разумеется, — она тоже ему мило улыбнулась, — Ведь ты именно за ним прикатил в Москву. И со мной познакомился, чтобы быть ближе к заводу. Откуда ты приехал? Из Парижа… это вряд ли…
— Почему же вряд ли? — Андрей сжал в руке рукоятку пистолета.
— Да я еще в самый первый день нашего знакомства поняла, что ты не парижанин. Ни один парижанин на свете не отзывается положительно об Эйфелевой башне. В Париже считается дурным тоном, если ты не ругаешь это железное чудовище.
— Это штамп, — заспорил Нарышкин, — Тебе не приходило в голову, что могут быть исключения!
— Марго такая глупость в голову не приходит! — ответил за нее Рубцов, — Ее головку наполняют исключительно светлые мысли, которые она ковшом черпает со страниц дамских журналов.
— Послушай, Марго, — примирительно проговорил Нарышкин, не сводя с нее глаз, — Отдай мне вирус. Неважно откуда я приехал. Важно, что я могу уехать вместе с тобой. Я влюбился, впервые в жизни. И я хочу жить с тобой, понимаешь?! И если сейчас я получу вирус, жизнь наша будет прекрасной. У меня есть огромный дом на берегу моря, с чудесным садом. Там тихо и очень красиво. У меня есть яхта. Мы будем путешествовать по шикарным курортам. У меня полно влиятельных друзей в обществе. Подумай сама, ну, с чем ты тут останешься? Со своим заводом? Я же тебе предлагаю сказочную жизнь с любящим тебя мужчиной…
— Ты забыл, что нам придется прятаться всю жизнь? — усмехнулась Марго, — Менять паспорта и ждать каждую ночь непрошенных визитеров из какой-нибудь разведки. Нет уж, жить со шпионом я не собираюсь. Даже в доме на берегу моря.
— Со шпионом? — Рубцов тихо присвистнул, — А разве господин Нарышкин не агент под прикрытием?
— Ты не слышал меня, — отрезала Марго и смерила Андрея холодным взглядом, — Я согласилась выйти за Фуарье.
— Да кто этот Фуарье, ты хоть знаешь! — вскричал несчастный отвергнутый.
Их страстный диалог был прерван, потому что Рубцов навалился на него сзади, и, сцепив руки на его груди, лишил движений.
После небольшой заминки Марго выдохнула и гневно крикнула начальнику службы безопасности, висящему на извивающемся преступнике:
— Думать нужно, прежде чем кидать на шею человеку, у которого в руке пистолет! В кого, по-твоему, он мог выстрелить в первую очередь! Я в трех шагах от него.
Тимофей вырвал из руки сопротивляющегося Андрея оружие и успокоил даму:
— Ну, все же позади. Чего ты так разволновалась!
— В скорую позвоните! — хмуро проговорила она, все еще не отойдя от обиды, — Агенту — этому рыжему, совсем плохо.
— Но как ты догадалась, что наш человек — это не Нарышкин?! — удивленно вопросил Иван, помогая Рубцову скручивать Андрея ремнями, которые мужчины повыдергивали из брюк. Им подтянулся на помощь Сазонов.
— Просто я подумала, что шпион вряд ли будет просить вызвать милицию. А рыжий постоянно об этом бормочет. Когда я наклонялась за коробкой, я слышала.
Все посмотрели на вяло шевелящегося на полу рыжего агента.
— Нужно было представиться, — назидательно прокряхтел Рубцов, усаживая связанного Нарышкина на пол.
— Вообще-то он это сделал, только мы ему не поверили, — ответила за него Марго.
Катерина бросилась к телефону.
— Но он же меня шантажировал, — слабым голосом напомнила Тамара.
— Это как раз в стиле его конторы, — усмехнулся Рубцов, — Я сейчас подумал, что только эти бравые ребята могли знать, как тебя уволили с прошлой работы.
— Катя, в милицию тоже позвони, — обернулся к жене Иван.
— Никуда звонить не надо! Скажи ей, чтобы положила трубку! — в дверях приемной стоял Фуарье и целился в младшего Тарасова из пистолета ТТ, — И без глупостей. Вы и опомниться не успеете, как половина из вас уже будет лежать на полу с дырками в голове. Я пятерых пристрелил по дороге к вашему товару, так что мне ничего не стоит пополнить этот список.
Иван инстинктивно поднял руки над головой. Рыжий агент надсадно захрипел и закивал головой в знак близкой опасности для всех окружающих. Катерина бросила трубку на стол, так и не закончив вызов скорой.
— Девушка! Девушка! — кричал оператор на другом конце линии, — Ну, что за безобразие!
— А я думал, что всех застрелил Нарышкин, — растерянно пробормотал Тимофей.
— Он не мог, — ответила ему Марго и опасливо покосилась на Фуарье, — Он же был все время со мной.
— Точно, — криво усмехнулся Фуарье, — Пока этот недоделок таскался за бабской юбкой, я делом занимался. Пока он подбирался к Марго, ломал ее машину, ухлестывал за ее пуделем, я практически вычислил продавца. А потом парень, который разбирался с компьютером Марго, даже имя мне его сказал. А сегодня я встретил придурка в приемной. Он как раз рассказывал девчонке, куда собирается потратить миллионы. Оставалось только вычислить, где он прячет товар, — он повернулся к связанному Нарышкину, — И дама-то твоя — невесть что! Я и получше знал! Прости, друг, пришлось с ней сделать то, чего ты так желал. Даже ошейник ее псу достал. А я вот попользовался наспех, потому что, если бы я не опрокинул ее на стол в этом кабинете, я бы от нее быстро не отвязался. А мне страсть как нужно было того придурка догнать и предложить ему сделку века.
— Какая невоспитанность! — возмутилась Марго, — Рассказывать всем об интимных моментах с женщиной, да еще давать ей характеристики. Ужас!
— Я тебя предупреждал, — с обидой откликнулся Нарышкин, — Ты не знала, с кем имеешь дело. Граф Фуарье! Да он бы всю жизнь в доках вкалывал, если бы не стал бандитом!
— Так, хватит лирики! — пресек разбирательства Фуарье, — Вирус мне. Живо! Или я начну стрелять. Первым у нас будет самый уродливый! — он ткнул дулом в направлении Ивана.
Катерина испуганно пискнула.
— Я считаю до трех, — Фуарье навалился плечом на косяк, и слегка расслабился. Однако никто не усомнился, внутри этот тип — стальной механизм, и среагирует в секунду. Профессионал, умеющий молниеносно и без сожаления убивать людей, — Раз… два…
Раздался глухой стук, и профессионал ничком повалился на пол. Все, включая агента на полу, замерли. В приемную вошел херр Шульц. В руках его была самая прозаичная бейсбольная бита.
— Жопа! — скупо изрек он и, с облегчением вздохнув, оглядел присутствующих, — Добрый день.
Не удивилась разве что Марго.
— Конечно, это правильно, что вы все-таки не вняли моим уговорам, и пришли на завод. Я была против такого раннего появления, но кто же знал, что вы так пригодитесь. И Густав, сколько раз можно повторять, слово «жопа» грубое, — укорила она его, — Мы же в приличном обществе, в конце концов!
Рубцов и Сазонов кинулись к
