Книга Убить Ангела - Сандроне Дациери

За стенами зала для торжеств разразился хаос. Охранников и карабинеров отвлекли выстрелы, раздавшиеся со стороны внешней лестницы, и размахивающему ножом французу удалось расчистить себе путь. Теперь входную дверь ему преграждали всего трое гражданских.

Француз облизнул окровавленные губы и, занеся нож, как байонет, кинулся к ним. Таким его и увидели вышедшие на площадь с прилегающей улицы Коломба, Данте и Лео.

– Гильтине спустила своих псов, – в ужасе выдохнул Данте.

В толпе были десятки раненых. Кто-то бросался в канал, пытаясь спастись вплавь.

– Стоять! – одновременно закричали Коломба и Лео, выхватив оружие, но вместо ответа француз, как дикарь, вскинул над головой нож.

Оба спустили курки. Пуля Лео угодила французу в живот, и он, перевалившись через парапет, упал прямо в пришвартованную лодку.

«Никогда в жизни так не развлекался», – успел подумать француз перед смертью.

Размахивая перед охранниками удостоверением, Лео двинулся к зданию. Коломба последовала за ним. В ушах у обоих звенело от выстрелов и криков. Происходящее казалось настолько противоестественным, что Коломба еле передвигала ноги. Ее почти накрыл приступ паники, но Лео сжал ее ладонь.

– Ты здесь? – спросил он, глядя ей в глаза. – Я предпочел бы, чтобы ты подождала снаружи, но боюсь не справиться в одиночку.

Коломба кивнула и улыбнулась.

– Я тебя не брошу, – сказала она и пошла за ним.

Данте старался не отставать, но на пороге ему отказали ноги. Слишком людно, слишком тесно, слишком громко. Часть его рассудка, принимающая решения в подобных ситуациях, взяла верх. Проклиная себя, он остался на улице, а его спутники смешались с обезумевшей толпой гостей вечеринки. Побежав на крики, они нашли на лестнице троих погибших с переломанными костями. Их убили голыми руками.

– Она здесь, – сказала Коломба.

Кучка приглашенных прорвалась через охрану и высыпала на улицу, оттеснив Данте на мост. Наконец ему удалось ухватиться за перила, и он увидел на лестнице Дворца спорта двоих мужчин, попавших под перекрестный огонь охранников и полицейских. Тот из двоих, что был более худощавым, нырнул в канал, и его тело тут же всплыло на поверхность. Его изрешеченный десятками пуль товарищ упал на ступени.

Данте заметил в бегущей толпе человека, который пытался проложить себе путь в противоположном направлении. На мужчине была слишком теплая летная куртка с меховым воротником. Данте осторожно двинулся к нему.

С трудом опустившись на старые колени, Белый подобрал выроненный Гильтине нож. Женщина продолжала стоять на четвереньках, и он поднялся, опираясь на ее спину.

– В чем дело? На тебя так действует мой голос? Если бы я об этом знал, то не стал бы волноваться по поводу тебя, мой маленький Ангел смерти.

Он обеими руками занес нож и пырнул Гильтине в левый бок. Та с криком изогнулась, но по-прежнему не могла пошевелиться, потерявшись в полном боли и электрических вспышек кошмаре. Белый нанес ей еще один удар. На сей раз лезвие прошло между ребрами и проткнуло легкое. Гильтине снова попыталась закричать, но изо рта вырвался только по-детски жалобный стон. Белый дрожащими, узловатыми от артрита руками вскинул нож в третий раз, когда до его слуха донесся скрип осколков под подошвами чьих-то ботинок. Коломба и Лео добрались до кабинета. Оба держали его на мушке.

– Стоять! – закричала Коломба. – Бросьте нож.

Белый повиновался.

– Эта женщина пыталась меня убить, – сказал он по-английски. – Я просто защищался.

Гильтине съежилась на полу. Она была с ног до головы в крови, а ее модное платье превратилось в лохмотья. Коломба подумала, что эта женщина мало напоминает беспощадную убийцу, которую они преследовали три недели. Данте, как всегда, оказался прав: не считая свежих ран, под стершимся гримом Гильтине не было ни следа ожогов или болезни. Она подошла к женщине, чтобы надеть на нее наручники.

Данте следовал за мужчиной на расстоянии, не зная, как поступить. Внезапно тот остановился, обернулся и в упор посмотрел на него. И Данте понял, что незнакомец его узнал.

Он приготовился бежать, если мужчина попытается напасть, но, судя по позе, это не входило в его намерения. Они замерли в паре метров друг от друга. В радиусе пятисот метров они были единственными, кто не кричал и не пытался сбежать.

– Данте Торре, – с заметным восточноевропейским акцентом произнес мужчина в летной куртке.

– Откуда ты меня знаешь?

– Девочка рассказала мне о тебе. – Это не совсем соответствовало истине, потому что они не обменялись ни словом, однако в присланных ею инструкциях присутствовала ссылка на статью о «человеке из силосной башни». – Она говорила, что ты опасен. Ты здесь, а значит, она была права.

– Девочка – это Гильтине? – спросил Данте.

– Я никогда не знал ее имени.

– Ты ведь понимаешь, что она не выйдет оттуда живой?

– Она и не рассчитывала на выживание. Никто из нас не рассчитывал выжить, даже эти болваны. – Мужчина показал на трупы двух итальянцев, окруженные полицейскими и сотрудниками службы безопасности. – Но ничто не запрещает мне надеяться.

Данте пристально посмотрел на него.

– Ты тоже был в Коробке, – сказал он.

– Будто это кому-то интересно.

– Это интересно мне.

– Значит, ты сумасшедший. Коробки больше нет, но с тех пор возвели тюрьмы получше – в том числе благодаря нам. Полная изоляция, крошечные камеры. – Мужчина пожал плечами. – Мне хотя бы было с кем поговорить, когда я не был слишком… – Не найдя подходящего слова, он постучал пальцем по виску. – От лекарств.

– Ты говорил с Девочкой.

– Она никогда не отличалась разговорчивостью.

– Пойдем со мной в полицию. Расскажи все, что знаешь. Подумай о других узниках. Ты можешь почтить их память.

– У меня другое задание, – сказал мужчина, которого когда-то называли Полицейским, и спрыгнул с моста прямо на площадь Мизерикордия. Только увидев, как мужчина бежит к полицейскому кордону, Данте понял, что он задумал.

– Остановите его! – закричал он, размахивая руками, чтобы привлечь внимание. – Стреляйте! Черт! У него бомба!

Но Полицейский уже добежал до своих коллег из другой земли и эпохи и нажал на детонатор, который держал в левой руке. Спрятанный под курткой «семтекс» воспламенился, и все в радиусе пятидесяти метров накрыло взрывной волной. Людей отшвырнуло, как груды тряпья, окна Дворца спорта вышибло, несколько лестничных подпорок подломились, и лестница со скрежетом покореженного металла накренилась к воде.

Ударная волна достигла здания, опрокинула на пол обезумевших от страха гостей и пронеслась по застекленному кабинету, довершив разрушения, причиненные Гильтине. Лео и Коломбу подбросило в воздух и завалило штукатуркой. Белый упал на стол, раздробил себе таз и потерял сознание.