телерепортажа выйдут в эфир один за другим в двенадцать часов дня и будут повторены в два часа дня и в восемь часов вечера.
Основная мысль этих двух репортажей была такова: два крупных мошенника, Вагнер и Нусич, задумали и осуществили всю операцию. Им удалось каким-то образом перевести награбленный капитал за границу. Трое других — мелкая сошка, нанятая двумя мошенниками. Теперь Вагнер и Нусич сваливают вину друг на друга. Каждый уверяет, что организатором был другой, а он — лишь запуганная мелкая сошка на подхвате. Что характерно, в их вещах были найдены и пистолет, и около ста тысяч долларов. Но где основной капитал? В секте состоит уже больше восьми с половиной тысяч человек. По предварительным оценкам, шайке удалось выкачать из членов секты больше двух с половиной миллионов долларов, а восьмидесяти наемникам они платили всего по триста долларов в неделю, так что на их содержание ушло меньше двухсот пятидесяти тысяч. Так где же два с четвертью миллиона долларов?
Первый часовой репортаж состоял в основном из видеоматериалов с комментариями Джуди и Дугласа. Во втором часовом репортаже они делали выводы из показанного в первой части, а также подробнейшим образом освещали биографии Вагнера и Нусича.
Итак, убойные репортажи были готовы, а сами Джуди Флинт и Дуглас завтра будут уже в Парме и подготовят там еще целый ряд репортажей, по двадцать минут каждый, в которых покажут, как полиция нашего города под руководством Бена Картрайта наводит порядок в Парме, в городе, полиция которого добровольно перешла в подчинение к мошенникам. Какой неслыханный позор! Эта операция и привлечение полицейских сил со стороны были утверждены окружным прокурором. А окружной прокурор узнал о критической ситуации от одной из местных патриоток, миссис Лауден, большое интервью с которой уже готовится. Джуди Флинт и Дугласу Сэвиджу также стало известно, что еще в январе большая группа местных жительниц обращалась к окружному комиссионеру Диксону, который даже не соизволил им ответить. А вот окружной прокурор отреагировал мгновенно!
Микки Харпер знал, что полицейская операция назначена на четверг, одиннадцатое марта. Сваакер это гарантировал. Но Микки Харпер в таких вопросах не доверял никому и обеспечил себе пару дней форы. Вечером в воскресенье, седьмого марта, он в самом конце ежедневной вечерней попойки, когда они с Братом Филиппом остались одни, подлил ему из своего флакончика дозу, которая гарантировала, что тот не очухается до полудня.
После этого он спокойно надел перчатки, вытер свои отпечатки с бутылок, бокалов, холодильника и дверной ручки, достал из кармана Брата Филиппа его бумажник и вдумчиво прошелся через его содержимое. Забрал из бумажника удостоверение личности штата Пенсильвания и карточку социальной безопасности на имя Николаса Армстронга и четыре ключа (основные и запасные) от двух банковских ячеек местного филиала Первого Национального Банка, к двум из которых были приклеены бирки с номером ячейки 1304, а к двум другим — бирки с номером 1407. Микки Харпер спрятал и удостоверение, и ключи в свой бумажник.
После этого он вдумчиво обыскал все четыре чемодана Брата Филиппа, да и весь номер тоже. В одном из чемоданов было двойное дно. Там была целая куча документов. Из этого тайника Микки Харпер забрал только удостоверение личности штата Иллинойс и карточку социальной безопасности на имя Нормана Питерсона, а также два ключа, основной и запасной, от ячейки в одном из филиалов Чикагского Национального Банка, к которым были приклеены бирки с номером 2136. Эти документы и ключи тоже были очень важны для Микки Харпера. Дело в том, что из телефонных разговоров Брата Филиппа с дядькой Брюсом он знал, что в этой ячейке Брат Филипп под именем Нормана Питерсона накопил шестьсот тысяч долларов. Вычислить, в каком именно филиале находилась ячейка, было несложно: однажды Брат Филипп сам обмолвился, что, сойдя с поезда по приезде в Чикаго, сразу же идет в свой банк. А вот паспорт на имя Нормана Питерсона Микки Харпер специально оставил под двойным дном, чтобы следствию было потом легче выйти на пустую банковскую ячейку в Чикаго. После этого Микки Харпер на лифте поднял бесчувственного Брата Филиппа на свой этаж, поместил его в свой номер и повесил на дверь табличку «Не беспокоить». Сам же он теперь обосновался в номере Брата Филиппа.
В понедельник утром Микки Харпер, изображающий Брата Филиппа, собрал всю шайку и сказал им, что его дядька попал в неприятную историю и он попытается ее разрулить. В банк он поедет на машине, так что сопровождать его не надо. Он из банка сразу поедет в Чикаго. Скорее всего, он вернется только в среду, ближе к вечеру. Он не хочет портить им отдых, так что они, если хотят, могут сами поехать в Питтсбург не завтра, а прямо сейчас. Шайка, конечно, с удовольствием на это согласилась и буквально через десять минут уехала. Микки Харпер только дивился, глядя на них: позволить ему одному ехать в банк, где он может забрать все деньги и сбежать, было необыкновенной дуростью, но ни один из них об этом даже не подумал. Или они и в самом деле надеются, что все это продлится до октября? Брат Филипп действительно подобрал себе необыкновенно тупых подручных. Разумеется, если бы кто-то выразил недоверие, Микки Харпер быстро осадил бы его и напомнил бы им всем, кто здесь босс, а кто на подхвате.
Шифр от гостиничного сейфа, где Брат Филипп хранил пожертвованные в воскресенье деньги, был Микки Харперу известен уже давно. Под видом Брата Филиппа Микки Харпер вошел в городской филиал Первого Национального Банка, обменял полученные в воскресенье пожертвования на стодолларовые купюры, предъявил удостоверение личности Николаса Армстронга, беспрепятственно получил доступ к ячейке номер 1304, а затем и к ячейке номер 1407 и перегрузил и обмененные кассиром деньги, и содержимое обеих ячеек в заблаговременно купленную большую спортивную сумку практичного серого цвета. Как он потом выяснил, всего там получилось два миллиона двести семьдесят тысяч долларов. Микки Харпер был достаточно осторожен и при посещении депозитария расписался не шариковой ручкой, предложенной ему банковским клерком, а своей собственной перьевой авторучкой, заправленной специальными чернилами, которые бесследно исчезали через час после того, как была сделана надпись.
Вернувшись в гостиницу, Микки Харпер
