Посвящается памяти моего отца, Мервина Бенсона
Слова благодарности
Прежде всего хочу поблагодарить Рей и Ангуса Хайнса за то, что они разрешили мне рассказать их историю. Огромное спасибо всем сотрудникам уголовной полиции Калвер-Вэлли, особенно сержанту Сэму Комботекре, за его потрясающую щедрость и терпение.
Я также искренне признательна Джулиану Лэнсу, Венди Уайтхед, Джеки Флетчер, а также Полу Ярдли, Гленну и Саре Джаггард, Нэду Венто, Джиллиан Говард, доктору Расселу Мередью, Филу Деннисону, Джеку Пелхэму, Рахили Юнис, Гейнор Манди, Лие Гулд, Стелле Уайт, Берилл Мьюри, Фионе Шарп, Антонии Даффи и Ханне Браунли.
Спасибо Лори за то, что дал мне этот шанс. Спасибо Тэмсин и ее творческой команде.
И наконец, спасибо тебе, Хьюго, за твою неизменную поддержку и твою непоколебимую уверенность в том, что в один прекрасный день я полюблю тебя больше, чем твой дом. Так оно и есть, хотя и не намного.
Вступление
В понедельник, 5 октября 2009 года, Ангус Хайнс встал в шесть часов утра и на взятой напрокат машине выехал из своего дома в Ноттинг-Хилл в направлении Спиллинга, в Калвер-Вэлли. Его целью был дом номер 9 по Бенгео-стрит, в котором жила Хелен Ярдли. Сидя в машине, он слушал утреннюю программу «Радио-4». Муж Хелен, Пол, уже ушел на работу, так что когда Ангус в 8.20 утра подъехал к ее дому, она была одна. Стоял ясный солнечный осенний день. На небе – ни единого облачка.
Ангус позвонил в дверь. Хелен впустила его, хотя друзьями их назвать было нельзя, а в последний раз между ними даже вспыхнула ссора. Ангус провел в доме Хелен целый день. В какой-то момент, пока они были там одни, Ангус достал пистолет, который он раздобыл у одного знакомого, – 9-миллиметровую «Беретту M9».
В пять часов пополудни из этого пистолета он застрелил Хелен. Причина? По его словам, она не прошла разработанный им для нее тест – вернее, не только для нее, но для всех женщин, обвиненных в убийстве детей, которые, однако, упорно отрицали свою вину, – таких как Сара Джаггард, Дорна Ллуэллин и, конечно же, его собственная жена, Рей. Именно его личная причастность к подобному случаю вынудила его изобрести тест, который он совершенно серьезно именует «тест Хайнса на виновность», хотя дважды спрашивал у меня, не лучше ли будет, если он изменит название теста на «тест правды Хайнса». Вот как он объяснил мне его правила:
«Пусть жизнь женщины, которая либо виновна, либо невиновна в смерти детей, окажется под угрозой. Убеди ее, что, если она не скажет правды, ее ждет смерть, однако пообещай пощадить, если она ее скажет. Какова бы ни была правда, она останется жить – так ей и скажи. Затем спроси у нее: совершала ли она убийство? Что бы она ни ответила, поставь ее ответ под сомнение. Продолжай требовать от нее правду, как если бы ты не поверил сказанному. Если она изменит ответ, повтори попытку. Продолжай в том же духе – требуй от нее правду. В конце концов от страха она будет не в состоянии вспомнить, каков правильный ответ. И тогда ты узнаешь от нее правду. В какой-то момент она прекратит менять показания и будет твердить одно и то же. Это и будет верная версия событий. Если же она продолжит юлить и менять показания, отчего невозможно понять, что есть правда, – убей ее, как и обещал».
Когда я первые два раза спросила Ангуса, что случилось, когда он подверг Хелен Ярдли тесту на виновность, Хайнс отказался отвечать мне. «Тебе очень хочется знать?» – язвительно бросил он мне. Похоже, Ангус упивался тем, что ему известно нечто такое, чего не знаю я. Затем внезапно, без видимых причин, он передумал и заявил, что готов рассказать мне, что произошло в доме Хелен Ярдли 5 октября 2009 года. Рассказ занял почти три часа от начала и до конца. Я коротко перескажу то, что поведал мне Ангус, и, щадя читателя, опущу самые жуткие моменты его истории. К сожалению, сама я была вынуждена их выслушать.
По словам Ангуса, Хелен совсем недолго – менее получаса – меняла свою историю с невиновности на вину и обратно, прежде чем призналась, что задушила обоих своих сыновей. Поэтому он ее застрелил как детоубийцу, заявил Ангус. Однако, по его словам, прежде чем нажать на спусковой крючок, он несколько часов выслушивал ее долгое и подробное признание – что она сделала, почему и как потом себя чувствовала.
Эта книга – история семьи Хайнс: история Рей, Ангуса, Марселлы и Натаниэля, а также полицейского расследования убийств Хелен Ярдли и Джудит Даффи. Однако история начинается отнюдь не с убийства Ангусом Хелен Ярдли.
Что касается ее начала, думаю, это будет 1998 год, когда у Ангуса и Рей Хайнс родился их первый ребенок, дочь Марселла. Я же начала повествование с более позднего инцидента – убийства Ангусом в октябре 2009 года Хелен Ярдли, но не потому, что это жуткое, кровавое, шокирующее преступление – а это, безусловно, так, – а потому, что хотела отделить его от остальной книги. Ибо я склонна считать рассказ Ангуса – а значит, и мой тоже – ложью. Это – еще одна причина, по которой я лишь вкратце пересказала то, что Ангус поведал мне о том, что случилось между ним и Хелен в тот день. Я считаю себя не вправе уделить больше места истории, в правдивость которой не верю.
К концу книги у вас наверняка сложится ваше собственное мнение об Ангусе, и вы решите для себя, способен ли такой человек, как он, нарушить условия своего собственного теста на виновность/правду, согласно которым смертью каралась только ложь, и застрелить Хелен Ярдли после того, как та признала свою вину. Возможно, вы решите, что он не мог оставить ее в живых потому, что она видела его и наверняка бы обратилась в полицию. Лично я склоняюсь к тому, что Ангус с самого начала не боялся разоблачения – как вы увидите дальше, он направо и налево раздавал намеки на собственную вину.
По причинам, которые будут названы ниже, уважение Ангуса к служителям закона распространяется лишь на горстку детективов, и в первую очередь на Саймона Уотерхауса и сержанта Шарлотту Зейлер. В целом же он крайне неуважительно отзывается о полиции и системе правосудия. Моя теория – подчеркиваю, это всего лишь теория – состоит в том, что, по его мнению, только он заслужил право знать правду о том, что произошло между ним и Хелен Ярдли 5 октября 2009 года. Мне кажется, он считает, что как изобретатель теста на виновность только он единственный имеет право знать его результат.
Не потому ли он застрелил Хелен Ярдли, чтобы она никому не рассказала свою версию о том, что произошло в тот день? Чтобы остаться единственным владельцем этой информации?
Учитывая то, как он упивается этим знанием и той властью, которой оно наделяет его на фоне неведения остальных, не значит ли это, что рассказанная им история – полная противоположность тому, что случилось на самом деле? Что, если он нарочно, удовольствия ради, ввел меня в заблуждение, и если это так, не означает ли это, что его тест доказал невиновность Хелен?
Впрочем, это тоже представляется мне маловероятным. Ибо факт остается фактом: он ее застрелил. А ведь, согласно его собственным правилам, жертва оставалась жить при условии, что скажет правду.
Возможно, Хелен ни разу не поколебалась, упорно продолжая настаивать на своей невиновности, но, несмотря на это, Ангус ей не поверил. В этом случае его тест доказал свою полную несостоятельность. Было ли это веским поводом для того, чтобы убить ее? Я не исключаю такой возможности. Если же учесть характер их отношений, о которых будет рассказано ниже, я не исключаю, что она вообще отказалась с ним разговаривать. Хватило ли ей решимости сопротивляться ему, даже видя в его руках пистолет? Ее молчание означало бы полное его поражение, и она наверняка это знала. Или же Хелен, по выражению самого Ангуса, «юлила и меняла показания»? Говорила ли она ему самое разное, в надежде сказать нечто такое, что его устроило бы, и он отложил бы пистолет и ушел? Убил ли он ее потому, что так и не смог установить истину?
