отводит взгляд в сторону и смахивает с коленки невидимую пылинку.
— Мама! — выкрикиваю я.
Она морщится, будто только одно это слово ей противно.
— Я никогда тебя не хотела. У меня был твой отец, мы были счастливы, а потом появилась ты и отобрала его у меня! Он не видел никого кроме тебя. Ежедневные игры на гитаре, смех, совместные выходные и все время только ты! — выплевывает она с отвращением.
— Потому что так поступают родители! Они выбирают своих детей! Ты хоть понимаешь, что ты несешь?
— О, я прекрасно понимаю! Он ушел и оставил мне тебя! Свою копию, на которую я должна была смотреть каждый божий день и вспоминать о том, что потеряла когда-то!
— Ты ненормальная, — я качаю головой.
Мысли в моей голове сменяются одна за другой, и я пытаюсь ухватиться хотя бы за одну. Найти логическое объяснение этой ненависти, но не могу. Она ненавидит меня просто потому что я есть.
— Какая драма, — усмехается еще один психопат в моей квартире.
— Что вам нужно? — обессиленно спрашиваю я.
— Деньги. Квартира, которую ты отобрала у меня. Каждые полгода ты переводишь мне определенную сумму, и я больше никогда тебя не побеспокою.
С моих губ слетает смешок, который перерастает в настоящую истерику. Я смеюсь до боли в ребрах и не замечаю, как слезы застилают глаза.
Моя мать переглядывается вместе со своим сообщником и хмурятся.
— Ты серьезно думаешь, что все дело в деньгах? — я не могу унять истерику. — Разве мое положение говорит о том, что все закончится, как только вы получите нужную сумму?
— Не драматизируй, Мирослава. Просто выполни наши требования и на этом все закончится.
— Кажется вы не все обсудили, так? Расскажешь ей, что ты собираешься сделать? — вскидываю голову и смотрю на своего похитителя.
— О чем она говорит? — встревает моя мать, но ей никто не успевает ответить потому что в дверь раздается стук.
Я резко вскидываю голову, и мерзавец тут же вытаскивает из-за спины пистолет и направляет на меня. Он прикладывает к губам палец. Моя мать встает и на носочках подходит к двери. Она смотрит в глазок и машет головой.
— Мира, открой, я знаю, что ты дома, — слышу я голос Богдана.
— Уходи! — с моих губ срывается крик.
Ни за что он не войдет в квартиру и не погрязнет в этом кошмаре. Артем опускает предохранитель и с силой давит мне на висок.
— Мне нужно поговорить с тобой. Дай мне две минуты, и я уйду.
— Нет! — я отчаянно машу головой.
Просто уходи отсюда. Забудь обо всем и уходи. С губ срывается горький всхлип.
Но у судьбы другие планы. Похититель подходит к двери и открывает ее. Моя мать прячется за ней, а мерзавец, выставив руку с пистолетом вперед, приказывает Богдану зайти.
— Какого черта? — цедит Богдан сквозь зубы.
Зайдя в гостиную и увидев меня, его глаза расширяются. Он делает шаг в мою сторону, но дуло пистолета приставленное к его виску, заставляет оставаться на месте. Богдан сжимает челюсти и тяжело дыша, сглатывает. Он поднимает руки, показывая, что остается на месте.
— Ты…
— Я в порядке, — выдавливаю я из себя.
Его взгляд лихорадочно скользит по моему телу выискивая повреждения и задерживается на лице: на разбитых губах и рассеченной скуле. Кулаки Богдана сжимаются, а грудь так тяжело вздымается будто налилась свинцом.
— Твой телефон, — Артем протягивает руку.
Богдан вытаскивает из заднего кармана джинсов смартфон и протягивает ему.
— Все будет хорошо, — шепчет он и я слышу дрожь в его голосе.
— Обязательно будет! Тем более, когда у нас появилось больше зрителей, — мерзавец указывает Богдану на диван и подталкивает. — Так, ради ясности, нам ожидать кого-нибудь еще? Твою красавицу сестру?
— Только попробуй тронуть хоть одну из них, — угрожающе рычит Богдан.
— Нам надо уходить, — нервно произносит моя мать, озираясь по сторонам. — Мирослава, где деньги? И только не говори, что их здесь нет.
Конечно же она обо всем знает. Этот гаденыш проработал у нас слишком долго.
— В комнате Макса, — я киваю в нужном направлении.
Она скрывается в комнате друга.
— Мира, — тихо шепчет Богдан. — Мы выберемся, хорошо? Просто доверься мне?
Я киваю и с губ слетает всхлип.
— Мира…как душераздирающе это звучит. Ты ведь тоже попал в ее ловкие сети.
Я не обращаю внимания на психопата, стоящего рядом со мной и смотрю только в глаза любимого мужчины. Он просит меня довериться ему, мысленно обещая, что с нами ничего не случится. Мы оба понимаем, чем все может закончиться и ни один из нас не готов к такому исходу.
— Так как она? Так же хороша на вкус?
Мерзавец наклоняется ко мне, ведет носом вдоль моей скулы, делает глубокий вдох и вдыхает мой аромат. Я дергаюсь, и Богдан подскакивает, но останавливается на месте, когда к моему виску прислоняется холодный металл пистолета.
— Да, она чудесно пахнет. Я уже предвкушаю, как попробую каждый дюйм ее тела на твоих глазах, — он накручивает мой хвост на кулак и дергает голову назад.
С каждой секундой его взгляд становится все безумнее.
— Я все собрала, — моя мать выходит из комнаты Макса с большой кожаной сумкой в руках. — Можем уходить.
— Ты получила, что хотела, так что можешь проваливать. И ты знаешь, что лучше держать язык за зубами, — произносит ненормальный играя пальцами с моими волосами.
Он отпускает мою голову.
— Ты ведь несерьезно? — она хмурится, глядя на меня.
— Взыграли родительские чувства? — усмехается подонок. — Только не добавляй еще больше проблем.
Моя мать плотно сжимает губы, и я беззвучно зову ее. Взываю к ее умершим чувствам, умоляю помочь. И когда она засовывает руку в сумку и делает шаг ко мне, я все же надеюсь, что сейчас она что-нибудь сделает и поможет мне, но вместо этого она достает бумаги и протягивает их мне.
— Развяжи ей руки, — безэмоционально произносит она, смотря на меня.
Артем наклоняется ко мне, прикусывает мочку уха и его руки сжимаются на моих запястьях, заставляя кожу гореть.
— Только без глупостей, — предостерегает он.
Я слабо киваю. Он освобождает мои руки, и они обессиленно падают по бокам. Кое-как кладу их на колени и дрожащими пальцами разминаю. Я больше не чувствую боли. Я все больше понимаю, что финал близок.
Мать кидает бумаги мне на колени.
— Подписывай, я хочу убраться отсюда как можно скорее.
— Не хочешь смотреть на копию того, кого любила? — со смешком спрашиваю я. — Останься и понаблюдай. Однажды ты уже это сделала.
— Подписывай, — шипит она, протягивая мне ручку.
Опускаю взгляд на бумаги и пролистываю
