Книга Пламя Магдебурга - Алекс Брандт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
– Дальше, – презрительно бросил Маркус.
– Они оттащили нас в сторону от ворот, куда-то в тень. Старший…
– Кессадо?
– Да, он. Он спросил, в каком доме живет наш командир.
– И ты сразу выдал меня.
– Нет, что ты! Ни я, ни Эрих не произнесли ни слова. Кессадо сказал, что, если мы будем запираться и тратить его время, он перережет нам глотки, а затем запалит город с четырех сторон. Но мы молчали. Я надеялся, что нам удастся вырваться и позвать на помощь… Кессадо придвинул к нашим лицам факел, посмотрел внимательно. И в следующую секунду Эриху разрезали горло. Я видел, как он умирает, как стекленеют его глаза… Кессадо взял его рукой за волосы, запрокинул назад голову. Я видел, как разошлась черная полоса на его шее, как толчками хлынула кровь… «Я спрашиваю последний раз, – сказал мне Кессадо. – Сделаешь, как я говорю, – город уцелеет. Будешь молчать – мы все сровняем с землей». Что мне оставалось делать, Маркус? Я согласился, сказал, что покажу им дорогу… Потом он стал спрашивать меня про тот день, когда были убиты трое солдат. Я рассказал…
– Ты мог закричать.
– Я хотел… Они приставили пистолет к моему затылку. Стоило произнести хоть слово, и мне прострелили бы голову. Прости…
– Хватит ныть, – презрительно бросил Эрлих. – После этого ты привел их в мой дом?
Цинх торопливо кивнул.
– Они заткнули мне рот и толкали перед собой. Рукой я показывал путь. Они двигались бесшумно, как кошки. Мне было страшно, Маркус. Перед глазами была эта черная полоса на горле…
Цинх поежился на низеньком стуле, посмотрел в окно. С улицы доносился какой-то неясный шум.
* * *
На площади перед ратушей собиралась толпа. Люди шли со стороны церкви, со стороны Цехового дома, со стороны Мельничной улицы. Старики, мужчины, женщины, держащие за руку маленьких детей. Шли молча, без окликов и разговоров, и только шелест одежды и скрип мелких камней под ногами звучали в холодной и душной предгрозовой тишине.
Безветрие. Закрывшееся бесконечным дождевым облаком небо. Потускневшие стены домов. Пыль на шаркающих башмаках, пыль у подножия каштана на площади, пыль на скорченных, прижавшихся к земле сохлых травинках.
Идет, тяжело опираясь на палку, старый Фридрих Эшер. Рядом с ним, торжествующе глядя в пустоту, ступает его жена Клара. Торопится, переставляя кривые ноги, Георг Крёнер. Опустив седую голову, опираясь на руку старшего сына, медленно вышагивает Курт Грёневальд, и следом за ним – скособоченный, трущий кулаком разъеденные плачем глаза, маленький Густав Шлейс.
Люди идут по улицам, и улицы сходятся к площади, словно ручейки, стекающие к лесному озеру.
Кто-то закашлялся, кто-то сдавленно всхлипнул, кто-то положил ладонь на плечо соседа. Ни слова, ни улыбки, ни шепота. Только молчание. Молчание, понятное всем.
Не сговариваясь, люди выстраиваются ровными, полукруглыми рядами в дальнем конце площади.
Они смотрят на невысокий деревянный помост.
Их лица застыли.
* * *
– Довольно, – резко сказал Маркус, – мне все понятно. Ты просто испугался чужой смерти – и захотел выжить сам. Но теперь объясни: почему начались выстрелы? Кто отдал приказ? Хагендорф сказал мне, что они приняли условия испанца. Так почему вы начали стрелять?
Сгорбившийся на стуле Гюнтер не смел поднять на Маркуса глаз.
– Бургомистр ничего не знал, и Хагендорф, и Хойзингер тоже. Это все Конрад и Петер…
– Петер?!
– Да, Петер. На площади он отозвал нас в сторону. Сказал, что мы можем обмануть испанцев, перебить их всех. Вдвоем с Конрадом они предложили план. Пусть Кессадо думает, что мы подчинились, сказал он. Мы явимся впятером, сделаем вид, что готовы участвовать в этом поединке. Тем временем Чеснок и Эрвин займут место на чердаке, напротив твоего дома, еще несколько стрелков встанут в толпе. Все остальные спрячутся за поворотом улицы и приготовят оружие. Конрад выстрелит в Кессадо. Это будет сигналом.
– И вы согласились?! Вы же знали, что Хагендорф и я у Кессадо в заложниках.
– Конрад сказал, что, если мы ничего не предпримем, испанцы уничтожат город. Мы спорили. Клаус, Эрвин и еще несколько парней держали сторону Петера. Другие сомневались. Я сам сомневался. Я говорил им, что нужно хотя бы получить согласие бургомистра и господина Хойзингера. Но Конрад ответил, что эти старые пердуны – так он назвал их – никогда не решатся на настоящее дело, и если мы обратимся к ним, то только испортим все. Времени уже не оставалось. Мы взяли оружие и встали по своим местам.
* * *
На помост втащили длинный деревянный крест, веревки и большое тележное колесо. Толпа зашелестела. С отвисшей нижней губы Фридриха Эшера протянулась нитка слюны. Он не заметил ее.
На углу цехового дома кто-то вдруг громко крикнул:
– Идут! Они идут!
* * *
– Испанцы оказались очень сильны, – продолжал Цинх, – сильнее, чем мы думали. После первых залпов они сразу бросились врукопашную, смешались с толпой, в них было тяжело целиться. Если бы с нами был Вильгельм, мы бы уничтожили их быстрее… А так… Мартина проткнули шпагой. Он просто стоял в толпе – мы не успели его предупредить. Вальтеру проломили голову…
– Что испанцы? – тихо спросил Маркус. Теперь он вспомнил все. Вспомнил кровавую полынью перед своим домом, и животные стоны, и корчи раненых, и изувеченные, изломанные болью тела. Улица, на которой он вырос, навсегда пропиталась в тот день человеческим криком.
– Под конец испанцев осталось только трое, если не считать Кессадо. Они чуть не убили Петера – мы успели подстрелить их в самый последний момент. А после – когда пришли немного в себя – стали оттаскивать раненых. Из алебард и плащей делали носилки, перевязывали раны. Когда Хойзингер увидел все это, то едва не упал в обморок… Тебя мы нашли в доме. Ты задушил того испанца, да так и остался лежать – с руками на его горле. Маркус, поверь мне, мы не хотели твоей смерти, и смерти Хагендорфа тоже. Мы сделали все, что смогли.
* * *
На помост поднялись Петер Штальбе, Конрад Чеснок и Клаус Майнау. Еще четверо вооруженных людей стали по углам помоста.
Чеснок выступил вперед, обвел взглядом площадь.
– Жители Кленхейма, мои друзья, соседи, все, кто пришел сюда! – громко выкрикнул он. – Сегодня прекрасный день – день, когда свершится справедливость! Мы так долго боялись и прятались, нам столько пришлось вытерпеть. Теперь все будет по-другому. Больше не нужно бояться, мы доказали свою силу!
Стоящая в первом ряду Мария Штальбе восторженно смотрела на своего сына, стоящего на помосте за спиной Месснера. Ее полные руки были прижаты к груди.
– Мы защитили Кленхейм, отстояли наши жилища и нашу землю, – продолжал Чеснок. – Мы восторжествовали над врагом, потому что на то была воля Господа. Кровь негодяев, которую мы пролили, угодна Ему!!
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Пламя Магдебурга - Алекс Брандт», после закрытия браузера.