– У тебя есть друг, а? – обратилась к Атрогейту тюремщица. Она подошла к несчастному и ударила его ногой по босым пяткам, на которых виднелись отметины от плети.
Атрогейт приоткрыл один глаз и с ненавистью взглянул на свою мучительницу.
– У меня много друзей, – с огромным трудом выговорил он, едва ворочая языком.
– Вижу, один из них пробрался сюда, – сказала тюремщица. – Может, мне приставить его голову к телу твоей подружки, или наоборот? А теперь говори, где он прячется, и я убью его быстро, понял?
Атрогейт не то закашлялся, не то рассмеялся, но Дзирт, притаившийся в стороне, заметил, что пальцы пленника сомкнулись вокруг цепей, на которых держались его кандалы.
– Эй, глядите, да ему рожу вытерли! – внезапно воскликнул другой дворф. – Ха!
Атрогейт подпрыгнул, схватившись за цепи так крепко, что костяшки пальцев побелели.
– Ну, ты мне за это запла… – начала было тюремщица, но не успела закончить фразу.
Атрогейт с силой дернул за свои цепи – с силой, которую давал ему магический пояс. Цепи были крепко приделаны к петлям, но стена подземной камеры оказалась менее прочной, и в результате в каменной кладке за спиной у пленника образовались трещины. Атрогейт, даже не успев сообразить, что натворил, инстинктивно взмахнул правой рукой, целясь в того из дворфов, который хотел вытащить меч.
Огромный кусок камня, вырванный из кладки вместе с крюком, к которому крепилась цепь, походил на цеп горного великана; этот «цеп» обрушился на тело дворфа с мечом и отшвырнул его к стене. Атрогейта переполняла жажда крови, жажда мести; он забыл о боли, забыл о голоде. Приступ ненависти овладел им, когда он снова увидел голову своей возлюбленной, Амбры, валявшуюся в грязи. Атрогейт продолжал размахивать своим импровизированным оружием. Обнаружив, что каменный блок, к которому крепилась вторая цепь, тоже подался, он тут же выдернул его из стены, и теперь у него появилось два гигантских цепа.
В течение ста лет Атрогейт сражался при помощи Моргенштернов Дробилки и Взрывалки. Импровизированные каменные Моргенштерны были намного крупнее и тяжелее, но принцип оставался тем же. Дворф бросился на врагов, хохоча, словно безумец, отшвырнул в сторону двух здоровенных воинов и врезался всем телом в третьего. Тот рухнул на пол, и Атрогейт помедлил лишь затем, чтобы ударить его ногой в лицо.
Он бесстрашно набросился на троих демонов, яростно размахивая камнями на цепях, обрушивая на противников удары чудовищной силы. Но вроки весили по пятьсот фунтов, и после каждого своего выпада Атрогейт получал два удара; его рвали, терзали, сдирали кожу, иногда когти вроков проникали так глубоко в тело, что царапали кости.
Атрогейт, казалось, даже не чувствовал боли от этих страшных ран. Один врок, наклонившись сверху, над свистящим цепом, собрался ударить дворфа клювом. Разъяренный Атрогейт схватил клюв демона одной рукой, стиснул его, начал дергать взад и вперед с такой силой, что вроку пришлось расправить черные крылья, чтобы удержаться на ногах.
Однако все было тщетно: вторая рука Атрогейта взлетела и вцепилась в горло отвратительного монстра. Он притянул врага ближе, дернул его голову в сторону… и вонзил зубы в горло твари. Когда берсерк отшвырнул издыхавшего демона прочь от себя, остальные попятились; теперь у него появилось достаточно места, чтобы размахивать чудовищными цепами.
Он услышал за спиной топот дворфов враждебного клана – они окружали его, но ему было все равно.
Он жаждал лишь одного: причинять боль, сокрушить, раздавить, растоптать тех, кто убил Амбру.
* * *
Два дворфа, находившихся за спиной у обезумевшего Атрогейта, пошатнулись и наткнулись друг на друга. Взялись за оружие, переглянулись, не понимая, в чем дело.
Оба схватились за ноги в тот миг, когда острый меч перерезал им обоим подколенные сухожилия. Еще секунда – и между ними возник кто-то третий, темный эльф, дроу, и едва они успели это осознать, как Дзирт с молниеносной скоростью развел руки в стороны, и эфесы мечей ударили дворфов в переносицы.
Дзирт прыгнул мимо Атрогейта, увлекая за собой одного из вроков. Разъяренная тварь горизонтально взмахнула перед собой длинной, когтистой левой рукой, но Дзирт подпрыгнул, и когти не задели его. Правая лапа промелькнула у плеча Дзирта, но могущественное оружие, клинок, заключавший в себе два вида магии – магию Сверкающего и магию Видрината, – взлетел и отразил выпад, причем под таким углом, что врок напоролся на острое лезвие.
Второй меч Дзирта, его самое старое оружие, вонзился в грудь монстра. Конечно, такая рана не являлась смертельной для существа из Бездны. Дзирт решил, что именно поэтому безмозглый врок позволил ему нанести удар, планируя после этого сделать ответный выпад – клювом стукнуть Дзирта по голове.
Однако меч по имени Ледяная Смерть был не простым оружием; он нес в себе бесконечный холод и ненавидел огонь. И всех существ, рожденных в огне.
В том числе демонов.
Врок попытался вытянуть шею, несмотря на полученную рану, через которую Ледяная Смерть начала высасывать его жизненную силу. Но Дзирт отразил удар клюва плоской стороной Видрината. Меч оттолкнул клюв в сторону, и врок даже не задел дроу. Однако тот факт, что клюв демона промелькнул на волосок от его лица, не испугал Дзирта – он, при необходимости, мог бы оттолкнуть врока и дальше. Нет, он хотел, чтобы его второе оружие находилось близко, чтобы врок не смог снова поднять свои когтистые лапы. Внезапное, едва уловимое движение запястья – и Видринат перерезал врагу горло.
Затем Дзирт провернул в ране Ледяную Смерть, пожиравшую огненное сердце чудовища.
В этот миг пещера содрогнулась, затрясся пол, стены, потолок; на Дзирта и его противника обрушился комок окровавленных внутренностей и перьев. Дроу уклонился, обернулся и увидел, как Атрогейт выдергивает каменный цеп из расплющенного тела врока. Атрогейт с рычанием бросился к двум дворфам, которым Дзирт перерезал сухожилия на ногах, – они еще были живы.
– Нет времени! – крикнул Дзирт и схватил дворфа за руку. Он знал, что Атрогейту понадобится лишь секунда на то, чтобы убить этих двоих, однако он хотел, чтобы дворфы остались в живых. Он знал, что наверху, в крепости, засели более страшные враги; кроме того, эти два воина были не столько преступниками, сколько жертвами демонов. Они и без того уже получили серьезные раны и не представляли угрозы для беглецов. Дзирт решил обойтись без ненужного кровопролития.
Атрогейт, со своей стороны, сообразил, что им действительно пора уходить; и поэтому, схватившись окровавленными руками за ржавые цепи, он снова взревел, затем выбежал из камеры и бросился по коридору в ту сторону, где горел огонь в очаге. Дзирт поспешил за ним.
Дворф устремился прямо в костер и раскидал в стороны горящие поленья, не переставая при этом рычать и реветь. Он совсем обезумел от ярости, и Дзирт про себя удивился тому, что ему удалось удержать друга от убийства беспомощных стражников.
