дверь бесшумно отворилась. Кэтас выскользнул из наруча и загнулся когтем на приподнятой руке. Ксай увидел, как миниатюрный силуэт вплыл в комнату и замер у кровати. И ничего – ни замаха, ни удара. Ксайрон с удивлением продолжал стоять и ждать.
– Эй, – вдруг услышал он шепот. Силуэт наклонился над постелью и тут же отпрянул, развернулся и потянулся за оружием на поясе.
Интересно. Так убивать не приходят, удивился Ксай.
– Я тут, – подал он голос и закрыл дверь. – С чем пришла?
– Не убивай… – пролепетал девичий голос. – Я только поговорить.
– Интересное время для беседы ты выбрала. Утром или вечером никак? – Ксайрон подошел к столу и зажег свечу.
– Ой! – тут же вскрикнула девушка, зажмурилась, закрыла глаза рукой и для верности отвернулась, лишь бы не смотреть на него.
Такой реакции княжич еще не встречал. Он стоял и с интересом рассматривал ночную гостью: невысокая, худенькая. Вот и все – лицо она закрывала руками, только уши алели острыми кончиками из копны каштановых волос.
– Ты чего? – озадачено уточнил он.
– Ты голый! – выпалила она испуганно и возмущенно одновременно.
– И что? Ты не видела голых мужчин? – вдруг дошло до него.
– Нет, блин, каждый день в мужскую баню заглядываю! – огрызнулась она и посмотрела на него через растопыренные пальцы. – Ой… да оденься ты, – снова зажмурилась девушка.
– С чего бы? – На Ксая вдруг напало игривое настроение. – Ты ворвалась ко мне посреди ночи, имею право.
– Ну… пожалуйста… мне очень надо с тобой поговорить. Это важно. Очень, – в ее голосе теперь звучали просительные нотки.
– Хорошо-хорошо, – не стал ломать комедию дальше Ксайрон и надел штаны, подумал и накинул еще и рубашку. – Все, открывай глаза, присаживайся.
С опаской она отняла руку от лица и бросила на него быстрый взгляд. И только после это с облегчением вздохнула и опустилась на предложенный стул. Теперь получилось рассмотреть юное лицо с аккуратным носиком и мягкими скулами, небольшой, красиво очерченный рот и остренький подбородок. А в ответ она во все глаза смотрела на него.
– Ты словно привидение увидела, – удивился Ксайрон.
Веселье весельем, но какой-то странный визит получается. То эта девчонка пытается его убить, то приходит поговорить. Почему ночью, почему передумала? Искренне это или сменила тактику? Безопаснее было бы сразу убить, но даже будучи Рони он не убивал эльери. И теперь не станет. Не на всякий случай точно.
– Ты точная его копия. Даже шрам такой же. Как ты его нарисовал? – с детской непосредственностью девица подскочила и мазнула пальчиком по шраму, Ксай и отпрянуть не успел. – Настоящий…. Но как?!
– Как все шрамы получаются. Рассказывай, кто ты и с чем пожаловала, – терпеливо сказал Ксай и уселся на второй стул.
– Я Нирана. Меня отправили тебя убить. Но я услышала тебя тогда в таверне и сегодня на площади и засомневалась, – смущенно сказала она.
– Как интересно, – он склонил голову на бок, пытаясь понять, играет она или нет. – Вступление хорошее, развернуто расскажешь?
– Да, но сначала позволишь убедиться, что ты… это ты, – снова смутилась Нирана. – Мне сказали, что ты предатель, двойник княжича, но тогда ты не стал бы так говорить, мне кажется. С другой стороны ты кэтас. Но кэтасы возвращаются только те, кто не предавали. Я запуталась…
– Я Ксайрон Фаронар. Не двойник.
В подтверждение на его левом виске серебром четко и ярко высветился полумесяц и стрела – символ Дома Фаронар.
– Ух ты… так ты живой. Никогда бы не поверила, если бы не увидела, – ее карие глаза распахнулись шире. – Но ты все равно кэтас. И тебя не было так долго.
– Я живой. Кэтас. И меня долго не было. И все это отдельная история, но дамы вперед. Рассказывай, – терпеливо повторил он.
– Да… в общем… уф… – она замолчала на несколько секунд, сделала глубокий вдох и начала говорить быстро, словно боялась что-то забыть. – Все началось в последнюю неделю осени. Профессор Халнир, он заменяет Рувина сейчас, начал оставлять некоторых из нас, меня тоже, на дополнительные занятия. Говорил, что раз мы собираемся стать фантомами, мороками и стражами, нам нужно больше заниматься.
– Только эти профессии? – уточнил Ксайрон.
На профессоре он заострять внимание сейчас не стал – все равно Нири сказать нечего. А они после обсудят с учителем.
– Нет, еще друиды, сказители, изобретатели и жнецы. Но друидов меньше, у них свои занятия на природе. Да, еще один оракул бывал, но он сам напросился, – припомнила Нирана.
– То есть ни эстетов, ни ведунов, ни оракулов, – задумчиво пробормотал княжич. – Никого из тех, кому положено анализировать информацию и делать выводы. Разве что сказители, но их наверняка обрабатывали дополнительно для дальнейшей работы на местах. Ясно. Продолжай.
– Так вот, кроме самих занятий, он еще начал говорить о княжиче. Осторожно так, издалека. Что вот четыре князя сменилось, и все быстро это сделали, за два месяца. А у нас уже сколько времени прошло, так что же княжич не телится? Наверное он не может решиться, потому что слаб или боится брать на себя ответственность. А раз так, нужен кто-то другой, сильный и решительный. Но это я сжато, это не в один вечер все было сказано, только на днях все собрала в кучу, после того, как тебя услышала.
– Он агитировал за смену династии? – нахмурился Ксай. – Разрыв Круга?
Он поверил Ниране, коль скоро она говорила о том же, о чем предупреждали его ламрины на заставах. Теперь становилось ясно, откуда дядя берет кадры и почему они действуют так топорно.
– Нет, Фаронаров же несколько ветвей, – тряхнула студентка головой. – Он говорил о том, чтобы открыть глаза простым эльери. Чтобы если княжич все же решится и вдруг выиграет последнюю арену, народ объявил свою волю. И тогда Элсин услышит ее и изменит выбор на другого претендента. Он говорил, что такое уже случалось.
– Случалось. Во времена княжеских войн, десять тысяч лет назад, – с насмешкой заметил Ксайрон.
– Ой, мы еще не проходили… – расстроилась Нирана.
– Ты на каком курсе?
– На втором, – вздохнула она.
– Это многое объясняет.
– Что?
– Они собрали
