он был 40 лет назад».
Невероятно. В гробу действительно лежал молодой мужчина, не отмеченный скоротечностью тлена. Через год наш округ гудел. К вдове вернулись молодость и привлекательность. Увы, ненадолго. Отпущенное судьбой держит крепко. Дряхлость явилась так же внезапно, как внезапно вернулась молодость. Склеп, в котором наступило спокойствие после того, как убрали и передали в храм статуэтку Будды, взорвался бесчинствами. Еще бы. Скончалась вдова господина Ю. Ее, как она хотела, положили в беломраморном гробу, вплотную придвинутом к эвкалиптовому гробу мужа, чтобы были неразлучными. Не в этом ли была ошибка, плачевные последствия которой испытали на себе около ста человек, принявших участие в погребениях, пришедшихся на июль 1943 года?
Хуань Цжу, окружной коронер, 1 июля 1943 года:
— Паника, как известно, никудышный советчик. В семействе Ю слишком долго обходилось без утрат. И это несмотря на то, что по мужской линии были особы, достигшие возраста 100 и более лет. Беда накрыла внезапно. В один день умерли двое стариков. Утром следующего скончался еще один. Меня как принадлежащего к роду по прямой линии на семейном совете назначили подготовить склеп. Обязали организовать хлопотные погребальную и поминальную церемонии. Особого рвения не было, потому что навалилась масса неотложных служебных дел.
Посокрушавшись, смирился перед обстоятельствами и для начала отправился вскрывать и осматривать склеп, чтобы устроить новые постаменты. Дверь рабочие, отбив зубилами ставшую как камень замазку, приподняв ломами, сняли с петель. Снять-то сняли, да вот проникнуть в усыпальницу с первой попытки не смогли. Кладбище расположено на склоне сухого холма. Никаких водоносных источников либо ключей под холмом нет. Но мы стали свидетелями того, что склеп, его погребальная часть, были заполнены соленой морской водой, которую, как ни откачивали пожарными гидрантами, откачать не смогли.
Все прекратилось само собой. Вода забурлила, вспенилась. Словно в колоссальную воронку, стремительно ушла. Какие-либо отверстия, щели в полу и стенах отсутствовали. Вода, тем не менее, исчезла, оставив резкий запах гниющих водорослей и совершенно сухое пространство, где не досчитались гробов господина Ю и его супруги. Тело невестки, очутившееся вне гроба, было обмотано толстой шелковой нитью и выделяло густое масло, пахнущее пережженным сахаром.
Несмотря на все эти ужасы, погребения отменять было нельзя. По периметру гробницы, дверь которой вернули на место и по углам прихватили электросваркой, встали вооруженные полицейские. После полуночи от них поступил сигнал, что внутри склепа что-то сильно грохочет и взрывается. В моем присутствии дверь опять сняли с петель. Гроб господина Чэнь Ю, как положено ему, занимал свою нишу. Рядом прислоненный к стене вверх ногами стоял гроб его супруги. Остальные гробы, сорванные с постаментов, перевернутые или на боку выстроились в ряд, один к одному.
Склеп в который уже раз привели в образцовый порядок. Гробы умерших накануне торжественно внесли. Дверь заварили. Закрыли гранитной плитой, закрепленной анкерными болтами. Я, выполняя волю семейного совета, объявил присутствующим на церемонии, что в склепе теперь места ни для кого не будет. Все наши родственники найдут приют в окружающей земле. Разве мог я подумать, что этими словами проторю дорогу паломникам со всего мира, искренне считающим нашу родовую усыпальницу чудотворной могилой святых.
О Склепе праведных китайцев написано немало, в том числе в серьезных научных изданиях. Джон Кил назвал феномен усыпальницы полтергейстом места, в чистом виде провоцируемым и питаемым завязанными в тугой узел геопатогенными и сейсмическими энергиями: «"Шумные духи" никуда не уйдут, то, что называют "дыханием дьявола", прекратится, только когда перестанет существовать Земля. Ведь полтергейст такого рода — импульсные энергии нашей планеты, наделенные свойствами квазиразумности, а может, даже сверхразумности».
Полтергейст-подводник
Подводники — люди не робкие и ко всему привычные, однако им стало не по себе, когда они почувствовали на глубине в несколько сот метров, что на борту атомной подводной лодки есть кто-то, помимо команды…
Когда лодка еще находилась на стапелях, судостроители обратили внимание на некие звуки, источник которых так и не удалось идентифицировать. То создавалось впечатление, что внутри пустого корпуса кто-то ходит, то отчетливо слышалось постукивание инструментов, хотя в данный момент не проводилось никаких работ, то еще что-то. Экипажу, принимавшему субмарину, как бы в шутку сказали, что передают корабль с домовым в придачу. На слова эти, конечно же, не обратили внимания, приняли за шутку, но вскоре…
Экипаж убедился, что на лодке действительно кто-то обитает, и его присутствие ощущается чисто физически. Например, приходит офицер с вахты в свою каюту, закрывает дверь, ложится вздремнуть. И вдруг слышит в коридоре чьи-то шаги, затем открывается замкнутая дверь и в глаза бьет свет из коридора. По самому же коридору продолжает кто-то топать. Офицер, исчерпав весь запас ругательств и призывов к совести «шутника», вскакивает с кровати, выбегает в коридор, а он… пуст и тих, даже переходы в соседние отсеки задраены.
А то вдруг отчетливо послышатся шаги по внешней поверхности прочного корпуса — при том что лодка идет на глубине в несколько сот метров. Или кто-то начнет ворочаться и вздыхать внутри торпедного аппарата. От таких массовых галлюцинаций вполне можно сойти с ума, что на борту атомной подлодки чревато жуткими последствиями. И не случилось этого лишь потому, что один из подводников вспомнил народные былички.
— С домовым надо подружиться! — вполне серьезно заявил он. — Мы должны продемонстрировать ему свое уважение.
Уговаривать никого не пришлось. На стихийном офицерском собрании решили зачислить домового в состав экипажа, поставить на довольствие. В офицерской кают-компании нашли уютный уголок, соорудили нечто вроде домика и выставили подобающие дары: сгущенку в блюдечке, немного красной икры, кусочек колбаски, сыр, компот и даже красного вина в рюмочку налили. При этом наговорили всяких комплиментов в адрес домового-подводника.
Если бы все действия морских волков заснять тогда на видеопленку, а потом показать, то сторонний зритель решил бы, что экипаж в полном составе тронулся рассудком.
Однако вот что удивительно и на что подводники сразу обратили внимание. Тараканы, которых на любой субмарине тьма тьмущая, не набросились на выставленные яства. Покружившись вокруг стола домового с весьма аппетитной едой, настырные усатые твари разбежались в разные стороны и больше к месту жертвоприношений не приближались.
Какими бы ирреальными с обыденной точки зрения ни казались действия подводников, сооружавших почти языческое капище на борту суперсовременной ядерной субмарины, результат ощутили сразу. Все наваждения как рукой сняло. Никаких потусторонних шагов и вздохов, никакого психологического давления. Более того! Сложилось впечатление, что принятый в члены экипажа домовой с завидным рвением принялся исполнять служебные обязанности. Все механизмы подводной лодки стали работать в идеальном
