Книга Сингомэйкеры - Юрий Никитин

На другой день, едва я появился в офисе, Мария проверещаласчастливо:

— Юджин, вы просто гений! Да куда там гениям до вас! Выего просто убили!.. Он никак не думал, что у нас такие головастые сотрудники!..Весь вечер испортил, все допытывался, не пошутили ли вы насчет управленца. Онуверяет, что так говорить может только человек, который с детства фанатичнозанимается звездной астрономией.

— Ты его разубедила?

— Его разубедишь! Он теперь и меня зауважал. Еще бы, втаком месте работаю, с такими людьми общаюсь. А то раньше только как резиновуюкуклу пользовал. Вы в самом деле так астрономию знаете?

Я ответил честно:

— Не больше, чем колорадских жуков. Или тензорныенапряжения земной коры при дрейфе по магме… Всего понемножку, Мария. Я же неспециалист! А управленец должен знать все то, над чем работают специалисты… Идаже немножко больше, чтобы понимать, в ту ли сторону работают.

Я улыбнулся ей хитро и прошел к своему кабинету. Глаз у меняна затылке нет, но просто чувствую ее вытаращенные глаза и широко раскрытыйрот.

Какое же это счастье, когда вот, привычно работая в инете ивыбирая оттуда нужное, я одним движением мысли копирую в буфер и перебрасываюна хард, свой хард! Для этого пришлось сперва купить так называемый внешнийнакопитель, что та же флешка, только на десять терабайтов, и таскаю в нагрудномкармане, в конце концов от жадности купил еще пару накопителей и распихал покарманам. Теперь копирую даже фильмы в высшем разрешении, а не только графики,выкладки и статистические таблицы. И всегда могу «вспомнить», как говорится,воочию просмотреть все «в уме» и сделать свои выводы, опираясь на точные цифры.

Это же какое счастье: абсолютно точно «запоминать» все, чтонеобходимо, и в то же время так мощно разгрузить память!

Сегодня, когда я, малость ошалев от наплыва информации,выбрался в коридор, чтобы заглянуть в наш элитный буфет для вип-сотрудников,наткнулся на Гадеса.

Он держал Штейна за пуговицу, не давая тому удрать, иговорил медленно, словно втолковывал простейшие истины бестолковому ученику:

— Проблема в том, что человек — это существо, получающееудовольствие. Это цель и смысл его жизни. Не так ли? Так, это бесспорно, хотяоб этом как-то говорить еще не принято. Не секрет, что хотя все люди получаютудовольствие от вкусной еды, хорошего секса и зрелища чемпионата мира по боксув сверхтяжелом весе… однако почти все люди получают удовольствие только от еды,секса и зрелищ. Лишь немногие в состоянии получать удовольствие от, скажем,творчества. Или разгадывания тайн природы. Или от разработки новых чипов.Словом, абсолютное большинство получает удовольствие только от животныхрадостей, а любая работа для них — принуждение. Вопрос: нужны ли там люди,которые просто бесполезны?

Штейн сказал предостерегающе:

— Но таких людей абсолютное большинство, вы сами этотолько что сказали!

— И что? — спросил Гадес.

— Сами знаете, — огрызнулся Штейн. — Нельзяже оставить за бортом ковчега абсолютное большинство населения только потому,что они не соответствуют нашим критериям!

Гадес пожал плечами.

— А почему?

Штейн выглядел шокированным.

— Как… почему? Потому что это бесчеловечно!

— Ну и что? — снова спросил Гадес. — Пустьдаже бесчеловечно. Меня лично не пугает этот ярлык. Сейчас под термином«человечность» столько дряни, что давно пора чистить. И ярлык, и человечность.В смысле человечество. Да все стесняются, стесняются! Страшатся, что в фашистыили еще куда запишут. А я вот не стесняюсь и говорю то, о чем вы иногда и самидумаете, выключив свет и накрывшись с головой одеялом.

Вообще-то прав, мелькнуло у меня. Я тоже думаю так, а вотвслух, пожалуй, не скажу. То ли трус, то ли у меня какая-то блокировка вмозгах.

Когда я вернулся из туалета, они все еще топтались на том жеместе, Штейну все не удавалось высвободить пуговицу из цепких пальцев Гадеса, ас ними еще и Макгрегор, что внимательно слушает Гадеса.

— Птица, — вещал тот, — при виде лисы илиохотника делает вид, что у нее перебито крыло. Она начинает подпрыгивать иубегать между кустами, уводя погоню. А потом, когда заведет достаточно далеко,взлетает и, сделав круг, возвращается к своим затаившимся птенцам. Они все этовремя сидели тихо, не шевелясь, так мама сказала. Не впали в панику, чтоостались одни, верят: мама не бросит. Некая морально-этическая установка науровне инстинкта.

Штейн буркнул подозрительно:

— Это ты к чему?

— А не являются ли и наши нравственные заповедиинстинктом?

Штейн запротестовал:

— Ну ты скажешь!.. Инстинкт — это врожденное!

Макгрегор подсказал педантично со стороны:

— Есть инстинкты, приобретаемые в процессе жизни.

— Это называется обучением!

— Которое путем долгих повторений закрепляется науровне инстинкта. Не спорь, почитай школьный учебник по биологии.