Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
– Возвращались по-разному. Кого-то спас шведский Красный Крест. Кого-то, после того как лагерь освободили русские, переправили домой поездом.
– В чем они сейчас нуждаются более всего?
Я подошла ближе к Норману.
– Им очень тяжело приходится в Польше, за «железным занавесом». Современная медицинская помощь там практически недоступна, и они не получают от правительства Германии никакой помощи.
– «Железный занавес», – усмехнувшись, сказал Стронг-Уайтмэн. – Это не наш материал.
– Западная Германия выплачивает компенсации другим депортированным, но не «кроликам», потому что не считает коммунистическую Польшу самостоятельной страной. Некоторые женщины умерли от заболеваний, с которыми мы здесь с легкостью можем справиться.
– Не знаю, – засомневался Норман. – Русские сейчас ни с кем не идут на контакт.
– Почему эти женщины должны страдать из-за того, что власти ограничивают выезд из страны?
– Мэрфи летал в Восточную Германию, когда собирал материал для статьи о «Юнайтед эйрлайнс», – припомнил один молодой сотрудник.
– Можно попробовать обставить это дело как туристическую поездку, – предложила женщина в красивом твидовом жакете.
– «Пан Ам» – наш клиент, они могут помочь, – добавила другая.
– Норман, это плохая идея, – вмешался Стронг-Уайтмэн. – Мы не можем идти к нашим читателям с протянутой рукой по всяким мелочам. Их не волнует Польша.
– Так, давайте их спросим, – предложила я.
– Мисс Ферридэй, это литературный журнал, – сказал Стронг-Уайтмэн. – От нас не ждут рассказов о благотворительных увлечениях светских львиц Нью-Йорка.
Это я-то светская львица?
Я сделала глубокий вдох:
– Можно отвечать высоким стандартам и при этом помогать обездоленным. Норман доказал это, организовав кампанию в помощь «Девушкам Хиросимы».
– Мы можем напечатать материал и тут же поместить адрес для пожертвований, – предложил Норман. – Но без излишеств. Страничка, не больше.
– В этой стране атрофировались мышцы благотворительности, – сказал Стронг-Уайтмэн. – Война когда закончилась? Двенадцать лет назад? Никто не откликнется.
– Какой дадим адрес? – спросила молодая женщина с блокнотом для стенографирования.
– Хей, Мэйн-стрит, Вифлеем, Коннектикут, – продиктовала я.
Неужели они действительно это сделают?
Каждая мышца моего тела расслабилась.
– Мисс Ферридэй, вы уверены, что хотите, чтобы почта пересылалась на ваш домашний адрес? – уточнила стенографистка.
– Может, лучше просто – почтовое отделение Вифлеема? – предложил Норман. – Они там справятся с дополнительными объемами писем?
Я живо представила нашего почтальона. Эрл Джонсон, седой, как Вандер Бред[41], в тропическом шлеме и шортах-хаки часто злился, заметив орфографическую ошибку в фамилии.
– Да, конечно, без проблем, – сказала я. – Их раз в год заваливают письмами – каждому хочется на Рождество заполучить открытку из Вифлеема с погашенной маркой. Наша почта справится.
– Что ж, Вифлеем так Вифлеем, – согласился Норман. – Кэролайн, мои поздравления. Посмотрим, удастся ли привезти ваших «кроликов» в Америку.
Кончилось тем, что Норман написал великолепную статью о «кроликах» на целых четыре страницы.
Начиналась она так:
«Приступая к этой статье, я понимал, что моя самая главная и сложная задача – убедить читателя в том, что этот материал – не случайный взгляд в бездны воображаемого ада. Это часть нашего мира, и единственный способ выбраться из этого ада – спокойно и подробно ознакомить читателей с судьбой этих женщин и жуткой ситуацией, в которой они оказались».
После выхода этого номера «Сатэрдей ревью» начали приходить редкие письма-отклики. Кто-то предлагал себя в качестве театрального агента для «кроликов», кто-то интересовался, не смогут ли эти леди выступить на собрании клуба «4-H»[42]. Я начала верить в то, что у Америки действительно атрофировались мышцы благотворительности.
Прошла еще неделя. В то теплое осеннее утро стоял такой туман, что казалось, будто смотришь на мир сквозь марлю. Я задала корм лошадям в конюшне и пошла на почту. За мной увязалась наша свинья, которую мама назвала Леди Чаттерлей. Она явно не желала терять меня из виду.
Я прошла мимо маминых подруг из клуба «Садоводы Литчфилда». Они запивали пуншем кокосовое печенье Сержа. Хрустальные бокалы сверкали на солнце. Салли Блосс, мамин лейтенант, в садовых клогах и в косынке, повязанной, как детский слюнявчик, выступала с лекцией на тему «Осы – друзья сада». Нелли Берд Уилсон, темноволосая и стройная, как оса, стояла рядом и держала в руках осиное гнездо, разумеется пустое. Мамин социальный календарь был насыщен событиями, не сравнить с моим. Клуб садоводов, благотворительная ярмарка на Натмэг-сквер, клуб бальных танцев и тренерская работа в собственной бейсбольной команде.
Когда я подошла к почте, которая располагалась всего в нескольких шагах от «Хей», американский флаг над дверью пригласил меня войти. Леди Чаттерлей я оставила снаружи, хлопнув сеткой прямо у нее перед пятаком. Наша маленькая почта – несколько крохотных комнаток – приткнулась под крылом бакалейного магазина братьев Джонсон. Этот магазин – место встреч в нашем городе, только здесь можно было заправить машину и купить мороженое.
Эрла я нашла в отделе писем, который по площади был не больше платяного шкафа. Он сидел на высоком табурете перед белой стеной с ячейками, в которые были натыканы конверты. При выборе одежды Эрл отдавал предпочтение нейтральной палитре, в результате создавалось впечатление, что если он замрет на табурете, то сольется со своей корреспонденцией. На лбу у Эрла выступили капельки пота – очевидно, последствия десятиминутной утренней сортировки поступившей почты.
Он наклонился вперед и протянул мне в окошко флаерс предстоящей городской ярмарки.
– Жарковато нынче, – сказал Эрл.
Он даже в глаза мне не посмотрел, я еще подумала: «Неужели я такая страшная?»
– Да, Эрл, жарковато, – согласилась я.
– Надеюсь, вы не в парикмахерскую пришли. Она сегодня закрыта.
Я взяла флаерс.
– Больше для меня ничего нет?
Эрл встал с табурета и выскользнул из своего почтового шкафа.
– Мисс Ферридэй, вы не могли бы мне кое с чем помочь?
В провинциальной жизни есть свое очарование, но в тот момент я вдруг заскучала по почтовому отделению на Тридцать четвертой улице Манхэттена. По этому просторному помещению с колоннами, где клиентам предоставляли весь комплекс почтовых услуг.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
