— ТЕПЕРЬ ВСЕ ИЗМЕНИТСЯ! — сказал дракон.
Я не знаю точно, что он сделал. Я слышал, как захлопали его могучие крылья. А потом все стало иным. Все сдвинулось на девяносто градусов и так застряло. Магия стала иной, причем повсюду.
Глава 3. РОДДИ
Я отпустила магию на волю, а дракон снова зафиксировал ее. Он повернул вихрь на четверть круга и оставил так. Я ощутила перемену, но я смотрела вслед своему дедушке Гвину, который уезжал вдаль, темный силуэт на фоне снега, и за всадниками трусила длинная вереница людей, становясь все меньше и меньше. Он больше ни разу не взглянул на меня. Зная то, что я знала о нем, оно, пожалуй, и к лучшему, но я хотела, чтобы он увиделменя. Я хотела, чтобы он хоть раз взглянул на меня с одобрением. Но он просто уехал.
Я моргнула. Слезы у меня на глазах, казалось, сделались частью пейзажа. Весь тающий снег сверкал радугой в лучах заходящего солнца, и снежные шапки на каменных плитах Стоунхенджа сияли белизной. Стоунхендж вновь вернулся в наш мир. Я посмотрела туда, где я видела — или мне померещилось — Солсбери и Древний Сарум, но их и след простыл. Вот тут я и осознала, насколько переменилась магия. Теперь будет куда сложнее видеть или делать что-то. И, насколько я могла судить, это распространялось и на все остальные миры тоже.
Дракон исчез. Я стояла почти одна посреди сверкающей, тающей равнины.
Похоже, все люди, кроме тех, кого увели прочь, разбежались. Вдали прыгали по ухабам два королевских лимузина и один из автобусов, выбирающиеся на дорогу, но многие машины и автобусы остались стоять пустыми. Одной из них была машина, в которой мы приехали сюда. Дора исчезла. Какие-то ведьмы подвезли ее до Лондона.
Неподалеку от меня сидели рядом со старым ржавым ведром трое мальчишек, все очень грязные. Ник все еще дрожал и подергивался. Как только я его увидела, мне в голову пришло «Розмарин: исцеление». Я испытала такое облегчение, что едва не расплакалась снова. Я нарочно старалась не искать знания хромой женщины, на случай, если все они погибли в вихре. Я, пошатываясь, направилась к Нику, разыскивая в файле «Розмарин» то, что могло ему помочь.
Но не успела я подойти к нему, как с холма послышались крики и со стороны Стоунхенджа к нам принялась осторожно спускаться слониха. На шее слонихи сидел Романов, а на седле, которое раскачивалось у нее на спине, озабоченно подавшись вперед, ехали мама и папа. Вместе с ними ехали дедушка — мой нормальный, смертный дедушка Хайд — и миссис Кендейс.
— Тут тоже магия переменилась, — заметил Романов. Слониха остановилась, и он соскользнул на землю по ее согнутой ноге. — Мы задержались из-за перемен, — сказал он, встав на хлюпающую под ногами землю. — Извините, что так вышло.
Он помог спуститься остальным. Пока мама с папой обнимали меня, дедушка одной рукой обнял Тоби, а другую положил на плечо Нику.
— Что это с тобой, парень?
Тут Романов взглянул на Ника и тоже подошел. Они моментально привели его в себя, так что мне не пришлось пытаться использовать изменившуюся магию. По крайней мере, они привели в порядок тело Ника — дедушка говорит, что на то, чтобы исцелить его душу, времени уйдет куда больше.
— Не переживай так сильно, Родди, — сказал мне дедушка. — Мы с Романовым привыкли работать в меняющихся условиях.
А потом он отошел в сторону, потому что подошла слониха и радостно обвила Ника хоботом.
— А я боялась, что вы были внутри того купола, когда он обрушился! — повторяла я родителям. — Я так счастлива!
Потом я увидела рядом с собой миссис Кендейс. Она опиралась на папину руку и выглядела смертельно усталой, но при этом на удивление элегантной.
— Твоя матушка не раз говорила мне, как ей хочется, чтобы тебе не приходилось ездить вместе с королевским кортежем, — сказала она, глядя на меня своими удивительно лучистыми сине-зелеными глазами.
Потом миссис Кендейс кивнула.
— Да, — сказала она. — Я подумала об этом еще в первый раз, как тебя увидела, а теперь я и вовсе уверена. Ты будешь моей наследницей, следующей леди-правительницей, дитя мое. Тебе следует поселиться у меня и научиться всему, что тебе следует знать.
Услышав это, мама застонала.
— Но я совсем не это имела в виду! Ох, я так и знала, что, если она попадет в руки моему жуткому папаше, дело кончится чем-нибудь в этом духе!
— Ничего, мама, все в порядке, — сказала я. — Дедушка просто научил меня, как узнавать новое.
— Мне потребуется несколько недель, чтобы оправиться от этой ужасной пещеры, или что это там было, и чтобы привыкнуть к перемене в магии, — сказала миссис Кендейс. — Она может приехать ко мне через месяц.
— Ну и прекрасно! — сказал папа, пока мама не успела снова что-нибудь возразить. Он огляделся, потянул носом воздух и нахмурился. — Мне нужно срочно догнать кортеж! Если я в ближайшее время не доберусь до своего погодного стола, это может быть чревато серьезной переменой климата.
— Думаю, твой погодный стол все еще здесь, — сказала я. — Вон тот грузовик, куда его обычно грузят.
— Превосходно! — воскликнул папа и тут же помчался к грузовику, скользя и шлепая по лужам.
Дедушка Хайд увидел свою машину, стоящую там, где ее оставила Дора. Он радостно потер руки.
— Если она оставила внутри ключи, вообще чудесно! — сказал он. — Ну а если нет, придется прибегнуть к магидским методам. Ник, Тоби, идемте. Постараемся попасть в Лондон до наступления ночи, если получится.
Ник нехотя отцепил слоновий хобот от своей шеи.
— Я бы хотел отправиться с вами, — сказал он Романову. — И стать вольным магом, как и вы.
Романов, похоже, был изрядно ошеломлен. Потом пожал плечами.
— Ну, если тебе так хочется… Своего сына я в любом случае заберу с собой.
Он кивнул Грундо. Грундо, как обычно, ухитрился сделать так, что все о нем позабыли. Он собрал кучу потерянных в суматохе вещей: расчесок, заколок, бумажек, ручек, монеток, яркие ягоды рябины и даже огненную брошку, которую, должно быть, обронил лорд-хранитель Островов Блаженных, — и деловито сооружал из них высокую колеблющуюся башню. На самом деле, башня вышла довольно красивая, как какая-то сумасшедшая скульптура.
— Я могу работать с этой новой магией! — объявил он, увидев, что мы на него смотрим. — Она куда проще!
Дедушка Хайд, нахмурившись, взглянул на сооружение Грундо.
— Знаете, я не думаю, что вы можете его забрать, — сказал он Романову. — Подозреваю, ему предстоит стать следующим мерлином. Этот долго не протянет. Слабоват, знаете ли.
Романов тоже нахмурился.
— Только если он сам захочет! — сказал он. — Меня тоже когда-то хотели сделать мер л ином, я знаю, каково это!
Они с дедушкой некоторое время хмуро глядели друг на друга, словно скрестили мечи.
