Светлана посмотрела серьезно на Джонатана.
– У тебя голова варит… Чем ты занимаешься, скажи, пожалуйста?
– Уф! Какой вопрос… Я еще не решил.
– А все-таки?
– У меня много планов…
– Назови хотя бы один!
– Пойти еще где-нибудь поучиться. У меня уже два диплома, почему бы не сделать три?..
– Какие?.
– Политические науки и школа управления.
– Так-так… И что же еще в планах, кроме учебы?
– Ну… – Джонатан усмехнулся ее напору, а я с интересом слушала и открывала для себя то, чего не знала. – Например, открыть частное бюро расследований.
– Сыскное, что ли?
– Примерно.
«Уж не при дядиной ли конторе? – подумала я. – Заниматься официальной шпионской деятельностью, как он мне сказал, ему претит, а вот поучаствовать в расследованиях – это было вполне в духе Джонатана…»
– Ну, а еще что? – напирала Светлана.
– Ладно, выкладывайте ваши предложения, – сказал Джонатан.
Она опешила.
– Как ты догадался?
– Надо быть младенцем, чтобы не понять…
– Мне нужны такие люди, как ты. И я хорошо плачу.
– Я не люблю политику.
– Я тебе найду без политики. У нас в России и у меня, в частности, столько еще свободных сфер для применения талантов! Выбирай на вкус: бизнес, организаторская деятельность в некоммерческих и неполитических ассоциациях, то же бюро расследований… А?
– Я буду иметь в виду ваши предложения, – любезно ответил Джонатан. – Но, не скрою, у меня много других, не менее заманчивых…
Его слова были похожи на отказ, но Светлана не огорчилась или не подала виду. Со светским видом она предложила еще чаю.
– Я бы предпочла алкоголь, – сказала я. – У тебя есть что-нибудь крепкое?
– А как же! Выбирайте: водка, джин, виски, коньяк…
– Водка, – сказала я.
– Виски, – сказал Джонатан.
Себе Светлана налила коньяку. Лихо отхлебнув из рюмки, она лукаво посмотрела на Джонатана.
– А ведь ты согласишься, – сказала она. – Ты – искатель приключений, авантюрист и философ. А где же ты найдешь лучшее применение всем этим талантам, как не в России? Никакое другое место на этой планете не способно выдержать сравнения с этой страной! Не так ли, друг мой?
Джонатан лишь загадочно улыбнулся…
Возбуждение прошло. Разговор не клеился. Светлана расспрашивала меня про маму, про мою детскую жизнь с ней. Я ей отвечала не то чтобы неохотно, но мысли мои были заняты другим…
Мысли мои были там, в дачном поселке, где бравые парни из спецназа окружали дачу, вжимаясь в белый снег, где овчарка вострила уши и тихо рычала, а сторож Саша беспокойно оглядывал забор, за которым хорошо просматривались все подъезды и подходы к даче, ничем не заслоняемые, кроме двух жалких кустов по бокам ворот.
Конечно, этим ребятам ни Саша, ни его овчарка – не препятствие. Забор – они перелезут, двери и замки – взломают, и Василию Константиновичу отходить будет некуда. Второй выход ведет в сад – ну и что ему даст этот сад? Там он прямиком в объятия спецназа попадет!
Стоп!!!
Стоп, стоп, стоп!
Я забыла!
Я забыла важную, важнейшую вещь!!!
– Джонатан! – заорала я. – Света! Там есть еще один выход! Из подвала! Ах, как же я могла забыть, как же я не предупредила!
– Перестань причитать! – прикрикнул на меня Джонатан. – Объясни толком!
– Василий Константинович прокопал у себя на даче подземный ход!
…Василий Константинович похвастался нам с Игорем прошлым летом. Метрах в ста от его забора протекала река. Он хотел было построить на ней частную пристань – но не тут-то было: дачный совет воспротивился. Дачники-соседи были люди с положением, с деньгами и связями, и не считаться с ними Василий Константинович не мог. И он, не сумев получить официальное разрешение, решил обойти всех хитростью. В берегу, поросшем бурьяном, был прорыт подземный канал, и теперь Василий Константинович мог через дверь в подвале спуститься на несколько ступенек к крошечной пристани, сесть в свою моторку и выплыть прямо в реку! Тут уж никакой дачный совет ему был не помеха: закона о правах на подземные недра не было, и никто не мог ему запретить иметь свой ход, пролегающий под коллективной землей…
Джонатан со Светланой смотрели на меня, открыв рты. Первым закрыл Джонатан.
– …Тогда… едем?
– Едем! – откликнулась Светлана.
– Едем! – вскочила я.
– Но при одном условии: мы встанем поодаль, и вы из машины не выходите. Подзовешь кого-нибудь, объяснишь про канал, и мы уезжаем обратно. Пообещайте мне.
– Обещаем! – дружно закричали мы.
– Возьмите фонарик! – распорядился Джонатан.
– Зачем? – спросила я, но поздно… Он уже выскочил, чтобы разогреть машину…
Глава 4НЕ РЫБНАЯ ЛОВЛЯ В ХОЛОДНОЙ ВОДЕ
Когда мы с Игорем ехали к Василию Константиновичу на дачу в первый раз, я выполняла роль лоцмана: смотрела на план, который он для нас составил, и говорила Игорю, куда повернуть. Именно этот опыт и выручил меня сейчас: даже в ночной черно-белой графике заснеженных полей и непроглядного массива лесов я узнавала местность и указывала нужные повороты.
Дачный поселок, раскинувшийся на высоком берегу Клязьмы, был на первый взгляд спокоен и безмолвен. Горело несколько фонарей, светилось несколько окон – одиннадцать вечера не такое уж и позднее время. Мы остановились в центре поселка, заглушив мотор, и, погасив фары «Ниссана», прислушались.
Стояла тишина. Даже собаки спали в этом поселке. В конце улицы, домах в пяти от нас по левой стороне, виднелся особняк Василия Константиновича. В верхних этажах света не было, нижние окна не были видны из-за соседних домов.
Где же милицейские машины? Где же отряд спецназа? Где мигалки-сигналки? Они еще не приехали или уже уехали? Кому и как тогда я буду сообщать о подземном выходе к реке?
Посовещавшись с моими братьями по оружию – то есть со Светланой и Джонатаном, – я выскользнула тихо из «Ниссана» и осторожно двинулась по улице. Вот уже и решетка сада стала видна, вот и нижние окна открылись…
В каминной горел неяркий свет, слабо падавший на заснеженные клумбы – летом у Василия Константиновича на участке трудились научные работники Ботанического сада, умело и искусно выращивавшие диковинные сорта цветов.
Значит, он дома. Милиция, видать, еще не подоспела. Что ж, есть смысл мне вернуться в машину и ждать их приезда.
Я развернулась, чтобы идти обратно.
