мы едем?
Марк засмеялся.
– Нет ничего сильнее женского любопытства! Мы едем в то место, которое скоро оживет!
– Как это?
– Там появятся люди, начнут работать, закипит жизнь!
– Это заброшенное село на твоих землях?
– Не совсем. Но место действительно заброшенное. Оно находится на границе моих земель и земель баронства Траго. Это так называемый королевский клин.
Про королевский клин я слышала впервые.
– Что такое клин?
– Это земля, которая принадлежит только короне. Непередаваемая и неотчуждаемая. Ее нельзя подарить или продать.
– Даже король не может?
– Нет, не может. Это не его собственность, а короны.
– Тогда что мы там будем делать?
– Он не может продать или подарить, но может назначить управляющего.
– И теперь ты – управляющий?
– Да!
– Но, Марк, это далеко и не слишком удобно. И что такое будет в этом поселке, что оправдает такую долгую дорогу?
– Серебро, Катрин.
– Ого!
– Там был очень старый рудник, весь выработанный. Ближе к концу войны король нашел деньги и снарядил по старым выработкам экспедиции. Четыре из них снова будут открыты. Я назначен пожизненным управляющим с правом дохода в сорок процентов. Расходы на оборудование – пополам с короной. Это награда за мою службу и сломанную ногу.
– Но ты же сломал ее просто на охоте?!
– Да. Когда понес конь короля, я смог его остановить.
– То есть ты спас ему жизнь?
– Получается, спас…
– Вот это да! Выходит, ты – герой?
– Нет. Я просто выполнял свою работу.
Вот же зануда серьезная! Мог бы похвастаться и рассказать! Мне же любопытно! Ну, ничего! Завтра поедем домой, и я все-все дорогой выспрошу!
Последний час меня везли в карете, а мужчины вели коней в поводу – дорога была плохая, с выбоинами и навалами каменных куч. Сильно трясло. Было почти темно, и из кареты я ничего не видела. Дом, в который привез меня Марк, был довольно большой, на два этажа в несколько комнат.
Горели камины, в гостиной был накрыт ужин, и меня ждала солидная пожилая горничная. Растрясло меня так, что есть толком я не смогла. Небольшую ванну из меди наполнили горячей водой, горничная помогла мне вымыться и уложила в кровать. Больше всего меня удивило, что и ночнушка, и халат были мои. Значит, кто-то в замке помог Марку собрать вещи. И меня не предупредили!
Сквозь сон я почувствовала, как Марк ложится в постель, но это меня нисколько не взволновало. Наоборот, вдвоем спать гораздо уютнее… Он по привычке подгреб меня к себе, и я окончательно провалилась в сон…
Утро было восхитительным и немного неловким. Мы проснулись одновременно, и я, как и раньше, почувствовала…эммм… низом спины некое неудобство… Попыталась вывернуться из-под руки Марка, но добилась только смеха и вопроса:
– Ты уже выросла, Катрин. Не желаешь посмотреть, почему тебе неудобно?!
Одновременно с этим рука, удерживающая меня за живот, пропала…
Мне стало легко и смешно! Я повернулась к Марку лицом, показала ему язык и резво скатилась с кровати. Ну, почти! В последний момент он ухитрился прихватить кусок моей ночной рубашки и вновь подтянул к себе. Надежно зафиксировал руки и строго спросил:
– А вы знаете, мадам графиня, что полагается за сопротивление воле владетельного графа?
Страха у меня не было, было весело.
Я снова показала ему язык и заявила:
– А пленников будут сперва кормить или сразу казнят?
– Будут, но сперва – маленькое проявление власти!
И Марк поцеловал меня в кончик носа.
Это, что ли, и есть проявление власти? Я была слегка разочарована…
Но Марк вскочил с кровати и подошел к столу у окна. Раздернул шторы. Солнце резко очертило контуры его тела, прямо сквозь короткую ночную сорочку. Красивый…
Там, на столе, я заметила большое блюдо, закрытое округлой серебряной крышкой. Такой обычно закрывают горячую еду. И когда он торжественно снял крышку, я ойкнула!
На блюде небольшой горкой лежали маленькие груши. Желто-медового цвета со слегка розовеющими бочками. Груши я любила всегда. Значит, Марк запомнил еще с тех времен? Это было… Это было ужасно приятно! Но где он их взял?! Сейчас самое начало лета, в саду у замка они еще совсем зеленые и терпкие.
Между тем Марк уселся к столу и принялся есть грушу! Не отдал мне, а начал лопать сам! Я подскочила к столу, но он закрыл крышку и крепко придавил рукой! Я даже растерялась… А мне?! Я сглотнула слюну, так захотелось немедленно ощутить этот вкус на языке…
– Кто в этих землях хочет вкушать плоды, тот ведет себя хорошо, не бунтует против власти герцога и короля! Понятно?!
– Понятно. А грушу дашь?!
– Дам, если будешь послушной!
– Я подумаю!
– Думай быстрее, их мало! – сказал этот тиран, открыл блюдо и начал лопать еще одну.
Сперва я растерялась, но потом сообразила организовать нападение! Сходила к кровати, вооружилась подушкой и треснула его от души! И у меня почти получилось восстание! Но среагировал он быстро, и второй заход был отбит, подушку пинком загнали в угол комнаты, а меня взяли в плен…
Это было совершенно восхитительное утро! Я сидела на коленях у Марка, жмурясь от счастья, и завтракала сказочно сочными фруктами. Изредка мы целовались, а потом Марк ловил мои пальцы, перемазанные мякотью, и слизывал капли…
И не было страха и сомнений, когда он отнес меня в кровать… И боль притупилась от его поцелуев… И его губы пахли грушевым соком…
Мы пробыли в этом волшебном месте почти три недели. Здесь было удивительно красиво. Пологие склоны горы, поросшие лесом и кустарниками, несколько горных быстрых речушек с ледяной и очень вкусной водой, старые заброшенные хижины и одичавший сад.
Именно в одном из этих уголков сада и росла старая груша-скороспелка. Плоды здесь все поспевали значительно раньше, чем в графском саду.
Самое красивое место было на озере. Там укрытая от чужих взглядов и поросшая цветами ложбинка стала нашим любимым местом. Там водились крупные рыбины, почти по килограмму каждая, которых можно было поймать просто сачком.
Потрясающе нежное, почти бескостное мясо! Марк запекал рыбу на костре, и этот аромат дымка и пряная травка, что росла вокруг в изобилии, делали вкус просто неповторимым. А поселок понемногу оживал. Каждый день приходили подводы с людьми, припасами и оборудованием.
Вокруг были непролазные заросли задичавшего малинника – их обязательно нужно проредить. И нужно будет послать сюда живность, птицу и скот. Зимой выработки будут меньше, но люди останутся.
Большой каменный дом управляющего и почти развалившийся скотный двор. Он точно нуждался в перестройке.
Раньше, когда работала старая шахта, тут располагался
