Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
Но не было уже места под этим вечным небом, где бы нашлось для них такое убежище.
Груздень властной рукой остановил своего коня.
Перед ним, на высоком холме – Казторан.
Сюда, в Казторан, бежали все, кто уцелел от метких стрел его воинов, кто избежал смерти после неотразимого копейного удара, кто уберегся от мечей.
У подножия города и на его склонах – тысячи шатров и шалашей. Город не смог спрятать за саманными стенами всех, кто искал здесь спасения.
Конные тысячи – все то немногое, что сумел собрать под свою руку каган, выстроились в ожидании удара.
Но и сейчас их было много больше того, что стояло за спиной воеводы Волчьего рода.
Но Груздень был спокоен. Или казался таким.
Не поворачивая головы, негромко распорядился:
– Толян, зайди со своим полком с шуйцы. Охвати двумя руками, да так, чтобы не шевельнулись. А ты, Хмурый, ударишь копьем в центр из-под хвоста его лошадей. Вперед, волчата!
Толян поднял коня на дыбы, ощерил рот в неподвижной улыбке и взмахнул рукой. Сотни рванулись по широкой дуге, заходя для удара во фланг войска кагана.
Отделилась и понеслась ему навстречу тысяча.
– Первая сотня прямо! – раздалась команда Толяна. – Вторая, третья заходит в тыл! Остальные за мной!
Его голос перекрыл тысячеголосый рев казар.
Разлетелись сотни в галопе. С непостижимой быстротой полетели стрелы. И прежде, чем казары успели что-либо сообразить, сотни Толяна на бешеном галопе исчезли из виду.
А на центр войска Кагана обрушился удар копейщиков Хмурого. Смертельным клином вломился он в строй, проломил и разодрал его в клочья.
Поднялась вверх рука воеводы и его полки, разгоняя коней, свалились на фланги, на полном скаку засыпая казар стрелами.
Все было проделано на одном дыхании. Быстро и почти одновременно. Тысячи стрел высыпались на казарское войско. И прежде, чем последняя стрела нашла свою добычу, мечи уже крушили их доспехи.
А Толян, собрав свои сотни, ударил в спину, перекрыв путь к отступлению.
С ужасом смотрели защитники Казторана со стен за тем, как гибла последняя надежда каганата под беспощадными мечами. Опомнились, схватились за луки… но в кого стрелять? Все произошло между двумя ударами сердца. Не так ли же вот совсем недавно крушили своего врага воины Великого кагана? А сейчас даже стрелой встретить не успели.
В бойницы посыпались стрелы.
Кто-то застонал, кто-то свалился замертво.
Над стеной появилась голова, повязанная бабьим платком. Оскалилась в жуткой волчьей улыбке.
Громыхнул страшным голосом.
– Не безобразничай! А то мама ругаться будет!
Замелькали в дикой завораживающей пляске мечи.
– Веселин! На ворота…
Розовощекий крутоплечий парень кивнул головой и, сметая все на своем пути, побежал к башне, увлекая вслед за собой еще два десятка таких же, как и сам, одетых в волчьи шкуры воев.
А под стенами города продолжалась кровавая бойня. Разящие удары мечей не могли остановить ни кольчуги, ни панцири. С треском разваливались обшитые кожей рогатые шлемы, раскалывались щиты, стянутые стальными полосами.
Настежь распахнулись ворота города, и первые сотни ворвались в улицы Казторана. А на стенах гибли последние его защитники.
Метались по городу перепуганные насмерть кони. И волчий грозный вой разносился над окрестностями города.
Груздень въехал в город.
– Кладовые очистить! Казну в обоз! Убитых на телеги. Сопровождать будут раненые, способные держаться в седле. Стены разрушить. Город сжечь. Войтик, где каган?
– Ищут!
– Лучше, чтобы нашли мертвым… счет на нем должен закончиться. Каганату суждено исчезнуть. Таково слово вождя.
– Посмотрим город, командир?
Груздень с осуждением покачал головой.
– Командир у нас один – вождь! А город посмотрим. Когда сгорит! На обратном пути… Толян и Свист, задержитесь. Отправите обозы, скот в Волчок. И на заход, до гор. А там повернете к югу. Идите со всей поспешностью. И вот еще что, воеводы, стариков, женщин, детей не трогать. Так сказал вождь. Меч в руке – смерть!
И снова неслись кони вскачь.
И снова сверкали мечи, снося в молниеносной рубке все, что попадалось на пути. И снова полыхали вежи и становища казар. И носились конские косяки по степи, спасаясь от пожарищ, которые пожирали жилища, леса, траву, слизывая их жадными языками с лица земли.
А скоро с дальних холмов показалась безбрежная синяя гладь моря.
Прямой, как его меч, сидел в седле Груздень, глядя с холма на неведомые голубые пределы.
– Вперед и с песней?
Глаза Толяна лучились счастьем.
– Вождь запретил трогать береговых людей.
– Оттянуться на южном пляже, Груздик, было бы сейчас вообще по кайфу. Солнце, море… я весь, словно в углях вывалялся. А телки там попадаются! Объедение… ножки, коленочки. Ну, и все такое прочее… – Толян сощурился от вожделения, мечтательно закатывая глаза. – Мини, бикини, топики в облипку.
Груздень слегка повернул голову в его сторону.
– Я мясо на косточке люблю. И чтобы дымком попахивало самую малость.
Толян оскорблено отодвинулся от него и с недоумением посмотрел на товарищей, ища у них поддержки.
– Скучный ты человек, Груздик. Какой дымок? Беленькие, сладкие, в самом соку…
– Так и я про то же. Терпеть не могу сухого мяса. Но чтобы обязательно розовая, и на зубах похрустывало, – с грустью проговорил Груздень и согнал с лица улыбку: – А вот и хозяева появились. Принц Бодрен со мной. Остальные ждут здесь.
Ровными рядами выходила из стен города закованная в сверкающие латы конная рать. Глухие шлемы опускались на плечи, закрывая лица и оставляя узкие щели для глаз. Грудь, плечи и спины закрывала сверкающая сталью. Руки в железных рукавицах держали копья, по толщине не уступающие доброй оглобле. Ноги до самых пят тоже укрывало блистающее железо. Даже кони грохотали, волоча на себе железо.
За конницей из ворот города размеренно выступая, шагали пешцы.
– Крепко закрылись! – прошептал Толян, толкая локтем Хмурого. – Не достучишься.
– Надо будет, добрякаемся, – ответил тот равнодушно. – Попробуй поворочаться в таком железе. А коня надолго ли хватит?
Груздень отделился от строя и неспешным галопом поскакал к замершей в неподвижном строю рати. Принц следовал за ним, соблюдая приличествующему его званию дистанцию.
Навстречу ему тяжелой медленной рысью выехал могучего вида всадник.
Груздень натянул поводья, останавливая коня, и бросил правую ладонь к виску – так, как это делал Стас.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
