та толкает ее в заднее крыло, и водитель той, что обгоняет, к этому совершенно не готов….
На моих глазах «Эклипс» начало разворачивать боком прямо на трассе. Дальнейшее мне запомнилось отдельными кадрами – так быстро все происходило. Неконтролируемый занос привел к тому, что «Митсубиши» вынесло прямо на полоску травы возле дороги, где она окончательно потеряла сцепление с землей. К тому же Макс совершил последнюю в своей жизни фатальную ошибку – вместо того, чтобы попытаться сбросить скорость, и хоть как-то избежать катастрофы, он сделал глупую попытку выйти из заноса, дабы вернуть себе лидерство на дороге. Я отчетливо увидел, как колеса «Эклипса» отрываются от земли, а в следующем кадре он уже летит над землей, переворачиваясь вокруг своей оси, словно катящаяся по склону пустая бочка. Скорость была такой огромной, что несколько жутких секунд машина двигалась по воздуху аккурат рядом со мной, будто бы продолжая гонку, пока у меня не хватило ума отпустить педаль газа, пропуская ее вперед. Как оказалось, не зря. Вместо того чтобы порвать ленточку финишной черты, летевший над землей спорткар угодил прямиком в одну из колонн, за которую эта самая ленточка держалась.
Наверное, я до конца жизни не забуду эту картину – тот самый момент, когда машина Макса сплющивался, превращаясь в огромную металлическую лепешку, а потом загорается, и приземляется на землю, снося на своем пути каменную колонну. Проскользив по инерции еще несколько метров, гигантская лепешка из перекрученного железа, наконец, остановилась, и тут же окончательно вспыхнула, превратившись в огненное зарево. Пока я вытаращенными глазами смотрел на это действие, мои рефлексы, привыкшие доводить все до конца, заставили руки плавно нацелить капот «Супры» между остатками одной колонны и другой, целой. Еще миг - и мы пересекли финишную черту. Визг тормозов, руль вправо, небольшой занос, чтобы погасить скорость, и вот оно, радостное урчание мотора. Победа!
Победа?
Распахнув дверцу, я выскочил из машины, как ужаленный, и бросился к тому, что еще минуту назад было «Эклипсом». Сам не знаю, зачем – наверное, сработал инстинкт беспокойства о человеке, кем бы он ни был. Но Макс, или то, что от него осталось (если осталось) уже не нуждался ни в какой помощи. Огонь стремительно пожирал остатки спорткара, и разорванное в клочья тело короля гоночной тусовки.
Все. Вот и приехали.
Сунув руки в карманы, я отвернулся. С той стороны, откуда мы прибыли, земля дрожала от рева моторов – все гонщики спешили к финишу, к месту гибели своего лидера. Сделав несколько медленных шагов, мои колени подогнулись, и я присел возле своей «Супры». От жара и жуткого запаха паленого железа за моей спиной меня замутило. Прикрыв глаза, я положил голову на оранжевый капот, и глубоко вздохнул. Еще несколько секунд отдохнем – и будем принимать поздравления.
Еще несколько секунд.
Эпилог
Два дня спустя
- Блин, ненавижу эту гадость! – Влад отвернул голову, и сжал разбитые губы. – Не буду ее пить!
- Владик, ну надо выпить! – ласково сказала медсестра, упорно тыкая ему в лицо пластиковой ложечкой, наполненной каким-то лекарством. – Это обезболивающее, чтобы ты не мучался.
- Я и так не мучаюсь! Красный Дьявол, ну хоть ты скажи!
- Ась? – с трудом оторвав взгляд от шикарной девичьей фигурки, скрытой под белым халатом медсестры, ткань которого волшебным образом натягивалась при малейшем движении, подчеркивая все соблазнительные выпуклости, я попытался вспомнить, о чем идет речь. – Ну, так я и говорю: лежат, значит, в больнице чукча, хохол и белорус….
Глухо застонав, Влад приоткрыл рот. Получив свою порцию лекарства, он немедленно откинул голову на подушку, всем своим видом демонстрируя, что оно ему совсем не по вкусу. Между тем симпатичная медсестричка, добившись желаемого, удалилась обслуживать других пациентов, не забыв на прощание как бы случайно слегка задеть бедром мое колено.
- И что дальше? – поинтересовался больной, имея в виду анекдот.
- Ну, время обеда, притащили им еду. Хохол на нее посмотрел, попробовал – и достал сало. Белорус на еду посмотрел, попробовал – и достал картошку. А чукча на них посмотрел, попробовал – и вышел в окно третьего этажа за добавкой.
- Ха-ха! – уныло отозвался Влад. – Сам придумал?
- Естественно. Кстати, а эта медсестричка у вас, ничего такая! Не в курсе, как ее зовут?
- Не в курсе. Лучше про гонку расскажи! Что было после того, как ты Макса убил?
Я помолчал несколько секунд.
- Давай не будем произносить это громкое слово, ладно? Это был несчастный случай. Макс подписал документ, как и я – никто не виноват, в том числе и я.
- Но ты же его толкнул! – украшенные лиловыми синяками глаза паренька горели тем самым огнем, с которым он каждое утро выслушивал от меня рассказы о моих гоночных приключениях. – Значит, ты ему отомстил за все! И за меня, и за Катю, и за гараж….
- Ты можешь не орать? – я оглянулся, хотя в палате, кроме нас, больше никого не было. Хотя, дверь открыта, а там хер его знает, кто может уши развесить. – Да, я отомстил. И знаешь, вообще не жалею. Но все-таки, если бы можно было обойтись без этого – я бы обошелся.
- Как это? – не понял Влад.
- Ну… - говорить о всевышних силах, которые заставили меня повернуть руль точно в тот самый момент, я не стал. – Желания убивать его у меня не было. Точнее, было, но не конкретное – обычное несбыточное желание озлобленного человека. Ты же не будешь убивать соседа сверху, который тебя затопил, даже если хочется?
- Не буду.
- Вот и я бы не стал. Но это надо было сделать. Грязная работа, после которой всякие мрази покидают этот свет во имя справедливости.И этого бы никто, кроме меня, не сделал – разве что передоз кокаином, или рак легких. Но пока их дождешься… Короче, я сделал то, что надо было сделать. Потому что, если быть правильным из себя героем – значит, отпускать с миром таких лживых, двуличных, грязных паскуд, какой был трахальщик твоей сеструхи, то я лучше буду преступником. Тем более что я уже – он.
