— Ах, Господи! — то и дело вскрикивали девушки.
Потом они пересели вперед. Эрнст держал руль левой рукой, а правой обнимал Розалин. Лотта уселась к Егору на колени. Эрнст обгонял машину за машиной. Каждый раз не хватало совсем чуть-чуть, чтобы он кого-нибудь не зацепил. Девушки вскрикивали от приятного чувства опасности.
Проголодавшись, они зашли в придорожный ресторанчик и перекусили сосисками, густо намазанными горчицей. Егор заплатил. Поехали дальше, и Эрнст предложил Егору сесть за руль. Егору было страшновато, но не хотелось опозориться перед девушками.
— У меня прав нет, — попытался он выкрутиться.
— У меня тоже, — засмеялся Эрнст. — Давай, брат.
Егор решился, была не была, но вел не так ловко, как Эрнст. Тогда тот снова сел за руль и поехал с такой скоростью, будто за ними черти гнались.
— Куда мы едем? — озабоченно спросил Егор, посмотрев на топливный датчик. Стрелка уже приближалась к нулю.
— Какая разница?
— А когда работу будем искать?
— Работу? — удивился Эрнст. — Ну да, конечно. Завтра поищем. Правда, девчонки?
Егор больше не спрашивал. Под вечер Эрнст остановил машину в горах у самого обрыва, приложил ладонь козырьком ко лбу и осмотрел окрестности. Вершины полыхали в лучах заходящего солнца. Нависали скалы. Каменистая почва была густо усыпана сосновыми иголками. С дерева смотрела любопытными глазками потревоженная белка. Эрнст, словно пес, втянул ноздрями воздух. Ему удалось высмотреть небольшую площадку, укрытую выступом скалы, как навесом. На земле остались следы человеческого пребывания: консервные банки, окурки сигарет и пепел костра. На камнях лежали неиспользованные дрова. Под горой с шумом бил родник. Эрнст спустился вниз, зачерпнул ладонями ледяной воды и напился.
— Заночуем здесь, — распорядился он. — Девчонки, готовьте ужин. Сейчас разведу костер.
Сидя у огня, девушки только успевали открывать консервы. Еда тут же исчезала. Когда начало темнеть, Лотта и Розалин расчистили небольшой участок от камешков и расстелили дырявые одеяла. Лотта смеялась, не переставая.
— Чего ты даже не улыбнешься, ворчун? — спросила она Егора. — Ведь так весело.
Поездка началась замечательно, но на другой день, когда попробовали искать работу, дела пошли гораздо хуже.
Эрнст лихо подлетал к бензоколонке, резко тормозил, вылезал из машины, хлопал дверцей. Выбегали радостные заправщики, готовые налить полный бак, и тут же остывали, когда он просил у них воды и спрашивал, нет ли какой работы для него и остальных пассажиров.
— Может, дальше, — нехотя отвечали заправщики. — Тут вроде ничего нет.
— Дальше, так дальше! — весело говорил Эрнст и отъезжал от бензоколонки с таким же шумом, как подъехал.
— Дальше, дальше, — бормотали заправщики вслед. Они радовались, что спровадили эту странную компанию. Особенно подозрительно выглядел широкоплечий парень в расстегнутой рубашке.
Фермеры смотрели на них с еще большим подозрением.
— Может, в гостиницах, — советовали они.
— Что ж, едем дальше, — не унывал Эрнст.
Егор доставал кошелек и платил за бензин, который машина жрала с бешеным аппетитом. Он платил за дешевые сигареты, которые Эрнст курил одну за другой, за горячие сосиски и консервы. Деньги таяли на глазах, и вместе с ними таяла вера в то, что удастся найти работу. Но Эрнст продолжал веселиться, и Лотта тоже. Их приключения казались ей очень смешными.
На третий день начались неприятности.
Вдруг сломалась машина. Двигатель ни с того ни с сего заглох и ни за что не хотел заводиться. Эрнст залез под машину, потом открыл капот, с ног до головы перемазался маслом, но без толку. Оставили «фордик» на обочине и пешком дошли до места, которое Эрнст облюбовал для ночевки. Вечер выдался душный. Эрнст разделся и залез в речку, чтобы смыть пыль, пот и машинное масло.
— Эй, девчонки, айда купаться! — крикнул он.
Розалин смутилась, но Лотте было хоть бы что.
— Тут же никого, кроме нас. — И, сняв платье, она прыгнула в воду.
Тогда и Розалин последовала за ней. Егор не хотел раздеваться. Лотта звала его, и Розалин, и Эрнст, но он оставался на берегу. Эрнст начал над ним смеяться.
— Фройляйн Грета, у тебя что, месячные? — крикнул он из воды.
Девушки захихикали.
Егор молча сидел на камне и обиженно озирался по сторонам. Эрнст и Лотта были уже далеко, Розалин боялась плыть за ними.
— Эрнст, куда ты?! — кричала она. — Эрнст!
Но он даже не обернулся. Лотта плыла следом. Розалин вылезла на берег, посиневшая от злости.
— Не смотри! — визгливо крикнула она Егору и убежала за скалу.
Егор сидел на камне и молчал. Эрнст и Лотта уже скрылись с глаз, до берега долетали только плеск воды и смех. Наконец они снова появились, первым плыл Эрнст, Лотта за ним. Егор встал и ушел с берега. Он долго бродил по каменистым тропинкам, слышал, как Лотта его зовет, но не ответил. Когда он вернулся, растрепанная Розалин рыдала в голос.
— Да заткнись ты, дура, — говорил Эрнст. — Ну, подумаешь, сплавали до тех кустов.
Вдруг Розалин вскочила и рванулась к Лотте.
— Сука! — крикнула она в истерике.
Лотта расхохоталась. Ее смех царапнул Егора, как ржавая пила. Розалин попыталась вцепиться ногтями ей в лицо, и Лотта схватила ее за волосы. Эрнст с любопытством наблюдал за дракой.
— Вот так! А ну, еще! Поддай ей! — подначивал он девушек.
Егор смотрел на него с ненавистью.
На другой день пошел мелкий, нудный дождик. Продукты закончились, не осталось ни кофе, ни консервов, ни хлеба. Хмурый Эрнст собирал свои вчерашние окурки, чтобы высушить их и сделать самокрутку. Розалин ходила за ним по пятам, заглядывая ему в глаза с преданностью побитой собаки. Молча вернулись к машине. Эрнст опять залез под капот. Он гремел ключами, проклиная веселого Джимми на чем свет стоит, но автомобильчик не подавал признаков жизни. Эрнст в сердцах плюнул на двигатель.
— Надо возвращаться в город, — сказал он, вытирая руки о мокрую траву. — Тут ловить нечего. Розалин, сложи одеяла.
— Сейчас! — с готовностью отозвалась девушка.
С минуту Лотта смотрела на парней и вдруг расхохоталась.
— Плюнь ты на это дерьмо, — сказала она Егору. — Пойдем вместе, веселее будет.
— Пошла ты… — процедил Егор.
Она послушалась.
Егор смотрел, как они уходят. Их фигуры становились все меньше. В последний раз сверкнул цветастый платок Лотты. Егору не верилось, что эта чужая женщина еще вчера была его любимой, делила с ним ложе под нависшей скалой. Он стоял возле машины, безжизненной, мокрой и бесполезной, как он сам. Привязанный на счастье лисий хвост висел на радиаторе, как грязная тряпка. Проезжали машины, но Егор даже не пытался кого-нибудь остановить и попросить помощи. На обочине затормозил грузовик. Водитель, высокий, худощавый мужчина с трубкой в зубах, спрыгнул на дорогу.
