по огненному шару. Если одну фразу про Твердыню ещё можно списать на совпадение, то призванная тварь явно указывает на организатора всего кипиша. Остается вопрос: зачем?
«Три года назад Альденг уже пыталась проникнуть в Ониксовый Зал, однако верхушка города ее туда не допустила». — продолжил рассказ Гинд. — «Год назад недалеко от Зала случилась провокация. Несколько человек погибли, но охрана из наемных подавителей сумела обезопасить хранилище проклятий. Похоже, колдунья с самого начала была нацелена на Зал. Хранители не покидали подземелий. К ним практически никого не допускали. Альденг таки сумела внедрить в их ряды своего человека, но не могла передать ему артефакт для призыва. Затем, она добилась своего, используя ваше имя. Верхушка города была вынуждена пустить туда наш отряд. И коварная гадина затесалась за компанию. Вы не дали ей войти в сам Зал, но она умудрилась тайно передать артефакт хранителю-предателю. Он зашел вслед за нами. Активировал артефакт, чтобы устроить хаос. Венатор, стороживший Альденг, и сама колдунья бросились нам на помощь. Но в процессе магичка отстала. Она что-то сделала в зале и затем скрылась через тоннели».
Зараза. Вовремя я учуял подвох, но не сумел помешать. Слишком уж долго и тщательно Альденг готовила свою провокацию. Недостаточно запараноил. Надо было перед этим самостоятельно связаться с верхушкой Канртега и узнать подпускают ли вообще колдунью к Залу. Я то думал, что она тут всюду вхожа, а оказалось нет. Альденг специально устроила мою встречу с Расетом, чтобы попасть в хранилище проклятий. Ей было достаточно на пару мгновений пересечься с предателем, чтобы передать артефакт, и план уже был приведен в исполнение. Конечно, работает белобрысая магичка не на Гастоса. У нее другие хозяева. Но чувствую, что происшествие в Ониксовом Зале мне еще аукнется. Однако сейчас надо сосредоточиться на грядущей угрозе.
Что успел поведать Расет?
Во-первых, проклятье Канртега, с его точки зрения, это какое-то древнее оружие Республики, с помощью которого был побежден город темных жрецов. Проклятье способно блокировать магию. Карр, когда был в Канртеге, умудрился как-то взаимодействовать с ним.
Во-вторых, город обладает своей магической защитой. Именно она пока не позволяет проклятью окончательное уничтожить Канртег.
В-третьих, скоро из моря-океана выползет не очень довольная жизнью хтоническая хрень.
И последнее, в город собирается прибыть Рене Лания. Хорошо это или плохо — хрен его знает.
Вопрос: что мне с этим делать? Боюсь, нашего текущего подавления не хватит, чтобы забороть титана или кто там вылезет из моря. Обычного подавления не хватит, но что если… Я сам смогу как-то использовать проклятье? Но тут снова поднимает голову паранойя. Ведь Гастос очень хотел, чтобы я оказался в Канртеге. Не для того ли, чтобы решить вопрос с проклятием? Может быть, он хочет заманить меня к нему, но для чего?
Мне не так давно снился сон. Я видел свет под водой за районом падших дворцов. Там на дне может быть центр проклятья. И Гастос уверял, что мне суждено оказаться на дне.
Время близилось к вечеру. Над городом продолжался магический фейерверк. Пока удалось уничтожить только трех фантомов. Остальные разлетелись по черным кварталам. Почти всех медных големов обезвредили. Легионеры резались с гулями. Прямо таки идиллия.
«Михаир, творится что-то не то». — обратился ко мне Фальвус.
Ну вот. Зря я подумал про идиллию. Сглазил. А Фальвус продолжал свою тревожную речь.
«Из троих заклинателей, поддерживающих стихийную защиту над городом, двое умерли, а один впал в кому. Сие зловещий признак, друг мой». — голос флотоводца выдавал волнение. — «Сие самый зловещий из возможных признаков. Когда заклинатели умирают от перенапряжения, то значит им пришлось столкнуться с поистине ужасающей силой».
Например с титаном или подводным богом. Значит стихийная защита над городом больше не работает. Час от часу не легче. А ведь до визита титана еще несколько дней или…
Море вокруг Канртега вдруг резко успокоилось. Вода стала прозрачной, а волны медленно накатывались на древние камни. На западе забагровел закат. Темная пелена облаков, наведенная проклятьем, истончилась. Другие стихии ныне властвовали тут.
«Эскалон полезный малый». — услышал я в голове голос Гастоса. — «Но в некоторых вопросах сущий ребенок. Представляешь, он хотел тебе честно и открыто объявить когда все начнется. Смех! Хорошо что я успел его образумить. Врага надо обманывать. И я сказал ему — брат, накинь несколько дней. Скажи: шесть или семь. А на самом деле… Мы спешили в Канртег не для того, чтобы захватить его раньше стратега Михаира. Мы спешили, чтобы успеть до того, как волны выбросят змея на берег».
«Гинд, немедленно ко мне», «Меликс, немедленно ко мне». «Всех магов, немедленно ко мне».
Я судорожно отдавал приказы, ощущая как время утекает. Срывается каплями в черную бездну из которой вот-вот навстречу настоящему придет чудовище времен древнейших.
С запада, со стороны заката приближалась огромная волна. Идеально ровная, не спадающая, не дающая пены, она дошла до побережья со скоростью торпеды. Огромные массы воды разбились прямо о Хребет Призрачной Гадюки. Брызги взметнулись до небес.
«Смотри же! Смотри и внимай могуществу прошлый времен! Силе, дошедшей к нам из эпохи богов, монстров и героев!» — смеялся Гастос.
Когда вода отхлынула на скалах и камнях осталось лежать тело громадного змея. Орондо-ками из яномейских легенд снова оказался на суше. Длинной змей был метров сорок, а в обхвате где-то три, а ближе к голове три с половиной метра. Все тело покрыто страшными ранами и ожогами. Часть головы представляла собой голый, белый череп с пустой глазницей. Ребра торчали из прорех в змеиной коже.
«Фаза смерти!» — объявил Гастос. — «Оно было рождено, чтобы убить и умереть само. Но как и верные последователи, способно возродится. Жрецы взывают к своему божеству! Да начнется вторая фаза! Перерождение!»
Тело змеи вспыхнуло сине-зеленым темным пламенем. Шкура быстро оплавлялась, сворачивалась и рвалась. Труп очищался от оболочки. Плоть и кости же меняли форму. Из вытянутого змея существо превращалось в нечто антропоморфное. Мир вокруг перерождающегося бога менялся. Воздух мерцал и светился. Лучи заката казались самой прекрасной вещью, что только открывалась моему взору. Тени мертвых по всему Канртегу обратили свои призрачные лица на Запад. Они тянули руки к багряно-золотому закату, его лучи притягивались к божеству.
Я услышал зов. Почти как тогда во Дворце Дэвов, но мелодия была другой. Более быстрой, страстной и ядовитой. Она звала меня в темные глубины моря и в темные глубины моего разума. Туда, где скрыты самые страшные, самые кровожадные фантазии.
Вдоль туловища существа вытянулись руки, заканчивающиеся когтями. Плоть снова начала покрываться оболочкой. Но теперь то была уже не темно-зеленая змеиная кожа. Нет. Чешуя существа в лучах заката
