помощи они бы точно бродили здесь очень долго. И всё это время, пока они шли, мониторы рассказывали им о совершенно разных людях, о многообразии их занятий и времяпрепровождения. Ленайа видела, с каким восхищением на всё это смотрел Бэккарт, видимо, восторгаясь грандиозностью проекта, внутри которого жили все эти люди. Её саму же это ничуть не удивляло: ей были незнакомы размеры станции, и она всегда чувствовала присутствие людей так или иначе, пусть даже и не встречалась с ними. Это было просто логично, что человечество где-то находилось после всего случившегося. Ясное дело, что станция была населена людьми. Но так много...
Наконец робот вывел их на площадку с одной единственной дверью. Судя по тому, что на двери было написано «сортировочная лента», люди здесь изредка, но появлялись, хотя и не было видно ни малейшего следа их пребывания. Дверь среагировала на робота, открылась и из проёма вырвался тёплый ветер механической деятельности. Так потеет машина, когда работает на износ. И сложившийся рисунок из звуков говорил о том же — производство шло полным ходом.
Ленайа уже порядком заскучала о лёгкой ненавязчивой музыке, которая по привычке доносилась фоном в повседневной жизни. От здешних клацаний, дребезжаний, лязгов, пневмоударов и шипения ей становилось не по себе. Лишь одно её успокаивало, что всё это вот-вот должно было закончится.
Сразу за дверью пол заканчивался. Он резко обрывалась перед движущимся конвейером. Лишь нарисованная жёлтая пунктирная линия сообщала о том, что пересекать эту границу не следовало. И сразу за ней вереницы гигантского конвейера появлялись из высоких рукавов, проходили непонятный цикл процедур, и уходили в даль, то застывая на месте, то вновь двигаясь в чётком и слаженном ритме.
- Ого! - Воскликнул Бэккарт, не в силах подобрать слова.
Конвейеры перемещали округлые контейнеры, похожие на капсулы. Их череда то застревала, создавая синхронную качку, то вновь возобновляла ход. Этот технологический процесс занимал всё пространство, которое можно было увидеть в промежутках между контейнерами, и просто не было видно, что происходит с ними в глубинах шума.
Робот продолжил своё движение прямо над пропастью, ведь его не ограничивал пол, и он мог двигаться по своему рельсу куда только заблагорассудиться, ведь коммуникации железного пути паутиной охватывали каждый кусочек сектора. Это позволило аппарату не задумываясь поехать и там, где пола уже не было.
Несмотря на то, что Ленайа не могла идти вперёд вслед за роботом, Бэккарт всё равно преградил ей путь рукой. Они остановились у края и опасливо посмотрели за границу пола. Высота совершенно не ощущалась, потому что её постоянно перекрывали проплывающие мимо капсулы. Лишь шумный механический запах приносило прерывистое в такт движениям конвейера ветер.
Заметив, что гости не могут идти дальше, робот вернулся к проёму двери и озадаченно заверещал на разных тонах. Его голос, если эти звуки можно было так назвать, несмотря на незнакомую методику сигналов, явственно выражал озадаченность и даже какую-то ворчливость. И, словно ответом на его ругательства, решение проблемы наконец пришло.
По одному из многочисленных рельсов к выходу подкатились две капсулы, точно такие же, как те, что качались на поточной линии. К выходу вплотную пристыковалась одна из них, и округлая стеклянная дверца открылась, приглашая в своё маленькое пространство, которого, впрочем, на вид хватало как раз-таки для одного человека.
Ленайа переглянулась с Бэккартом. Робот выжидающе попискивал.
- Что-то мне это не нравится, - сказал Бэккарт.
- Не думаю, что система может причинить вред человеку... – Прагматично рассудила Ленайа и посмотрела в зеркало головы робота, который оставался висеть на своём рельсе прямо за капсулой на высоте.
Он лишь нудно завибрировал на одной ноте, будто бы не понимая, чего ещё ждать.
- Я пойду первым, - сказал Бэккарт, по всей видимости борясь с чувством, которое Ленайе было незнакомо.
Ленайа остановила его, потянув за руку. Ей вдруг захотелось успокоить Бэккарта и хоть как-нибудь подбодрить. Выглядел он так, словно собирался прыгнуть в вулкан, и оттого глаза его бегали по вместилищу капсулы. Ленайа заставила его посмотреть на неё и, сама того не осознавая, широко раскрыла глаза, позволяя свету не только проникать внутрь, но и озарив этим светом Бэккарта.
- Держи стилос наготове, - проинструктировал он перед тем, как сделать шаг в капсулу, которая продолжала дрейфовать в воздухе, держась лишь одним колесом за рельс сверху, - если что-то пойдёт не так, ты сможешь ввести систему в замешательство... Наверное, это можно сказать и так.
Он перешагнул борт капсулы, которая качнулась от него вперёд и чуть было не растянула его в шпагате, но ловкости Бэккарту было не занимать, и, оттолкнувшись от пола второй ногой, он оказался за затворяющимся стеклом. К его удивлению, места внутри оказалось довольно много, хоть он и не был маленьким человеком.
Ленайа потянулась в его сторону, хоть их и разделяла теперь стеклянная перегородка. Следом за этим капсула с Бэккартом внутри покачнулась в сторону и на её место встала вторая, предназначенная для неё. Ленайе всё это казалось необычным, но вместе с тем она знала, что всё устроено так, чтобы защитить её, и потому неприятных сюрпризов можно было не ожидать.
С этими мыслями она взялась за края капсулы и, памятуя о том, как эта штука может себя вести, будучи закреплённой всего в одной точке, Ленайа постаралась оказаться внутри всего одним прыжком. Так же, как и Бэккарт, она перевернулась внутри капсулы, чтобы быть лицом к стеклу, которое тотчас прикрыло её от посторонних шумов, суматохи и ветра. Это позволило вспомнить уже почти забытые чувства изолированности и абсолютного спокойствия, к которым и должны были доставить эти непонятного назначения устройства. Внутри оказалось довольно комфортно, хотя Ленайа и не могла свободно двигаться. Этого и не требовалось. Как обычно, оставалось только ждать, когда система решит всё за неё.
Зеркальная голова робота внимательно изучила капсулу,
