— Желание действовать — это твой недостаток, да, юноша?
Лонерин сильно покраснел. Идо, видимо, привел его в замешательство.
Гном поднял руки:
— Я ничего не имею против, ты хорошо справился с предыдущим поручением. — Затем он сразу же сделался серьезным. — Что же касается сына Ниал и Сеннара, то тут я предлагаю себя.
На этот раз удивление Совета возросло еще больше.
— Но вы же — опора Совета!
— Без вас не будет сопротивления!
— Ваша работа здесь.
Идо жестом заставил всех замолчать.
— Я — воин. Уже много времени я заперт здесь, только и делаю, что вспоминаю о днях войны и о тех друзьях и товарищах, которых я потерял. — Он на мгновение замолчал. — Я еще не свел счетов с Дохором, вы все это знаете. И я не откажусь от этого!
В зале зашептались, потом наступила тишина, встала Дафне:
— Давайте проголосуем за этот план действий: Лонерин и девушка отправятся на поиски Сеннара, а Идо будет искать сына Ниал и Сеннара. Пусть каждый выскажет свое мнение.
За проголосовало подавляющее большинство. Решение было принято.
— Ты снова поражаешь меня.
Теана уже расплакалась не на шутку. На этот раз Лонерин не знал, что и сказать ей. Она была права. Но он не мог оставаться и смотреть, причем по многим причинам. Во время выполнения предыдущего задания он оказался бесполезен, и это раздражало его. Он проник в самое сердце Гильдии, чтобы разрушить ее, чтобы доказать самому себе, что он сделал это, превозмогая ненависть и обиду, что ему удалось превратить свои чувства в желание спасти Всплывший Мир. Но своих заданий он не выполнил. А теперь, что он должен был делать теперь?
Он продолжал собирать вещи. Ему хотелось бы найти слова, чтобы объяснить ей все, о чем он думал.
— Я должен идти. Если ты знаешь меня, если ты меня любишь, то ты поймешь.
Теана покачала кудрявой головой:
— Нет. Ты сказал, что вернешься ко мне, но ты как будто и не делал этого, если сейчас снова уходишь. Я думала, что у нас с тобой будет время и для себя.
Да, он тоже так думал. Он остановился, посмотрел на нее:
— Произошло столько всего…
Теана залилась слезами.
— Это из-за нее?
— Из-за кого? — Но он понимал.
— Ты знаешь.
— Нет, вовсе нет.
Теана встала.
— Ты должен решить, понять.
— Не будь дурочкой, тут нечего понимать, вовсе нечего.
Теана покачала головой:
— Ты ошибаешься. Потому что мне никогда не удается удержать тебя рядом с собой, остановить тебя, зато для нее ты рисковал жизнью.
Лонерин опустил голову.
— Это все — только твои фантазии.
Теана грустно улыбнулась:
— Попытайся вернуться, но, даже если ты и сделаешь это, я знаю, что не ради меня.
Дубэ сидела на балконе дворца, откуда можно было наслаждаться видом далекой Земли Ветра. На горизонте едва виднелась бесконечная равнина, разделявшая две земли. Дубэ думала, что эта равнина была не похожа на прежнюю. Великая Война оставила свои неизгладимые следы. Стало меньше деревьев, трава была не такой густой, и весь облик равнины сделался печальным.
Это был тот же пейзаж, который видели Сеннар и Ниал. Наверное, они испытывали те же чувства, что и она сейчас: грусть и растерянность человека, который уезжает.
Дубэ подумала о том, освободится ли она, наконец, завершив свое путешествие. Она все еще не осмеливалась думать о будущем, о том времени, когда заклятие будет наконец снято. Она даже не знала, наступит ли когда-то этот день. Но задумывалась над тем, действительно ли снятие заклятия принесет ей то облегчение, о котором она мечтала. Перед тем как все случилось, когда она еще была обычной воровкой, она думала: «Когда же это кончится?» Но не понимала причины этого вопроса. А теперь поняла. Она устала, и речь шла не только о заклятии. Она устала поступать так, как ей диктуют обстоятельства, действовать так, будто кто-то ею управляет, идти вперед, подталкиваемая только желанием выжить. Ей надоело выживать. Если заклятие действительно можно снять, то ее рабскому состоянию должен прийти конец.
— Задумалась, да?
Дубэ вздрогнула. Это был Идо: одетый, как и на Совете, в военную форму. Ей кто-то сказал, что он никогда не снимал этой одежды. В руке он держал длинную дымящуюся трубку.
— Да, немного.
— Отъезд — это всегда вроде смерти, как говорится в известной поговорке.
Дубэ кивнула. Ситуация была странная: маленькая воровка, убийца, разговаривала с великим героем.
— Сеннар — великий маг, я уверен, что он сможет тебе помочь.
— Я надеюсь.
— А все остальное зависит только от тебя, но я уверен, ты это знаешь.
Дубэ удивленно посмотрела на него.
Идо выпустил из трубки кольцо дыма.
— Тот, кто прожил столько, сколько я, прошел войны и битвы, пережил всех своих друзей, не может хоть немного не разбираться в людях.
Дубэ посмотрела вдаль:
— Не знаю, правы ли вы. У каждого из нас есть свой путь.
— А твоя дорога привела тебя к тому, чтобы сражаться за Всплывший Мир?
— Я отправляюсь не для того, чтобы бороться. Я отправляюсь спасать свою шкуру.
— Ты думаешь? — Идо выпустил еще одно кольцо. — Я столько раз менял свой путь… и шел наперекор своей судьбе, пожалуй, всю жизнь.
«Но есть и такие люди, у которых нет этой возможности», — подумала Дубэ. Однако прислушалась к словам Идо.
Идо затянулся трубкой в последний раз.
— Прохладно, а такие старики, как я, должны следить за собой. Надеюсь увидеть тебя, когда все кончится. И для тебя, и для Всплывшего Мира.
Дубэ опустила голову. Идо собрался к себе.
— Спасибо, — сказала ему Дубэ, не поднимая головы. — За то, как вы говорили обо мне в Совете. Вы не презираете и не жалеете меня.
— В тебе нет ничего, чтобы заслуживало бы таких чувств.
Он поднял руку, прощаясь с ней.
Дубэ осталась на балконе одна. Утренний ветер шевелил ее волосы, все еще короткие — подстриженные в Гильдии. Она стояла в нерешительности, как на краю обрыва, но в этот момент ощутила себя легкой, как будто могла наконец перелететь через пропасть.
Голубой свет дрожал на стенах, запачканных кровью. Лицо в шаре до сих пор было бесформенным, почти страдающим, но Иешолю отлично удавалось узнавать в этой бесформенности лицо Астера — то лицо, которое он так любил. Он сжимал книгу в руках. После бегства девушки и просителя он ее больше не выпускал.
