в том, что он «подавляет себя» или «ненавидит радость» и призывали «повзрослеть» и «начать жить в современном мире».
Плоды этого мы видим вокруг себя. Знаменитости стали позволять себе удовлетворять свои сексуальные пожелания все откровеннее в соответствии с популярным умонастроением, особенно заметным в СМИ, призывающем нас «не судить», но вместо того быть «толерантными» и даже «поддерживать других». Как нам теперь известно, в этой игре поучаствовало и немало духовных лиц, которые напоминали себе и другим библейские слова «не судите и не будете судимы», а также о том, что надо жить не по закону, но по любви. Тот факт, что в Писании эти призывы находятся бок о бок с трезвой сексуальной этикой, обычно игнорировались. Церковь сталкивалась и продолжает сталкиваться с исками невинных жертв, чья психика была необратимо разрушена подобными злоупотреблениями. Мы обо всем этом знаем, но в западном мире в публичном дискурсе все еще невозможно сказать какому-либо взрослому, что ему надо противостоять своим сексуальным желаниям. Тут есть единственное исключение – педофилия, и можно быть благодарными за то, что у нас осталось хоть это табу. Но то резкое осуждение, которое она вызывает, свидетельствует о явном недостатке трезвости мысли в отношении большинства других подобных тем.
Как Евангелие может противостоять власти Афродиты, богине эротической любви, сегодня? Для начала нам стоит отказаться от низкопробного популярного фрейдизма, который позволяет одним группам людей обвинять другие в психологической неадекватности. Это значит, что нам надо снова ясно понять, как это видели первые христиане, – что особенно важно для тех, кто занимает какие-то должности в Церкви. Неверное понимание тут широко распространено и мышление настолько затуманено, что можно прийти в отчаяние. Но если мы верим в то, что на кресте Иисус одержал победу над всеми силами, держащими человека в плену, мы должны набраться смелости и идти дальше. В частности, нам надо снова провозглашать, что в самом центре той победы стоит прощение грехов. Это тоже часто понимается неверно. «Разве ты не веришь в прощение?» – спрашивают люди, узнав о чьем-то неприглядном поступке, как если бы «прощение» было равнозначно «терпимости» или идее, что «все дозволено» и будет прощено. Это не так. В Новом Завете «прощение» тесно связано с «покаянием» – а «покаяться» не означает просто пережить чувство сожаления (быть может, из-за того, что тебя разоблачили!), но значит активно отвернуться от идолов, которым ты поклонялся. Как в мире бизнеса и крупных финансовых операций или в мире лотерей и азартных игр Мамоне возможно поклоняться на каждом углу улицы и на каждом экране компьютера, так и в мире человеческих отношений мы можем призывать Афродиту через iPad, iPhone или с помощью множества других хитроумных изобретений.
Другое ложное божество, с которым мы постоянно сталкиваемся в современном мире, – это, разумеется, сама «власть», а в частности власть военных и оружия. Тут рядом с Мамоной и Афродитой стоит Марс, бог войны. В недавние годы многие люди в связи со столетней годовщиной Первой мировой войны размышляли о причинах того ужасного конфликта. Среди прочего на ее примере можно наблюдать, как изначальные приготовления «просто на всякий случай» сделали начало войны практически неизбежным: массивное скопление войск тут, полное исчезновение доверия там. Как и в случаях с Мамоной и Афродитой, когда люди передают свою ответственность темным силам военной жестокости, всем начинает управлять нечто такое, что порождает непредвиденные последствия и что совершенно невозможно контролировать. У Шекспира Юлий Цезарь восклицает: «“Всем смерть!” – собак войны с цепи спуская…», – и это повторяется снова и снова, когда освобождаются ранее спрятанные похоти и желания без привычных оков нравственности, что ведет к страшным зверствам всякого рода и порождает хаос, который может остановить только усталость, человеческая или финансовая. Если общества обращаются с Марсом так же, как они поступают с Мамоной и Афродитой, поклоняясь им и безоговорочно подчиняясь, это будет продолжаться, а бедствия, к которым это приведет – миллионы беженцев, сироты, разрушенные города – будут восприниматься просто как очередная «проблема» для политиков, а не как ясный признак идолопоклонства, от которого нужно отвернуться. Вера в победу Иисуса на кресте предполагает веру в то, что мы уже победили этих идолов и что теперь возможно – хотя многие говорят, что это не так, и не верят в это – противостоять им и искать совершенно иные пути для разрешения разногласий на нашей земле. Не зря же Иисус говорил о блаженстве миротворцев перед Богом.
Поклонения этим идолам невозможно избежать и их нельзя лишить власти только лишь с помощью нравственных усилий. В Новом Завете нравственное усилие – совершать которое предписано всем последователям Иисуса – существует в контексте изначальной победы креста. Нравственное усилие должно сопровождаться усилием умственным, а в центре последнего должна стоять эта победа и молитва о том, как претворить ее в реальность сегодня и завтра. Тут помогают таинства, но важны также духовное руководство и совет.
В равной мере нужно трезво относиться к нравственным падениям. Никто не считает, что христианин должен быть полным совершенством! Когда он делает грех того или иного рода, это радикальная нелепость, как если бы музыкант начал играть партию не из той симфонии или хозяин налил бы гостям уксуса вместо вина. Это имеет прямое отношение к той проблеме, о которой я говорил раньше: если мы смотрим на призвание человека лишь с точки зрения «договора дел», тогда, вероятнее всего, увидим в нравственном падении просто нарушение какого-либо правила. Но падение к этому нисколько не сводится. Это отказ играть нужную роль в великой новой пьесе, где каждому из нас надо выучить свои слова. Грешащий христианин подобен актеру, который вышел на сцену и произносит реплики из вчерашней пьесы. Нам даны были новые слова новой пьесы, великой драмы, где царственное священство берется за новые обязанности; тут остается святость, хотя отчасти поменявшая смысл, но это жизнь поклонения и свидетельства далеко за пределами «правил», даже если они остаются важной частью куда более масштабного призвания. И в силу этого призвания христиане прославляют Иисуса как Господа на той территории, где люди поклоняются иным богам.
Что же касается Мамоны, нам надо уметь пользоваться деньгами, а в частности – уметь их отдавать. А на фоне культа Афродиты нам надо уметь радоваться браку и поддерживать его, а также радоваться безбрачию и его поддерживать, нам также надо учиться направлять и утешать тех, кто – в браке или в безбрачии – мучается из-за сильных конфликтующих и противоречивых желаний. Нас, в конце концов, определяют не желания и стремления, исходящие из
