Книга Я исповедуюсь - Жауме Кабре
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
– Кто это – мы?
– Эта рукопись вас интересует или нет?
– Сколько?
– Столько.
– Столько?
– Столько.
– Н-да.
Но что делать с покалыванием, жжением в пальцах и в сознании!
– Ницше. Пять первых страниц рукописи Die Geburt der Tragödie, что значит «Разрушение трагедии».
– Рождение.
– Я это и хотел сказать.
– Откуда у вас столько первых страниц?
– Вся рукопись – это слишком много.
– Вы хотите сказать, что кто-то специально их разрывает на части, чтобы…
И с дрожью в голосе:
– А если мне нужно больше? Если мне нужна вся книга?
– Сначала вам придется выслушать ее цену. Но мне кажется, лучше начать с того, что у нас уже есть. Вас интересует эта рукопись?
– Еще как!
– Цену вы уже знаете.
– Столько минус столько-то.
– Нет. Столько.
– Тогда минус столько-то.
– Над этим уже можно подумать.
– Хау!
– Не мешай, чтоб тебя!
– Простите?
– Нет-нет, это я сам с собой. Договорились?
Адриа Ардевол заплатил столько минус столько-то и возвращался домой с первыми пятью страницами Ницше, чувствуя необходимость снова поговорить с Мурралом о приобретении всей рукописи, если она и правда у него есть. И он подумал, что, может быть, настал момент поинтересоваться у Сагреры, сколько у них в наличии денег, чтобы понять, есть ли у Карсона и Черного Орла основания охать и ахать. Но Сагрера посоветовал бы ему вкладывать деньги и сказал бы, что жаль держать такую сумму просто в банке.
– Я не знаю, во что их вкладывать.
– Покупайте квартиры.
– Квартиры?
– Да. И живопись. Я имею в виду картины.
– Ну… Я покупаю рукописи.
И он показал бы ему свою коллекцию. Сагрера изучил бы ее, наморщив нос, надолго задумался и после объявил бы, что это очень рискованно.
– Почему?
– Они требуют большого внимания. Их могут погрызть мыши или эти серебристые жучки.
– Мышей у меня нет, а чешуйницами занимается Лола Маленькая.
– Хау.
– Что?
– Катерина.
– Да. Спасибо.
– Я настаиваю: покупая квартиру, вы делаете надежное вложение, которое не потеряет в цене.
Поскольку Адриа Ардевол хотел избежать этого разговора, он не стал говорить с Сагрерой ни о квартирах, ни о мышах. Ни о деньгах, потраченных на корм для серебристых чешуйниц.
Несколько ночей спустя я снова плакал, но не от любви. Нет, все-таки от любви. В моем почтовом ящике лежало извещение от некоего Калафа, барселонского нотариуса, совершенно мне незнакомого, – я сразу подумал, что с продажей магазина возникли проблемы, связанные с какими-нибудь семейными историями, потому что никогда не доверял нотариусам, хотя сейчас и сам выступаю в роли нотариуса, свидетельствуя о жизни, которая с каждым днем принадлежит мне все меньше. Так о чем я… да, нотариус Калаф, неизвестный господин, полчаса продержавший меня в старомодной приемной без каких-либо объяснений. На полчаса позже назначенного времени он вошел в свою старомодную приемную – не извинившись, не взглянув на меня, – погладил свою густую белую бородку и попросил меня показать удостоверение личности. Он вернул его с гримасой, которую я истолковал как выражение неудовольствия или разочарования.
– Сеньора Мария Дулорс Каррьо распорядилась оставить вам часть наследства.
Я – наследник Лолы Маленькой? Она что, была миллионершей и всю жизнь проработала служанкой, да еще в такой семье, как моя? Бог мой.
– И что же мне досталось?
Нотариус посмотрел на меня искоса: я совершенно точно ему не понравился. Но я все еще переживал парижскую катастрофу, в ушах у меня звучало: я начала жизнь заново, Адриа, – и хлопок закрывшейся двери, и потому мне было все равно, что думают обо мне все члены коллегии адвокатов и нотариусов, вместе взятые. Нотариус снова провел рукой по бородке, покачал головой и нарочито в нос зачитал лежавший перед ним документ:
– Картина кисти некоего Модеста Уржеля, датированная тысяча восемьсот девяносто девятым годом.
Лола Маленькая, ты даже упрямее меня.
Когда все необходимые процедуры были выполнены и причитающиеся налоги уплачены, вид монастыря Санта-Мария де Жерри кисти некоего Уржеля вернулся на свое старое место на стене в столовой – Адриа намеренно не занимал его ни другими картинами, ни полками. Печальные косые лучи заходящего за холмы Треспуя солнца еще доставали до монастырских стен. Адриа отодвинул стул от обеденного стола и сел. Он долго сидел, глядя на картину, словно хотел проследить медленное движение солнца. Отведя наконец взгляд от монастыря Санта-Мария де Жерри, он разрыдался.
33
Университет, занятия, возможность читать все, что было кем-то когда-то написано… Радость обнаружить неожиданную книгу в домашней библиотеке. Одиночество не тяготило Адриа, потому что все его время было занято. Две опубликованные им книги встретили жесткую критику немногочисленных читателей; на вторую из них в газете «Эль коррео Каталан» вышел едкий отзыв, который Адриа вырезал и хранил в папке. В глубине души он гордился тем, что вызвал у читателей такие сильные эмоции. Однако ко всему этому в целом он оставался равнодушным – настоящую боль ему причиняло иное, и к тому же он знал, что еще только начал оттачивать свой слог. Время от времени я играл на своей любимой Сториони – прежде всего, чтобы у нее не пропал голос, а также чтобы проникнуть в тайны, оставившие шрамы на ее корпусе. Иногда я даже возвращался к техническим упражнениям Трульолс и немного скучал по ней. Что-то с ними со всеми стало?.. Как-то сложилась жизнь у нашей учительницы…
– Она умерла, – сказал ему однажды Бернат (теперь, когда они стали иногда видеться). – А тебе пора бы жениться, – добавил он тоном дедушки Ардевола, решавшего, кому и на ком жениться в Тоне.
– Давно она умерла?
– Нехорошо тебе жить одному.
– Мне очень хорошо одному. Я провожу дни в чтении и научных занятиях. Играю на скрипке и на пианино. Время от времени балую себя каким-нибудь сыром, фуа-гра или вином из магазина Муррии. Что мне еще нужно? Остальной жизнью занимается Лола Маленькая.
– Катерина.
– Да, Катерина.
– Потрясающе.
– Это то, к чему я стремился.
– А спишь ты с кем?
Да разве это главное? Все дело в сердце. По велению сердца двадцать три студентки и две коллеги – и всякий раз окончательно и безнадежно – по очереди становились предметом его воздыханий, но Адриа не имел успеха, потому что… ну, не считая Лауры, которая… одним словом, которая…
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Я исповедуюсь - Жауме Кабре», после закрытия браузера.