, я вижу себя таким, каким был примерно одну миллиардную долю секунды назад (именно столько времени тратит свет на путь от моего лица до зеркала и обратно до глаз). Во-вторых, то, что я вижу, — это на самом деле усреднение миллиардов и миллиардов волновых функций. Конечно, это усредненное изображение напоминает меня, но точным не является. А вокруг меня множество моих изображений растекается во всех направлениях. Я окружен иными вселенными, постоянно ветвящимися мирами, но вероятность проскользнуть из одного мира в другой настолько мала, что ньютонова механика, как ни приглядывайся, не нарушается.
В этот момент некоторые люди задаются вопросом: почему ученые просто не проведут эксперимент и не определят на практике, какая интерпретация верна? Если провести эксперимент с электроном, все три интерпретации дадут один и тот же результат. Все три варианта представляют собой серьезные и правдоподобные интерпретации квантовой механики, построенные на базе одной и той же квантовой теории. Различаются они только тем, как мы объясняем результат.
Через сотни лет в будущем физики и философы, возможно, все еще будут спорить по этому вопросу. Ответ не будет получен, поскольку все три интерпретации дают одни и те же физические результаты. Но в одном отношении — в вопросе о свободе воли — этот философский спор затрагивает наш мозг и тем самым влияет на моральный фундамент человеческого общества.
Свобода воли
Вся наша цивилизация основана на концепции свободы воли, из которой выводятся понятия вознаграждения, наказания и личной ответственности. Но существует ли в действительности свободная воля? Или, быть может, это просто разумный способ держать общество как целое, хотя при этом и нарушаются научные принципы? Это противоречие восходит к самому сердцу квантовой механики.
Можно с уверенностью утверждать, что все большая часть нейробиологов постепенно приходит к заключению о том, что свободной воли не существует, по крайней мере в обычном смысле слова. Ведь если определенные виды ненормального поведения могут быть соотнесены с конкретными дефектами мозга, то имеющее их лицо не может с точки зрения науки быть ответственным за преступления, которые могло бы совершить. Эти ученые считают, что такой человек может быть слишком опасен, чтобы позволить ему ходить по улицам, и должен быть изолирован в заведении определенного рода, но наказывать кого-то за то, что у него в мозгу следы удара или опухоль, некорректно. В действительности такой человек нуждается в медицинской и психологической помощи. Быть может, повреждение мозга поддается лечению (например, путем удаления опухоли), и тогда этот человек может стать продуктивным членом общества.
К примеру, когда я беседовал с доктором Саймоном Барон-Коэном, психологом Кембриджского университета, он сказал мне, что у многих (хотя не всех) маньяков-убийц были отклонения в структуре мозга. При сканировании было установлено, что они не испытывают эмпатию, видя, что другому больно, и могут даже наслаждаться его страданиями. (У таких людей светятся мозжечковая миндалина и прилежащее ядро, центр удовольствия, когда они смотрят видео с людьми, испытывающими боль.)
Некоторые могут прийти к заключению, что такие люди не являются действительно ответственными за свои чудовищные действия, хотя и должны быть удалены от общества. Им необходима помощь, а не наказание, так как их мозг поврежден. В определенном смысле можно считать, что они действуют, не имея свободы воли, когда совершают свои преступления.
Эксперимент, проведенный в 1985 г. доктором Бенджамином Либетом, поставил под сомнение само существование свободы воли. Допустим, вы просите испытуемых наблюдать за ходом часов и точно отметить момент, когда они решили пошевелить пальцем. На ЭЭГ-снимках можно точно увидеть, когда мозг принял это решение. Но сравнив результаты, вы увидите несоответствие между ними. Снимки показывают, что в действительности мозг принял решение примерно на 300 миллисекунд раньше, чем испытуемый узнал об этом!
Это значит, что свобода воли в определенном смысле — фикция. Мозг принимает решение раньше, до того, как сработает сознание, а затем пытается прикрыть этот факт, говоря, что решение было сознательным. «Результаты Либета дают основание полагать, что мозг знает, что решит его владелец, еще до того, как он принимает решение… — заключает доктор Майкл Суини. — Нам нужно переосмыслить не только идею о том, что движения бывают произвольными и непроизвольными, но и само представление о свободе воли».
Итак, это как будто указывает, что свобода воли, краеугольный камень нашего общества, есть фикция, иллюзия, созданная левым полушарием нашего мозга. Так что же — мы все-таки хозяева своей судьбы или лишь пешки в нечестной игре мозга?
Есть несколько подходов к этому неизбежному вопросу. Свобода воли прямо противоречит детерминизму — философскому учению, которое утверждает, что все будущие события предопределены законами физики. Сам Ньютон считал Вселенную чем-то вроде часового механизма, который был заведен в начале времен и с тех пор идет, подчиняясь законам движения. Следовательно, все события могут быть предсказаны. Но тогда вопрос: а мы являемся частью этого механизма? Все наши действия тоже предопределены? Эти вопросы имеют психологические и теологические следствия. К примеру, большинство религий придерживается той или иной формы детерминизма и предопределения. Поскольку Бог всемогущ, всеведущ и вездесущ, Он знает будущее, поэтому будущее предопределено. Он даже знает до вашего рождения, предстоит ли вам отправиться в ад или в рай. Католическая церковь претерпела раскол как раз по этому вопросу во время протестантской революции. Как гласила католическая доктрина того времени, человек может изменить свою судьбу, получив индульгенцию, — как правило, после передачи Церкви щедрых даров. Иными словами, детерминизм может быть отменен за счет толщины кошелька. Мартин Лютер особо выделил торговлю индульгенциями, когда в 1517 г. прибил свои 95 тезисов к двери церкви, дав старт протестантской революции. Это была одна из основных причин, по которым произошел раскол Церкви, что привело к миллионам жертв и опустошению целых областей Европы.
