— Конечно же, с нами несколько хороших зарядов, что разнесут здесь все вокруг, да вдобавок так отравят воздух, что этот город надолго снова станет необитаемым, — любезно улыбаясь, сообщил Нэко. — Это является гарантией того, что вы выпустите нас из пределов города, если у вас не совсем еще головы поехали в вашем подыхающем мире.
Здоровяк усмехнулся, обнажая ряд белых зубов, отчего его небольшие глаза чуть совсем не исчезли под тяжелыми веками. Казалось, он наслаждается ситуацией.
— Мне нравится, что вы правильно ведете дела, шебекцы, — лязгнул он.
— Да, особенно после того, как ваши ребята чуть было не отправили нас на тот свет перед Проездом сюда, — заметил Нэко. — Что ж, неплохой способ забирать оплату не отдавая товар, но он не сработал.
— Но он срабатывал до этого два раза, — металлически хохотнул здоровяк. — Хорошо, думаю, что мы можем отдать вам товар.
При этих словах он повернулся к лестнице, по которой пара человек тащила третьего — тщедушного юношу, монголоидные черты лица которого выдавали возможность его шебекского происхождения.
Нэко низко поклонился юноше, как только того отпустили охранники, и даже поцеловал ему руку, от чего меня передернуло: терпеть не могу преклонения перед человеком…
— Стороны, как я понимаю, довольны, — резюмировал здоровяк и направился вверх по лестнице, сопровождаемый четверкой черных комбинезонов, несущих ящики. Наверху он повернул голову и бросил через плечо: — Надеюсь, вам не придет в ваши фанатичные головы заливать город химией.
Нэко на секунду оторвался от тихого разговора с тщедушным парнем.
Здоровяк воздел руки к небу и с металлическим: «Нет, ну мне нравятся эти чокнутые!» — исчез за дверями.
Плита, загораживающая выезд из гаража, поплыла в сторону, после чего «вранглерообразная» тачка с пулеметчиком выкатила наружу.
Нас выпускали.
— У нас не так много времени. Желательно покинуть этот гостеприимный город как можно быстрее.
Глава 7
— Не буди лихо, пока оно тихо.
Естествоиспытатель
— Может, сначала объяснишь происходящее? — спросил я, наблюдая, как Нэко возится у гробообразного контейнера. — Я что-то никак в толк не возьму, что же такое случилось и что это за тип.
— Это и была сделка? — осведомился Санек.
— Да, это сделка, — ответил Нэко и облегченно вздохнул, когда контейнер поднялся вертикально, используя свою тонкую нижнюю часть как опору, чмокнул и с шипением открылся. — Я все объясню, только вам нужно принять к сведению, что иногда история идет не так, как нам нравится, но это бывает к нашему же благу.
Оставшийся тип в черном комбинезоне заметно занервничал, когда Нэко произвел все манипуляции с контейнером, но тощий парень сказал ему несколько слов, и он успокоился, подав, впрочем, знак человеку в робоскафе, чтобы тот перешел на другую позицию.
В контейнере стояло что-то темное, внешне очень напоминающее человека. Массивная грудная клетка, мощные конечности, странная безглазая голова. Все это состояло из выпуклых пластин, сочленений, словно перетекающих одно в другое…
— Это что за хрень? — ошарашенно спросил Санек, вертя головой в шлеме то на контейнер, то на грузно топающего механического монстра, что перешел от выезда из гаража к лестнице.
— Это биопанцирь, — спокойно ответил Нэко.
Он поклонился тощему шебекцу и указал рукой на контейнер. Тощий парень кивнул и, подойдя к контейнеру, положил руку на грудь псевдочеловеческой фигуры. Та, словно проснувшись, выпрямилась и раскрылась, словно лепестки цветка, обнажая пустоту в середине. Мне было видно, что внутренняя поверхность панциря покрыта каким-то коротким, создающим впечатление мягкости, ворсом, отливающим иссиня-черным цветом. Парень улыбнулся и стал раздеваться.
— Дело в том… — начал Нэко.
— Что нас снова использовали, — перебил его я и ткнул пальцем в сосредоточенно снимающего штаны парня. — Это что за глист?
— Это сын главы одного из весомых на Шебеке кланов, — раздраженно ответил Нэко.
Похоже, «глист» его все же вывел из себя.
— Значит, — не унимался я, — он и является твоей целью, а вся лажа с доставкой важного груза?
— Прикрытие, — спокойно ответил Нэко, уже вполне овладев собой. — Как вы понимаете, такие операции нуждаются в секретности, да еще и несколько предыдущих попыток выкупить такого важного заложника провалились. — Он пожал плечами. — С потерей средств.
Я обессиленно присел на край платформы. Энергии на злость почему-то не было. Санек тоже был явно ошарашен.
— Нам заплатят? — как-то жалко спросил он.
— Конечно, — ответил Нэко, помогая парню засунуть свое голое костлявое тело в черноту внутренностей панциря. — Вы сможете забрать свою плату у Вержбицкого, к которому она уже переслана. Как, в принципе, и договаривались. Только сначала вам нужно будет вывезти нас с Пиона.
— Хрена с два! — Я все-таки почувствовал, как злость наполняет меня. — А не хотите подождать, пока мы выполним задание Чаушева? Может, желаете поучаствовать? А? — Я вскочил с платформы и повернулся к контейнеру с биопанцирем, из которого невозмутимо смотрели раскосые глаза сына какого-то там криминального папочки. — О, молодой дон, не изволите ли помочь кинутым лохам исполнить небольшую работенку?!
— Леха, перестань! — Санек взял меня за плечо. — Угомонись, слушай, ну позже сделаем эту работу! Давай вывезем этих…
— Неизвестно только, сумеем ли мы снова пробраться на Пион, будь он неладен!
Мне хотелось плакать… или что-то сломать… или — пострелять из автомата…
Нет, конечно, я понимал, что происходящее — самый обыкновенный сценарий человеческих взаимоотношений, но так ошибиться в Нэко! Хотя… он всего лишь исполняет свою работу, и только. Да еще и стремится вытянуть из трущоб Нижнего города свою сестру…
«А чему ты удивляешься, Проходимец? — задал я сам себе ехидный вопрос. — Неужели такое развитие событий очень неожиданное? Ведь могло быть куда хуже: тебя могли просто убрать по исполнении задания. Но ты, похоже, еще им нужен…»
Что-то заставило меня поднять взгляд: передо мной стоял человек в биопанцире. Темная, почти черная поверхность панциря слегка отливала янтарем в лучах света и состояла, как оказалось вблизи, из миниатюрных, немного выпуклых сот, похожих на пчелиные. Этот рисунок, подчеркнутый золотисто-янтарными краями сот, переливался, словно панцирь какого-то экзотического жука или оперение яркой птицы, оставаясь, в общем, практически черным.
— Я думаю, — услышал я в шлеме голос заключенного в панцирь парня, — что вам нужно поторопиться принять правильное решение.
