Книга Перезагрузка времени - Отто Шютт

Физик настолько привык к виду крови, что, ввалившись в кабинет Лю, принял разодранное тело спокойно, даже с каким-то равнодушием. Из помещения с мертвецом и нефункционирующим техническим роботом был второй выход, сразу за сдвинутым вбок пустующим двухъячеечным зарядным устройством.

Ён проковылял в граненую пещеру. Тщательно вырезанные в железно-каменном монолите своды и отшлифованные до алмазного блеска выступы демонстрировали развитие космической горнодобывающей технологии за последние двести лет – такая аккуратность не сравнится с тем косым-кривым туннелем, в котором они сражались с пауком-погрузчиком. Дальние углы служили прибежищем всякого барахла, рассортированного по ящикам. Колбочки, пробирки, призовые бюстики, статуэтки в форме ДНК, с десяток бордовых коробочек – тех самых вожделенных нобелевских коробочек, о которых мечтает каждый ученый, – лежали особняком в отдельном ящике. Среди ученых, удостоенных этой награды, не значилось никаких Чинов Лю, иначе это имя было бы на слуху у каждого, кто хоть как-то соприкасается с наукой. Завистливым взглядом физик-теоретик обвел награды и захромал в глубину пещеры.

Скафандр надрывался экстренными сообщениями о неполадках. Он должен найти дезинфицирующую установку прежде, чем его высокотехнологичная кожура окончательно деградирует и утратит герметичность. Надежда на чудо растаяла, когда он доковылял до конца пещеры, где, как ему казалось, его ждало всеочищающее плазменное устройство. За сужающимся поворотом начинался следующий каменный зал, отдающий стерильной пустотой, которую он пересекал в омертвевающей шкуре кузнечика, чавкающей растекающимися металлополимерными мышцами. В пухнущий перечень предупреждений добавилось еще одно – пустой аккумулятор. Минут пять назад заряда оставалось десять процентов, а сейчас – меньше трех. По ляжке струилась жидкость, оставляя разводы ртутного цвета. Аккумулятор дал течь.

Финиш вознаградил его очередным гротом. Целая анфилада нескончаемых гротов! Прошел один, второй – что за необузданная извращенность вырубать бесконечные пустоты? – волоча неподвижный торс, вполз в третий. Система жизнеобеспечения вошла в режим энергосбережения, а они, эти чертовы гроты, все никак не закончатся. Уже не может, а мысли так и клюют: «Не сдавайся! Не сдавайся!»

– Внимание, начинаю подготовку к анабиозу, – сообщила Инна.

– Пожалуйста, не сейчас!

– Выполнение инструкций очень важно для сохранения жизненных функций. Займите удобную позу и расслабьтесь.

– Ты убьёшь меня. Скафандр разрушится, и я умру.

В ухо ударила шипящая струя кисло-сладкого анабиозного газа, пробивавшего на слезу. Мир съежился до одной-единственной мысли: «Не дышать».

Впереди, кажется, то самое устройство по уничтожению инородной жизни. Во всяком случае, в это хотелось верить. Он полз на локтях по сменяющимся прожилкам из золота и никеля, внушая себе правдоподобные надежды.

Дотащил себя до шлюза и кое-как перетащил через порог запертое в окоченевший саркофаг тело. Люк из кварцевого стекла с синеватым отливом закрылся. Он оказался внутри прозрачного цилиндра, идентичного тому, что видел на чертежах.

Сонливая усталость затравливала дух сопротивления.

– Сделайте глубокий вдох и досчитайте до пяти, – уговаривал ИИ.

«Не дыши. Терпи, иначе не проснешься».

Забрезжила размытая голографическая панель управления. Лучи голопроектора, установленного снаружи, едва пробивались сквозь слой сажи, облепившей закругленные стены. Ён приподнялся насколько смог. Негнущийся палец дотянулся до кнопки «СТАРТ».

«ИДЕТ СКАНИРОВАНИЕ», – повисло сообщение.

Он заметил обожженную кожуру пустого скафандра и глазастый шлем. Его несостоявшийся убийца прошел через воздушный шлюз на ту сторону.

«КСЕНОВИРУСНЫЙ СТАТУС: ПОДТВЕРЖДЕН»

С горящей болью в груди Ён переживал эти вечные секунды. Сознание едва удерживало разрывающуюся диафрагму от жгучего желания вдохнуть.

«ДЕЗИНФЕКЦИЯ НАЧНЕТСЯ ЧЕРЕЗ…»

Цифровой дисплей шлема потух. Как он узнает, сколько дэнкинсовских секунд ему страдать?

Шипение плазменного вихря, биение испепеляющей волны. Жар ощущался покалывающими иглами в выеденных проплешинах чешуи. Терпи. Терпи!

Пахнущий озоном воздух охладил горящие легкие. Держа в руках шлем, он упивался каждым вздохом сладкого, бодрящего воздуха. Дышал полной грудью и не мог надышаться. Дышал со свистом, смакуя.

Ён вылез из закостенелого кокона, отбросив голову кузнечика. Та, откатившись, случайно перевернула мусорный ящик, из которого вывалился шприц для инъекций, отдаленно походивший на пистолет. Для блефа вполне сойдет. Он сожмет приплюснутую рукоять так, чтобы колба с голубоватой жидкостью не была видна его противнику, если тот поджидает его где-нибудь поблизости.

Облаченный в комбинезон, физик ступал без гравибутсов бесшумно и мягко, держа на мушке ненастоящего пистолета проходы между кубических контейнеров, гладких и скользких на ощупь, расставленных в вытянутом помещении с педантичной точностью. Пожалуй, это было единственное, что аккуратностью ублажало глаз, в остальном все выглядело предельно небрежно: вдоль выбеленных стен пещеры громоздились стеллажи и секретеры с научным оборудованием, сваленным кое-как.

Дойдя до конца хранилища и изучив по пути закоулки и перекрестки, Ён обнаружил точно такую же шлюзовую камеру. Помещение, в котором он находился, имело два выхода и оба – через порталы, реагирующие плазмой на наличие ксеновируса. И никого вокруг, он был один.

Скрупулезно-академический взгляд прошелся по стройным рядам. «Это точно не комната безопасности с провиантом, на склад тоже не тянет, иначе как таскать здоровенные кубы без погрузчиков? Да и через входные шлюзы они не пролезут. Их притащили до того, как помещение изолировали, – отбрасывал ученый догадки, приходя к единственно верному умозаключению: – Здесь Чин Лю экспериментировал с Черным эфиром».

Послышалось внезапное шипение – притаившиеся змеи шевельнулись, блеснув из темноты сводов своими волнистыми телами. Сердце рухнуло в пропасть. Проекция кошмара, нарисовавшаяся на подложке контуженого сознания, напугала несуществующими монстрами. Это всего-навсего трубки, перекачивающие какую-то жидкость в кубы. Бояться некого, он здесь один.

Переплетенные жилы шлангов затихли. Неожиданная тишина – асептическая и зловещая. По привычке крадучись он подошел к ближайшему искристо-зеркальному контейнеру. На заводской этикетке указан изготовитель и отдельно подчеркнута автономность режима поддержания микроклимата.

Чувствительная поверхность на касание отреагировала текстом: «Образец: 044. Дата: 26.03.2476. Цель: амитоз эпифиза».

«Чем же ты тут занимался, мистер Икс?» – обратился он мысленно к нобелевскому лауреату, рассматривая не защищенную идентификатором панель управления.

«Лучше не смотри», – прошептало здравомыслие, но любопытство ученого в который раз возобладало над боязнью стать свидетелем чего-то гадкого.